2 Измерение

Часть I 1945 - 1946 год Глава 1 Осень в Енисейце

Данный текст – художественный

вымысел и не имеет ничего общего

с исторической действительностью

Огромное, багровое солнце медленно выкатывалось над Енисейцем. Надрывно кричали петухи и отчаянно хлопали крыльями.

 Светка открыла глаза и прислушалась. Полная тишина в ясной отчетливой тьме. Девочка зажмурилась и опять открыла глаза. Стали появляться нечеткие силуэты окружающих предметов. Отдаленный шум внешнего мира нарастал и вдруг мгновенно обрушился на Светку. Тьма ушла. Она решительно откидывает одеяло и встает. Сразу же начинает делать гимнастические упражнения, чтобы почувствовать и ноги, и руки, и каждую клеточку своего тела.

 За окном раздается голос бабушки. Она разговаривает с Пиратом, который радостно визжит и бренчит своей цепью. Но вот бабушка отошла в беседку и весело застучала ножом по деревянной доске. Она режет на закваску капусту.

 Светка выскакивает на улицу и бежит к умывальнику. Прохладная свежесть раннего утра охватывает ее. Она умывается холодной водой, отфыркиваясь, растирается тут же здоровым полотенцем.

- Чего так рано поднялась? - спрашивает дедушка. Он стоит немного сгорбившись, раскуривая трубку., жмурясь от солнца.

-Да это все Надька, - смеется Светка.

- Ах, Емельянова! – снисходительно кивает дедушка. – Не все как у людей!

Дедушка и бабушка всегда надоедали Светке этими разговорами. Они утверждали, что, если бы их внучка не водилась с этой избалованной дочкой главбуха, Светка была бы и отличницей, и умницей с примерным поведением. «А эта Надька лишь с толку тебя сбивает! Другое дело Катя Адрианчук, спокойная, рассудительная девочка». Хотя бабушка и дедушка считали, что и Катя тоже жертва Надькиного влияния. «И как вы дружите? Вы такие разные!» - удивлялась бабушка, но она, впрочем, как и дедушка, очень любили внучкиных подруг и всегда с радостью уставляли стол вареньями и пирогами, когда те приходили к Светке в гости. По этой или иной причине Надька была довольно частым гостем у Лебедевых.

Вот и сейчас не успела Светка натянуть платье и заплести косы, а Надька уже тянула за кольцо тяжелую дверь.

- Привет, - весело говорит она и заваливается на только что убранную кровать. - Представь себе, Адрианчук не идет.

- Почему, - Светка все-таки натягивает плате и застегивает пуговицы.

- Они сегодня с Катькой имеют наряд, - говорит Надька, раскачиваясь на кровати. Кровать жалобно визжит пружинами, и пирамида подушек угрожает вот-вот свалиться на голову.

- Чего имеют? Наряд? - Светка решительно берется за гребень.

- Наряд. Ну, то есть им приказано сегодня разобрать чердак. Так что они не идут.

- Плохо. А Никита с Ромкой?

 Подушки все-таки рухнули вниз, и Надька, задрав ноги, заливисто хохочет. Светка серьезно на нее смотрит. Наконец, это начинает действовать на подругу. Она перестает смеяться, поднимает подушки, поправляет кровать и уже становится рядом.

- К Ромке я не заходила, но скажу наверняка, что эта сволочь дрыхнет без всякого зазрения совести.

- Почему?

- Почему я так думаю или почему я не заходила?

- Ну да.

- Что «да»?

- Ладно, - Светка подошла с лентой. – Завяжи. А к Никите ты заходила?

- Бесполезно. Они вчера еще с бабушкой в Назимовск уехали.

- Зачем?

- А черт его знает!

Девочки выходят с ведрами за ворота и направляются к дому Долговых. Под увертюру тысячи собак, которые сидят у Ромки во дворе, подруги долго стучат в ворота. Наконец-то, дед Ромки, всклокоченный и злой, открывает ворота и  долго смотрит на девчонок. они тоже молчат.

- Ромку? - кивает на дом Кирилл Михайлович.

- Ромку, - тоже кивает в ту же сторону Надька.

Дед  коротко кивает и идет будить внука. Надька толкает Светку.

- Вот, пожалуйста! Что я говорила?

- Ладно уж, восторжествуй, - морщится от Надькиного толчка Светка.

Когда, наконец, Ромка выходит, Надька злобно щурит глаза.

 - Вот он, светлый князь, здравствуй! - она низко кланяется, доставая рукой землю. – Прости, что заставили покинуть свои перины пуховые да терем красный, и тащим в лес.

Ромке неловко. Он переминается с ноги на ногу, опустив глаза в землю.

- Таких, как ты, расстреливать надо! Дрыхнет он! Мы его ждать должны!

Но потихоньку Надька затихает и деловито выходит вперед. Она знает лес лучше Светки и Ромки. И друзья послушно идут за ней. Еще накануне Надька обещала ребятам показать какие-то ей одной ведомые грибные царства, где «грибы сами в ведра прыгают». Надька не обманула, правда, грибы в ведра не прыгали, но все равно их было больше, чем достаточно. В таком грибном азарте ребята вдруг наткнулись  на непонятно откуда взявшуюся преграду. Прямо перед ними шла длинная белокаменная стена, увитая диким виноградом. Откуда эта стена и что она тут делает? Тут же были предприняты попытки ответить на эти вопросы. Все трое полезли на стену. Взобравшись на вершину, ребята увидели утопающий в ярких рыжих листьях крыши построек.

- Может, деревенька какая-нибудь? - предположил Ромка и начал слезать со стены.

- Нет тут никакой деревеньки, - парировала Надька, следуя за другом. - Это я тебе точно говорю.

- Что это тогда? - спросила Светка, карабкаясь следом.

- Сейчас выясним, - Надька деловито выбралась из зарослей колючего кустарника, куда ее угораздило свалиться.

Прорываясь через бурьян, то и дело теряя друг друга из виду, постоянно перекликаясь, ребята шли к постройкам. Вдруг неожиданно заросли расступились и друзья оказались на широкой каменной площадке. Прямо перед ними  высился двухэтажный дом с мезонином.

- Что за черт? - прошептала Надька, неуверенно отступая назад.

Зловещая тишина этого огромного черного дома наводил жуть на души ребят, вселяя какой-то необъяснимый неимоверный страх. Вдруг с крыши вспорхнула стая воронья. Ребята бросились назад. Бежали до самой стены, не оглядываясь. С неимоверной легкостью миновали преграду. И только оказавшись у своих ведер, доверху наполненных грибами, друзья пришли в себя. Похватав ведра, пошли прочь от страшного ведения. Только когда показались первые дома Енисейца, Надька спросила, ни к кому конкретно не обращаясь: