Наглый. (не)верный. Истинный

Пролог 1

— Мадлен, прекрати хрустеть пальцами! — Лизель недовольно цокает языком. — Мне и так тревожно, а еще и эти звуки…

Легко сказать: «Прекрати хрустеть пальцами». Я всегда так делаю, когда переживаю, а сегодня такой день! В Академии вывесили списки поступивших!

Моё волнение настолько велико, что в пору вывихнуть суставы. Но чтобы не раздражать подругу ещё больше, я послушно опускаю руки по бокам и бормочу тихое:

— Прости.

Но Лизель меня уже не слышит. Она отбрасывает за спину свои светлые косы и вытягивает шею, будто это поможет ей разглядеть начало очереди, которой конца и края не видно.

— М-да. — Лизель морщится. — Если так пойдет и дальше, мы тут простоим до Хон Галана. Ты как хочешь, а я пойду и проверю списки.

— А если тебя выгонят в конец?

Она усмехается.

— Пусть попробуют!

И правда, чего это я? Это же Лизель, для неё не существует преград. Моя лучшая подруга, с которой мы выросли буквально в соседних поместьях, всегда была бойкой и смелой, в отличие от меня.

И если Лизель чего-то хочет — она обязательно это получит. Поэтому мне остается только довериться ей, раз она хочет взять штурмом очередь из абитуриентов. В конце концов, мы тут стоим уже без малого час, а то и все полтора, и мне это тоже порядком надоело.

— Так, ты стой здесь и никуда не уходи, — велит мне Лизель. — Стереги наше место, просто на всякий случай.

Прежде, чем я успею ответить, она уже несется вперед, расталкивая локтями всех, кому не повезло оказаться у нее на пути. Очередь шипит, как клубок змей, но Лизель это ни капельки не трогает.

Когда она скрывается из виду, я остаюсь одна посреди разномастной толпы. Друг за другом стоят драконы, грифоны, орки, маги, ну и простые люди вроде нас. На то ведь Академия и межрасовая. Союзная. Унитарная. Двери открыты для всех!

Только бы поступить, пожалуйста, только бы поступить…

Если меня не примут на факультет искусств, всему конец. Ну, ладно, конец не всему, а только моим мечтам. Ведь у отца нет денег, чтобы оплатить обучение. Так что если мои этюды недостаточно хороши, то придется вернуться домой и ждать, пока какой-нибудь толстосум не соблазнится моей рукой. Дочь барона, как-никак.

Разумеется, отец не будет выдавать меня за совсем уж откровенного проходимца. Но чтобы поправить наши финансовые дела, жених должен быть богатым. Это первый критерий, а уже потом идут молодость, красота и прочие «неважные» вещи.

Я понимаю папу, не могу на него сердиться. Его род древний и знатный, но уже полстолетия как обнищавший, и это плохо сказывается на его гордости.

Отец и так пошел на большие уступки. Мы договорились, что если меня примут в Академию бесплатно, то вопрос с моим замужеством отложим на неопределенный срок.

Конечно, я думаю, что срок всё же будет вполне определенным — четыре года, пока не закончится обучение. А потом… Ох, а потом я найду работу, буду продавать свои картины и обеспечу отца всем-всем, чего бы он ни пожелал! Ну а саму себя обеспечу правом выбора мужа. Или вовсе не выйду замуж, если случая не представится.

На самом деле, в своих самых смелых мечтах я добиваюсь грандиозного успеха, становлюсь придворной художницей, и моё имя гремит в веках…

Так, надо собраться. Остановить этот полет фантазии. Я еще никуда не поступила.

Пока что я просто стою, окруженная такими же мечтателями, и надеюсь, что с минуты на минуту подруга обрадует меня, сообщив, что наши имена есть в списках.

Чтобы унять волнение и успокоить беспорядочные мысли, я рассматриваю холл Академии. Интерьер здесь прекрасен — не знай я, что это учебное заведение, подумала бы, что попала во дворец нашего славного императора-дракона.

В центре стоит фонтан с фигурой феникса, из чьего клюва бьет вода, мерцающая всеми цветами радуги. А потолок, о, он чудесен! Украшен мозаичным витражом, который непрерывно меняет узоры, отражая небеса и звёзды независимо от времени суток.

Дух захватывает от такой красоты.

— Вот бы нарисовать всё это…

— Ты хочешь нарисовать потолок?

Я вскрикиваю от неожиданности и отпрыгиваю в сторону.

Справа от меня стоит какой-то парень, который и задал вопрос.

— П-прости, — бормочу я. — Я… не думала, что здесь кто-то есть.

Боги, что я несу? В смысле: «Не думала, что здесь кто-то есть»? Вокруг такая прорва народу! А я тут разговариваю сама с собой, неудивительно, что кто-то отреагировал.

Незнакомец посмеивается над моим испугом.

— Чтобы нарисовать такой же движущийся узор, нужна специальная кисть, — отмечает он.

— Д-да-а… Да, я знаю. У меня есть такая дома, досталась в наследство от матери.

— От матери? Как интересно. Мне первую зачарованную кисть тоже подарила матушка.

Он говорит так непринужденно, будто мы всю жизнь были друзьями. Но кто он такой?

Я решаюсь поднять глаза и рассмотреть непрошеного собеседника получше. Надо признать, он хорош — высок и крепко сложен, с узким лицом и густыми рыжими волосами, а его изумрудно-зеленые глаза смотрят прямо на меня.

Этого достаточно, чтобы смутиться. Он такой красивый.

Незнакомец приветливо улыбается мне, и я почти готова улыбнуться в ответ, но мешает… Вспышка!

Облако блестящей красно-зеленой пыли возникает из ниоткуда и окутывает нас с головой — его, меня и тех, кому не посчастливилось оказаться рядом.

— Что происходит?

Я шагаю назад, но путаюсь в собственных ногах, поскальзываюсь и начинаю падать. Не сомневаюсь, что мой затылок вот-вот столкнется с мраморным полом.

Но столкновения не происходит. Незнакомец ловит меня за руку и со всей силы дергает на себя. Я снова принимаю вертикальное положение и упираюсь носом в его ключицы. Сгораю от стыда и неловкости.

А блестящее облако всё кружит вокруг нас, оседая на плечи и волосы…

Эм…

А почему это никого не волнует? Такое чувство, что кроме меня это облако никто и не видит. Никто не пытается стряхнуть странную красно-зеленую пыль со своей одежды.