Я загадаю тебя

1

— И что это, по-вашему, такое? — спросила я. 

Тощий парнишка с факультета некромантии нервно поёжился от моего ласкового взгляда. Но потом, экстренно вспомнив, кто тут без пяти минут дипломированный специалист, воспрял наглостью и духом.

— Это не я сделал! Оно так и было!

Я выразительно выгнула бровь и ещё раз посмотрела на несчастную книгу, которую кто-то использовал в качестве подставки для чашки… или ритуальной чаши, судя по бордовым следам. До кучи несчастная страничка поработала салфеткой, причём влажной — судя по отпечаткам земли и видимым последствиям намокания.   

— Можно, я открою вам страшный секрет?

Некромант с подозрением посмотрел на меня. В глубине души он явно догадывался, что страшные секреты ведьм лучше не знать. Тем не менее, любопытство взяло своё.

— Да? — получилось у него слегка вопросительно. 

— Такие вот книги, на которые нельзя применить перманентные защитные и водооталкивающие чары, у меня на особом счету, — сообщила я доверительно. — Они выдаются только с инструкциями. И каждый раз перед выдачей студентов просят просмотреть их на предмет ущерба — потому что за любой ущерб, не описанный в ведомости, придётся отвечать. Так что извините, но проблема не моя. И, к слову: пятна свежие, а этот том “По ту сторону смерти” не выдавался на руки уже давно…

— Это ложь! И произвол! Пятна старые!

Я понимающе улыбнулась:

— Они состаренные. Искусственно. Думаете, я не вижу?

— Я — студент старшего курса, вообще-то! Отличник! И ты специально…

Под моим понимающим, чуть насмешливым взглядом он заткнулся. Мозгов хватило. 

— Студент Димитрий, — протянула я ласково, — догадываюсь, на что вы собирались намекнуть. Меня исключили из академии, и теперь я злостно мщу несчастным студентам. Так это выглядит? Не стесняйтесь, продолжайте. Я слышу нечто подобное каждые три дня, так что вы не будете оригинальны.

Он отчётливо смутился. Несмотря на некоторую инфантильную придурь, Димитрий был неплохим парнем. 

Мы с ним учились на одной параллели.

Раньше. 

— Нет, я хотел сказать…   

Я вздохнула.

— Есть предложение: давайте вы расскажете, что на самом деле произошло? Не верю, что старательный студент вроде вас мог вытворить нечто подобное. Вы были под действием чар?

Димитрий выглядел так, будто сейчас разрыдается.

— Я был… ну ладно, может, не совсем в форме. Но это не я, правда! У нас просто ритуал пошёл не так!

Начало доставляло. И интриговало.

— А подробнее? 

— В общем, мы общагой праздновали день некроманта…

— Так он ведь в январе?

— А мы заранее!

Я хмыкнула.

— Праздновать заранее — злить судьбу. Слышали о таком? 

— Теперь слышал, — буркнул он. — В общем, мы решили совместить приятное с полезным. И вызвать себе некропомощника. Пошли на кладбище, стали готовиться к ритуалу… Мы всё правильно сделали!

Я насмешливо выгнула бровь. И милостиво не стала озвучивать очевидное: спонтанное, неосторожное колдовство ради развлечения и “мы всё правильно сделали” — это два взаимоисключающих понятия. 

— Да не делай такое лицо! Мы правда всё сделали! Да и чары ж простейшие. Должен был явиться мёртвый гномик!

— А пришёл гномик-матершинник? — определённо, с каждой секундой рассказ нравился мне всё больше.

— Какое там! Пришёл мёртвый ректор!

Я с трудом сдержала смешок.

Мёртвый ректор был нашей академической достопримечательностью… Ладно, будем честны: одной из них. Так-то наша славная Академия Тенебрис за свою тысячелетнюю историю обзавелась таким потрясающим количеством проклятий, легенд и тайн, что впору на эту тему энциклопедию составлять. Десятитомник бы точно получился.

Тем не менее, даже на таком фоне мёртвый ректор выделялся. 

Догадываюсь, что бывают на свете должности, за которые принято сражаться. Но также существуют те, от которых принято бежать, роняя тапки. Так вот, кресло ректора в академии Тенебрис определённо относится к последней категории. Обычно новый ректор у нас определяется жеребьёвкой. И нет, это не потому, что много желающих, если что.

Мёртвый ректор был одним из тех бедняг, что вытянули короткую палочку. Как он ни отбивался, а ректорская мантия всё же взяла его в оборот, намекая, что с темномагическими артефактами шутки плохи. Тем не менее, мёртвый ректор, на тот момент — талантливый некромант, не терял надежды не только отделаться от проклятой мантии, но ещё и выжить при этом. Даже ритуал специальный придумал… если коротко, то колдовство не сработало. 

Мало того, что мёртвый ректор, собственно, умер; он ещё и был обречён навеки остаться в стенах Тенебрис.

Это то, что я называю “сгореть на работе”. 

Мёртвого ректора студенты боялись, как огня. Больше, чем огня, если конкретнее. И не потому, что был он ужасным личем, время от времени восставал из могилы и вот это вот всё; будем честны, такого рода недостатки ему бы относительно легко простили. Всё же, в Академии Тенебрис не принято заострять внимание на подобных мелочах. 

Проблема была в том, что в посмертии ректор стал потрясающим, просто убийственным занудой. Разбуженный, он находил себе жертву и таскался за ней с нравоучениями, лекциями и уставом академии. Тем самым, который на пятнадцать томов. Только сегодня чары против пыли обновляла…

— И что, сильно злобствовал? — уточнила я сочувствующе. 

— У-у-у, — Дим скроил совершенно непередаваемую рожу. — Он с нас целые сутки не слазил!

Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться и не брякнуть чего лишнего. 

— Он нас заставил базовую технику призыва повторять, — трагически сообщил страдалец от науки. — Снова, и снова, и снова! Заколдовал так, что мы не могли остановиться. Ещё и регламент зачитывал, изверг! Вот я после очередного вызова и не успел защиту на книгу повесить. Да мне уже ничего не хотелось, веришь? Видишь, страницы мокрые? Это потому, что мы плакали!