Рецензия на "Улисса"
Роман века - именно так обозначил произведение Джеймса Джойса «Улисс» один из рецензентов. Когда я бралась за эту книгу, то что-то подобное и мыслила в ней для себя открыть, недаром этот роман нахваливали многие классики, восхищались им Хемингуэй и Ахматова, и Набоков не поскупился написать по нему лекцию. Когда я приступила к чтению, то не знала совершенно ничего о содержании книги, кроме того, что о ней много и часто упоминается на многочисленных страницах любой литературы. Что я могу сказать? Дочитав семисот тридцати страничную книгу, я всё ещё ничего не знаю о её содержании.
Начну по порядку. Всемирный классик и его знаменитейшая книга «Улисс»! Разумеется не думаешь, что это будет легко воспринимаемый роман-квест, детективчик или что-то о любви (это же так низко для глобальных проблем, всего-то чувства между людьми). Несомненно будут затронуты социальные проблемы, масштаб множества судеб, а то и философия религии, духовный поиск. Да мало ли что! Не важно, готовишься к чему-то, что поразит, зацепит, покорит. Всё это действительно произошло, только с отрицательным не то что оттенком, а конкретным минусовым окрасом.
Первые же страницы зацепили, как цепляет ветка в глухом непроходимом лесу, когда ты злой и уставший, да ещё и эта пристала, тянет, пройти не даёт. Именно так воспринимается Джойс после недолгого прочтения. Его же построение фраз и описаний не даёт читать дальше, литься чтению, восприниматься. Всё настолько запутанно и непонятно, что тормозишь на каждом абзаце и силишься понять – о чем он? Что происходит? Чьи это мысли – персонажа или автора? А это про что? И это читает не подросток и даже не человек со средним образованием. Я всегда считала, что способна понимать и сложные вещи. По крайней мере, Кант и Шопенгауэр усваивались проще и доступнее – это было ясно уже на втором эпизоде «Улисса». К тому же бросалось в глаза совершенно ненужное и лишнее употребление грязных подробностей, сортирных тем и неприглядных мелочей человеческой жизнедеятельности. Забегая вперед, замечу, что Герберт Уэллс писал о Джойсе, что он одержим клоакой. И если в начале «Улисса» сомнения ещё есть, то к концу они развеиваются и остаётся убеждение, что Джойс имел склонность писать о низменном, причем намеренно гадко и выставляя это на показ, так, что эта гадость отвлекает от других, возможно более важных, вещей повествования.
Что же действительно важного в этом произведении? Так как первые три эпизода не прояснили мне ничегошеньки о происходящем, то я, начиная думать, что упускаю какую-то тайну, ибо не посвящена, полезла искать критические статьи, из которых я, во-первых, узнала, что всё действие «Улисса» укладывается в один единственный день, день из жизни главного героя – Леопольда Блума, блуждающего по Дублину по делу и без. Казалось бы, написать один день на семьсот с лишним страниц – это талант! С другой стороны, когда понимаешь, что из событий дня минимум событий и максимум отвлеченных мыслеформ не поддающихся обоснованию «для чего они здесь?», то думаешь, что я бы, пожалуй, и на тысячу страниц один день размахала, ведь об этом дне, оказывается, и писать толком не надо, главное сказать, что речь об одном дне, и в это уверуют. А то, что страниц пятьсот из этого пространное водолитие на тему… на какую же тему? На десятки не связанных друг с другом тем – это уже неважно.
Итак, из критических же статей я узнала, что Джойса, оказывается, и не надо пытаться понять! И его надо не читать, а смотреть! Вот это открытие, вот уж правда. Тот случай, когда смотришь в книгу – видишь фигу. При желании в «Улиссе» можно было увидеть и фигу, и китайского летчика, и пропаганду диктатуры, и всемирный заговор, и домашнее порно Перис Хилтон и всё что угодно, потому что замысел писателя явно был в этом: «Узри каждый, что хочешь или что сможешь, а я просто пишу все бредни из головы, которые накопились». Если вы всё ещё не представили, как это так, не читать, а смотреть книгу, то представьте, что смотрите на полотно абстракционизма или сюрреализма, того же Дали, к примеру, и вдруг оно становится произведением. Да-да, разнородные фантасмагоричные части воплощены в буквах, потому что Джойс экспериментировал именно не с содержанием книги, а с формой изложения. Здорово, правда? Люди образовываются и учатся чему-то в надежде, что многие знания помогут легче понимать себя и других, литераторы ищут смыслы, читатели тоже хотят обогащаться знаниями из книг, человечество воспринимает литературу, как искусство, которое обогатит духовно и что-то откроет, а Джойс пошел другим путем. Он решил, что литература должна быть интересна формами! Ему бы в живописцы идти, жаль, что не ту избрал стезю, он бы потеснил многих модернистов. И умер бы на дуэли с Пикассо, который не выдержал бы конкуренции в мире двинувшихся… тронувшихся… сдвинувших мировое искусство, то есть, с мертвой точки, к великому прогрессу.
Многие критики хвалят его за то, что подобного до него никто не делал, он первым открыл такую возможность экспериментов с написанием. Об этом скажу кратко: а если бы я первой изобрела оружие массового поражения, которое убило бы эдак несколько тысяч человек? Мне тоже дали бы премию? А памятник поставят? А подражать мне будут? Спору нет, изобретателей автоматов и динамита (привет Нобелю!) до сих пор почитают, так почему бы не восхищаться и Джойсом? Исключительно таким же образом и в таком же качестве: как изобретателю совершенно никчемного, что повело человечество вниз, и ничуть не сделало светлее и лучше. В принципе, если не открывать и не читать, то и хуже не сделает…
В чем же хоть какая-нибудь ценность «Улисса», которую могу предположить я? В нем много того, что непонятно русскому человеку и при всем желании интересно не будет, особенно современному поколению, которое живет через сто с лишним лет после действия сюжета (с натяжкой называю это сюжетом, ибо его как такового не имеется) «Улисса». Этим восхищались исключительно ирландцы и дублинцы, которые получили роман о своем городе, своей столице (видимо, народ не прихотливый, и было всё равно какой именно роман получить, уж хоть такой, всё ж о родине, превосходный патриотизм). По некоторым сведениям, Джойс упомянул в «Улиссе» абсолютно все общественные места Дублина на 1904 год, которые описал поэтапно и в подробностях, следуя за передвижением главного персонажа – Блума. Кладбище, лавки, забегаловки, съемные комнаты, побережье, государственные заведения, аптека, дома, типографии и здания газет, улицы, площади и переулки, мосты через реки и реки (многое из которого уже даже не описывалось, а просто перечислялось, чтобы не забыть ни одно из сотен наименований). С той же тщательностью Джойс перечисляет и постоянно упоминает сотни имен и фамилии людей, которые либо играют второстепенные, третьестепенные роли, либо не играют никакой роли вообще, их просто называют, приводя в пример, вспоминая, упоминая некстати (многие фрагменты даже биографисты Джойса и критики никак не могут объяснить и оставляют на совести писателя). Большинство из них ирландские политики, общественные деятели, военные, литераторы конца XIX в., о которых в России не знают совершенно ничего. Другая часть этих людей реальные знакомые Джойса, замаскированные под псевдонимами или нет, или собирательные образы его знакомых. И если первая часть персонажей может быть интересна исследователям истории Ирландии и Великобритании (без знания оной и не поймешь, к чему вообще тут эти имена?), то вторая может заинтересовать только тех, кому симпатичен и интересен лично Джойс. В 200 страницах комментариев после романа исследовательские заметки подавляющей частью заняты именно сносками «подразумевается такой-то знакомый Джойса», «предполагается, что Джойс подразумевал того-то»… Вам интересен роман, где ценность каждого персонажа, чьи характеры не описаны, судьбы не озвучены, а внешность пропущена, только в том, что автор подразумевал под ними своих коллег, соседей, бывших друзей, сослуживцев, друзей нынешних и родственников? О, несомненно, это чрезвычайно увлекательно. Однажды я напишу что-то в этом роде, на тысячу страниц, о каждом встреченном мною человеке с моём городе, ничего, кроме имени о нём не сообщив, пожаловавшись на сменяющихся мэров, но не уточняя, что они делали, хваля и ругая врачей, учителей и уборщиков (опять же, не называя их профессий и заслуг, а просто употребляя имена, и те искаженные, чтоб головоломку будущим поколениям оставить), распишу каждый уголок своего города, непременно размеживая это рассуждениями о Боге, Джойсе, Путине, Обаме, ситуации в Камбодже (какой ситуации? Пусть ломают головы мои биографисты через сто лет), коммунизме, Крыме, своём детстве, преимуществах выращивания кукурузы и отдыха в субтропиках. Если через сто лет это не признают шедевром, я буду удивлена. Хотя Джойсом восторгались (WTF?!) уже при жизни.
Кстати об этом. Из личных переписок и заметок писателя можно узнать, что он был весьма и весьма высокого о себе мнения, цитируя Ницше называл себя Свехчеловеком и, сомнений не возникает, считал себя гением (ай да Джеймс, ай да son of a bitch!). Учитывая скудный факт из биографии, что его творчество много лет спонсировала некая дама, я так подозреваю, что дарования его были далеки от литературного поприща, но не будем додумывать лишнее. Талант, так талант. Кто ещё сообщит об этом обществу, как не сам его носитель?
О Джойсе и «Улиссе» можно говорить бесконечно долго, что я поняла по рецензиям и статьям, которые прочла, пока искала смысл этого «шедевра». К слову говоря, среди них я не нашла ни одной, которая бы сказала, что «Улисс» бессмысленная хренотень (ну, как-нибудь литературно, назвали бы хотя бы «роман абсурда, где автор пренебрег рамками разумного»). Постеснялись? Реально нашли в книге что-то для себя? Что ж, я не постыжусь выглядеть безграмотным человеком, ничего не понимающим в литературе, и назову «Улисс» ерундой, написанной пациентом в пограничном состоянии между адекватностью и психическим расстройством. И упали в моих глазах Ахматова и Хемингуэй, которые называли эту книгу изумительной и посвящали ей оды хвалы.
Есть такое ёмкое и хорошее слово «перемудрить». Оно – это единственное относительно положительное слово, которое я могу обратить к «Улиссу». Название этой книги переводится как «Одиссей». Именно «Одиссея» Гомера послужила главным вдохновителем Джойса, но, разумеется, мы не плагиатчики, и от «Одиссеи» оставили в «Улиссе» только отдаленную общую идею, где 20 лет странствия стали одним днем, дождавшаяся Пенелопа стала неверной женой Блума, т.д., и т.п. Помимо отдаленных аналогий с гомеровской эпопеей, Джойс ввернул много параллельных нитей в повествование: постоянные ссылки и аллегории, аллюзии на Писание, Талмуд (его главный герой всё же еврей), многочисленные стихотворения английских и ирландских поэтов, историю Ирландии, случаи из жизни самого Джойса (которые при всей эрудиции читатель знать не может, и тем самым создаётся ощущение, что всем своим творчеством Джойс настаивал поинтересоваться его жизнью, а не тем, что он пишет), на современные ему политические события и отношения между Ирландией и Англией. Здесь множество фраз и выражений на различных языках (греческий, идиш, испанский, итальянский, латынь и пр.) которые используются без надобности, по воле случая (левая нога автора просила), море ссылок на предыдущие работы Джойса, которые не заинтересовывают, но без которых (если бы не комментарии в конце книги, уже разжевывающие и объясняющие, что откуда взялось) не поймёшь, причем здесь это?. В общем, есть такое ощущение, что все, абсолютно все накопленные за жизнь знания по всем фронтам, даже отрывочные из наук, незаконченные, законченные, понятые и непонятые (например, конфликт отец – сын Джойс для себя не решил до конца, не придя ни к какому выводу, но впаять в роман его впаял) писатель излил в книгу, бессистемно, хаотично, нарочито бессвязно (некоторые критики пишут: «не думайте, что Джойс случайно где-то что-то написал, и что слова лишние или неуместные, он тщательно продумывал, и каждый фрагмент сделал специально таким!». Что ж, если это не случайно, а специально, то ещё один ему минус). Мне кажется, что у автора и самого закипел котелок от переизбытка задуманного и узнанного, что и вылилось в этот роман, который умные и чрезвычайно посвященные литераторы и филологи не рекомендуют и браться читать тем, кто не знает превосходно Илиаду, Одиссею, лингвистических нюансов древнеирландского (и эльфийского, может?) и всех тех вещей, которые хотя бы вскользь упомянул Джойс в «Улиссе». А я скажу так: если я в совершенстве буду знать все упомянутые им вещи, то мне совершенно ни к чему сам «Улисс», потому что кроме отсылок на что-то куда-то зачем-то самого произведения, как такового, истинно джойсовского, очень и очень мало. Самое большое, что он делает в книге – это мешает в кашу всё, что прочел, и над чем как будто бы сам заодно и рассуждает. Вроде бы должен идти его роман, но нет, его ещё надо вычленить среди упоминания чего угодно, кроме сюжета. Там, где нет никаких отсылок – последний эпизод от лица неверной жены Блума, он вновь экспериментирует с формой и сорок страниц оставляет без единого знака препинания, ни точки, ни запятой, просто мысли женщины. Хитрый ход, он думал, что если нет стоп-знака, то все прочитают без остановки, иначе потом просто не найдут, где остановились, в этой мешанине предложений? Не тут-то было, я читала два дня с перерывами. К слову о подражателях, такой же приём потом будет использовать Маркес, но это не то, чему стоило учиться… Если хочешь быть оригинальным, ты не должен нарушать литературных норм грамматики. Если же ты не можешь выделиться ничем, кроме как отсеканием правил пунктуации и орфографии, то какой же ты гений, какой ты писатель?
«Улисс», конечно, более философское произведение, чем художественное, и даже более изобразительное, чем литературное, но… Вы как думаете, возможно сделать книгу картиной, если она нарисована не описаниями, а своеобразным построением самой структуры романа? Допустим, срединная глава – это голова, пятнадцатая глава – это жопа, первая – левый глаз, а последняя – правый. Да-да, я именно об этом. Вот так нарисована эта картина, а не «однажды в суровую зимнюю пору…». Какие осмысленные описания? Бог с вами! Многоточия и оборванные, недописанные фразы – это лень и скука, отсутствие запятых и точек – это река, и так далее. Ну что, представили? Согласны, что это гениально? Согласны, что это произведение – шедевр литературы?
Есть определенная грань в литературе, до которой произведения остаются примитивными и обывательскими, однодневными, простыми, бессодержательными, и после которой произведения становятся тяжелыми, слишком насыщенными, грузными, вековыми, философскими. На самой этой границе находится то, что мы зовём «классика». Нет, это выражено не оригинальностью, не первооткрывательством, и даже не эпатажностью, которая шокирует и привлекает внимание. Это выражено вечными ценностями, доступно донесенными до читателя, будь он старшеклассник или профессор медицины. Это то, что заставит не только задуматься, но и понять, а не запутаться ещё больше. Это то, что тронет не только ум, но и сердце – именно это литература, а познавательность без эмоций оставим для монографий и исследовательских работ. Классика – это то, прочитав что ты ощущаешь, как частично пережил это, приобрел что-то, осознал, захотел улучшить что-либо: свою жизнь, характер, работу, мир вокруг, настроение. Классика должна быть понятна несмотря на то, написана она вчера или тысячу лет назад, написана она в Японии или Италии, США или Вьетнаме. Классика – это для людей, а не для избранных кабинетных задротов, которые хотят казаться умнее за счет того, что осилили то, что не в состоянии понять простой человек. Но классика - это и то, что будет интересно даже пресыщенному читателю. Так вот, по всем этим пунктам «Улисс» Дж. Джойса для меня не стал ни классикой, ни «романом века». Он ещё не философия, но уже не литература и, несмотря на надежды автора, он и не живопись, чтобы её разглядывать, а не читать. А выйдя за рамки всех направлений искусства, не став до конца ничем, он не дотянулся до уникальности, а всего лишь выбросился за борт. Об этой ситуации вспомнился анекдот о мужчине, который пытается вернуть покупку в IKEA, а консультант спрашивает его: «А что это?», на что тот отвечает: «Черт его знает, пока собирали - это было креслом, диваном, столиком, микроволновкой, соковыжималкой, а в какой-то момент даже эротический канал показывало». Для чего же такое приобретение, которое в результате остаётся ничем, предназначение которого понять невозможно?
«Улисс» - это не то, как утверждают ценители, что при повторном прочтении откроется ещё шире и ярче, это то, что перечитать не захочется никогда в жизни. Да не стоило и первого раза.
1 комментарий
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарий
ВойтиБоже мой, какая чушь (и это я не про "Улисса"). Написали вы, а стыдно почему-то мне.
AlmaZa, продолжайте кидать стрелки, это так... по-взрослому)
Удаление комментария
Вы действительно хотите удалить сообщение ?
Удалить ОтменаКомментарий будет удален безвозвратно.
Блокировка комментирования
Вы дейтсвительно хотите запретить возможность комментировать ?
Запретить Отмена