61. За расслабон ты заплатишь жизнью

61. За расслабон ты заплатишь жизнью

В конце августа 1984 года «График» на расслабоне «позвонил» Хайретдинову на радиостанцию и сообщил, что его снимают с Зуба Дракона. Так что, он может собирать свои нехитрые манатки и топать в «родное» подразделение, в Восьмую роту, командиром четвёртого гранатомётно-пулемётного взвода. А на его место комендантом поста Зуб Дракона направили командира второго взвода Верхоламова Олега Владимировича. Этого офицера я знал ещё со времён моей службы в Термезе. Он был любимец солдат, всегда пребывал в прекрасном расположении духа, постоянно был бодрый, весёлый, шумный-остроумный.

Хайретдинов выслушал решение командования, поднял к афганскому небу томный взгляд, оценил, хватит ли ему места, чтобы подпрыгнуть от радости до потолка, понял, что хватит, но прыгать не стал, а шлёпнул с размаху в пыль свою выцветшую панаму с офицерской кокардой, затем с полным умиротворением, вполголоса, очень со вкусом, грязно выругался.

Он распереживался из-за того, что его отправили в горы с людьми из чужого подразделения, с какими-то незнакомыми бойцами, с неизвестными солдатами. Он этим людям не являлся ни командиром взвода, ни замполитом, ни старшиной. Это дурацкая ситуация, в армии так нельзя. А ещё два с половиной самых жарких летних месяца, проведённые на трёхтысячнике, дались ему такими нервами, такой «кровью», что врагу не пожелаешь. Из-за скудного питания, недостатка воды и отсутствия полноценного отдыха, Хайретдинов сильно похудел, под глазами прочно обосновались черные круги, а под обмундированием завелось отсутствие гигиены. Так что, уйти вниз с Зуба Дракона для Хайретдинова было избавлением от большого числа тягот и лишений воинской службы.

Мне был понятен ход логических рассуждений Гакила Исхаковича, но я с ними не хотел соглашаться. Потому что внизу ни Хайретдинова, ни Касьянова, ни Герасимовича, не ждало ничего хорошего. До тех пор, пока в горах не выпадет снег, всю осень и половину зимы, горная война будет идти полным ходом, наш батальон будет подниматься в горы, гоняться за душманами, те буду убегать от нас, отстреливаться и закапывать на нашем пути мины. Посидеть внизу на мягкой попе, поковыряться в носу и пооткладывать жировые запасы нам никто не позволит. До декабря Хайретдинову придётся точно так же ночевать в горах, как на Зубе Дракона, точно так же проверять по ночам посты и точно так же мотать нерв себе и солдатам. Только СПС для сна будет хуже, высота горы будет выше, мин в той горе будет больше. И ещё. Залезать на ту гору придётся своими ногами. А потом – лезть на другую. И ещё на другую. Так, может быть, лучше уговорить себя, что Зуб Дракона, всё-таки, не самое хреновое место службы? На его месте я убедил бы сам себя и не торопился бы вниз.

Но, кроме всего прочего, у Хайретдинова поднялась температура и держалась третий или четвёртый день. Так можно было и коньки отбросить среди красивых горных пейзажей. По этой причине в Рухе сформировали караван, укомплектовали и пинком под заднюю часть штанов направили на Зуб Дракона. Засветло пацаны закарабкались на наш пост, а с ними туда же забрался и новый комендант Верхоламов.

Мы пошли смотреть. Караван же пришел, хавчик, курево, письма принёс.

- А-ГА-А-А-А-А! Прапорюга! – Заорал источающий смех и радость Верхоламов, протянул нашему бывшему коменданту руку. – Ну, здарова!

Хайретдинов пожал протянутую ладонь и улыбнулся, как будто ему зачитали Приказ о замене из Афганистана в Союз, а не с Зуба Дракона в Руху.

- Ну, давай, сдавай имущество!

Что-либо сдавать, по большому счету, было не обязательно. Потому что не было никакого офигенно важного имущества. Два АГСа, лом, кирка и четыре лопаты - чего там сдавать.

Насдававшись, Верхоламов с Хайретдиновым потопали в СПС на Второй точке, устроили там совещание в верхах. Посидели, покряхтели, через десяток минут довели до нас результат пленарного заседания. Из стенограммы совещания следовало, что Хайретдинов на пару дней задержится на Зубе Дракона. Чтобы Верхоламов понаблюдал, как и что тут устроено, чтобы он нормально втянулся в режим службы Поста №12. А пока суть да дело, новый и бывший коменданты поселились в спальном СПСе, который мы когда-то сложили с Бендером.

За время бурных дебатов пацаны из каравана отдохнули. Их отправили обратно в полк, а нас «разошли» по своим точкам. Разойтись мы сразу же согласились, как говорил В.С.Высоцкий, засунули себе в клювы свежепринесённые сигареты, сидели на зелёных ящиках, пыхкали клубами вонючего табачного дыма.

- Бах! Бах! Тра-та-та! – Неожиданно для всех на втором посту раздались выстрелы и вой рикошетов. Мы уже приловчились втыкать по звукам, что стреляет и куда стреляет. Стреляли на посту. Не ПО посту, а НА посту. При этом, попадало в пост: пули свистели, разлетались в хаотическом порядке над скалами. «Чёта странная какая-то ситуация сложилась на Западном фронте без перемен», - подумали мы с Манчинским, нахохлились, взяли оружие и осторожно двинулись на звук выстрелов. Гидроквас с Орлом спали, мы не стали их будить, полезли сквозь скалы вдвоём. Надо было выяснить, что за хрень происходит, вдруг душманы залезли на пост и шмаляют по Хайретдинову и Верхоламову.

В позе ирландских сеттеров мы с Саней подкрались к скалам, среди которых стрелял АК-74, обошли источник звука с двух сторон, осторожно выглянули из своих укрытий.

На прогалинке меж огромных валунов стоял Верхоламов. Офицерская фуражка каким-то цирковым аттракционам за что-то держалась, лихо заломленная на затылке, в зубах нового коменданта торчала незажженная сигаретина, в руках дымился АКС-74.