А первым был...

А первым был...

А первым был смех

      Он был рожден из смеха, яркой гирлянды на ёлке, запаха хвои и пряности рождественского пирога. Он был окутан уютным треском поленьев в камине, гомоном рождественских ярмарок и церковных песнопений, что прославляли Рождество Христово. 
 

Сегодня родился и он.

      Мальчик мягко, осторожно ступает по хрустящему снегу, щурясь от оседающих на светлых длинных ресницах снежинок, но все равно продолжая смотреть вверх, на темное, звездное небо, с которого, словно те же звезды, на землю падали белые хлопья. Мальчик ловит ртом эти хлопья, с выражением чистого, задорного любопытства на румяном, от мороза, лице, с наслаждением чувствуя, как снег тает на языке. Из церкви рядом слышен хор и мальчишка чуть вздрагивает, когда с колокольни доносится звон, что сливается с боем часов на городской площади, вторясь колокольчиками в каждом доме — одиннадцать ударов. Он тоже одиннадцатый*.

      Отвлекшись, наконец, от такого, по его мнению, интересного снега, мальчишка идет дальше, делая свои первые шаги в этом мире, желая было заглянуть в церквушку, посмотреть, увидеть всех этих людей, почувствовать дурманящий запах ладана и тающего воска, но его отвлекает детский смех и радостные восклицания где-то совсем рядом. Огибая угол здания, поскользнувшись на льду, едва не впечатавшись в высокую ель, он подбегает к резвящимся мальчишкам, что, счастливо смеясь, закидывали друг друга снежками, или же просто снегом — уж как получится. Невольно оказавшись в самом центре снежной баталии, так и не успев еще толком осмотреться в этом мире, мальчик едва уворачивается от пары снежков.

      — Эй, давай! Давай с нами! Их как раз больше, вот и сравняем! — запыхавшись кричит один из ребятишек, безуспешно пытаясь поправить съехавшую на глаза красную шапку, что сейчас вся облеплена снегом, в следующую секунду получая снежком прямо в нос.

      — Не отвлекайся, Маркус! — смеясь кричат с другой стороны импровизированного поля битвы. Маркус с азартом растирает тыльной стороной ладони раскрасневшийся нос, что, в общем-то, вряд-ли его согреет — варежки так же облеплены снегом. 

      Мальчик наблюдает за этим с искренним любопытством и не сходящей с уст радостной улыбкой, тут же набирая руками побольше снега, слепив не хилый такой снежок и бросая в сторону противников. Битва продолжается, но уже с куда большим запалом — Маркус намерен отстоять свою честь и залепить "вот такой вот большой снежок в наглую рожу Винсента". К тому же, как успевает выяснить совсем недавно рожденный, вышеупомянутый уже неделю должен принести Маркусу проспоренный выпуск "Железного человека". 
 

Этот мир нравится ему все больше, с каждой секундой.

      Но только войска Маркуса прорывают оборону противника и огромный снежок практически залеплен в задыхающегося от смеха, потерявшего где-то свою шапку, Винсента, звучный женский голос, а потом и еще один, уже более недовольный, зовет мальчишек по домам — стол накрыт и вся семья в сборе, а они все играются, да еще и в снегу все. 

      Пока Винсент пытается объяснить матери, что его шапка пала смертью храбрых, это была оправданная жертва и да-да, он завтра ее найдет, может быть, светловолосый мальчик, отряхивая свою собственную, желтую, от снега, продолжает свой путь. Ему предстоит еще много чего увидеть, познакомится с этим миром и людьми, подарить им радость — не стоит задерживаться на одном месте.
Ведь на то, чтобы спокойно, без обязанностей и работы осмотреть этот мир, у него есть всего шесть дней. 
 

И этот мир прекрасен.

      Он перерождался раз за разом, раз за разом смотря на этот мир глазами младенца. Их двенадцать, и все они рождаются и умирают, по кругу, стараясь выполнить свою работу как можно лучше, когда приходит их черед. 
      Люди бы сочли это сказкой.

      Мальчик выходит на городскую площадь, восторженно смотря на огромную, сверкающую гирляндами и игрушками, припорошенную снегом, ёлку. Из маленьких радио, что развешены на фонарных столбах, слышен обволакивающий голос Френка Синатры, сменяющийся другой рождественской классикой, под которую снежинки кружатся, словно в танце, за чем мальчик заворожено наблюдает, широко раскрыв глаза. 
Красиво.

      Людей все меньше, не многие предпочли встречать Рождество на улице, среди снега и манящего запаха яблок в карамели, большинство сейчас сидят за праздничным столом в теплых, уютных домах, в кругу семьи. Мимо мальчишки проходит смеющаяся группка студентов, с бенгальскими огнями в руках и алкоголем в крови, подпевая Синатре и заводя шумный хоровод вокруг ёлки. Одна пара и вовсе танцует импровизированный вальс, обнимаясь и не прекращая смеяться. 
Люди... ОН хочет подарить им как можно больше счастья и радости, совсем скоро наступит его черед заботится о всем, что происходит в этом удивительном мире. Конечно, будет место и грусти и скорби, иначе не бывает, это жизнь, но он постарается, очень-очень сильно постарается, чтобы смеха и веселья было несравнимо больше. 
 

Он уже любит этот мир, и хочет поделиться с ним своей любовью.

      — Эй, эй, малец! Мальчик! — зовет его какой-то парень, присаживаясь на корточки рядом, задорно улыбаясь, — Хочешь яблоко в карамели? Я угощаю.
      Позади молодого человека слышится смех и восклицания о том, что Крис либо решил стать Сантой, либо напугать и съесть бедного ребенка.

       — Ой, да молчали бы вы уже, а! Сами же его сейчас и напугаете своими глупостями! — смеется парень, оглядываясь на друзей, отмахиваясь от их улюлюканья и шуточек.

      — А яблоки вкусные? — с интересом спрашивает мальчик, получив ответ, заулыбавшись еще шире, — Да, да, хочу! 

      Крис улыбается, распрямляясь, подходя к киоску со сладостями и уже, кажется, собиравшемуся уходить, продавцу в костюме Санты, что все это время наблюдал за диалогом щедрого парня и мальчика, решив таки немножко задержаться. 
      Получив угощение и поздравление с Рождеством, а так же наставление одной из девушек поскорее бежать домой, мальчик благодарно смотрит вслед веселой компании друзей, покидающей площадь. 

      — С вами в Новом году случится что-то удивительное! Обещаю! — звонко кричит ребенок им вслед, на что слышит смех и громкое "Спасибо". Он не забудет этих людей, и обязательно, обязательно отблагодарит их.