А я найду своё счастье?

7.

Я не помню, как уснула. Но когда я проснулась, у меня болела голова. Осмотревшись, и, потерев глаза, я поняла - это не сон. Я в больнице. Приходил старичок.… И, Максим…
От его имени у меня в груди что-то закололо, стало тепло, но больно от его слов. Даже если я не хочу его прощать, у меня нет выбора… 
Мне все-таки придется, вернуться. Только я боюсь.
С каждой ночью мой страх нарастал и спокойствие улетучивалось. Так прошел месяц. Меня скоро должны были выписать. Ко мне постоянно приходил старичок. На него я не злилась. Да и не могла я злиться на него. Он заменял мне родителей в данный момент.
Я чувствовала, как он любит меня. Как он старается помочь мне. Как бережно расчесывает волосы. Я пыталась улыбаться. Я играла счастье. Хотя порой мне было невыносимо больно, порой я боялась любого шороха. Но с дедушкой мне было спокойно.
Утро, густой туман закрывает небо, и оно кажется серым, светло серым. Солнце, как большое пятно. Давно я не видела туманов, тем более таких густых. Странная погода.
Я сидела в своей комнате с альбомом в руках и что-то пыталась нарисовать. Это была птица. Скворец, каждое утро он прилетал ко мне, и пел утренею серенаду, за что я давала ему хлеб. Как - то он даже позволил потрогать себя.
Птицы такие нежные. Такие легкие... И такие хрупкие. В дверь постучали, птица на прощание что-то прощебетала, взяла хлеб и унеслась в небо. А в мою палату вошел старичок. Он присел на край койки и мягко взял меня за руку.
-Алиса, завтра поедешь домой?
Я опустила глаза, я не хотела, но в то же время и хотела. Я не знаю, почему у меня такое состояние. Но я сама себя не понимала. Я запуталась.
-Не знаю. А Максим, будет ли он рад меня видеть? Не прогонит ли?
Старичок очень крепко обнял меня.
-Нет, он не сделает этого. Я не позволю, Алиса… Завтра тебе исполнится восемнадцать.
От услышанного я не знала, что и делать, то ли радоваться, то ли грустить. Почему - то мне вспомнилась калитка нашего приюта. Такая старая... Скрипучая, и такая злая, как мне всегда казалась.
- Хорошо. - Только и промолвила я. 
Дедушка погладил меня по голове и удалился из палаты, сказав, что ему надо торопиться на совещание.
Я же, отложив альбом и карандаш, просто легла на кровать... Провалившись в сон, я смотрела в окно. Дождь барабанил по грязному окну, но это не мешало мне смотреть на калитку, которая так противно колыхалась от ветра. Не люблю, когда она открыта…
Мой маленький мир заканчивается деревянным заборчиком, там всегда открыта калитка.
Не люблю открытые калитки. Но ветер вечно ее открывает. Я, как будто, живу для того, чтобы играть с ветром в закрытую калитку. Или может, это только я так думаю? 
Там всегда светло, потому, что темнота меня пугает.
За заборчиком горы, они, как будто, ладошки, а я маленький хомячок. Мне там так уютно.
Целыми днями я то стою у окна, то рисую. Все так суматошно. Ведь нужно следить за калиткой. Я понимаю сценарий, как открытки своего рассудка, я трачу часы на поиски потраченной вещи, не оставляя надежды вспомнить самой, Мне легче бездумно рыться в хламе, чем спокойно восстанавливать события.
Я знаю, что смешна. Я так же запутана в жизни и в своих чувствах, чертовых мыслях. Меня съедает одиночество, но меня раздражает заполненность. Мой беспорядок уже давно часть моего подсознания, мой маленький хаос, ограниченный моей комнатой.
Я отрицаю будущее, но также стремлюсь в нем оказаться. Я теряю воспоминания, но я не забываю о главном. Я растерянно гляжу в горизонт. Надеясь увидеть мой проход, который, по возможности, увел бы меня в настоящее.
Ведь…Солнце село, а я не поехала за ним. Мне так весело…
Я очень боюсь потерять то, что согревает меня внутри, в моем настоящем. Мысли об этом не дают мне наслаждаться, ведь я когда нибудь обязательно потеряю это.
Так зачем привязываться. Я не люблю ограничения. Но всегда пытаюсь себя ограничить. Уже восемнадцатый год... А я просто не могу закрыть калитку. Уже восемнадцатый год, что за человек стоит около окна…

Когда я открыла глаза, стояла глубокая ночь. Где-то внизу, в зеленой траве, сверчки устраивали концерты, а большая полная луна, была для них будто прожектор. Пели они громко и четко, но в то же время так спокойно. Ничего не боясь. 
Оглядевшись, я села на край кровати, и, потерев свои глаза, которые почти привыкли к темноте, я решилась взглянуть на часы... Казалось, время идет очень медленно. Каждая секунда длилась словно минута, а минута - как час… 
Откуда такое чувство? Да я сама не знаю. 
У меня вновь множество вопросов. И ни одного ответа. 
Я подошла к окну и медленно провела пальцами по холодному стеклу, мое отражение мне казалось вовсе не отражением, а совсем другим человеком. Почему? Да, верно, почему... Я не знаю. Простояв так еще пару минут, я отошла от окна и присела около шкафа. 
Сейчас мне надо собрать вещи, я все же решила ехать "домой". Что выйдет, неизвестно. Но, если я не соглашусь, то что? Да, тоже самое - убьют не сейчас, так позже. Все равно это случиться. 
Открыв окно, я почувствовала, как теплый ночной ветер ворвался в мою палату, унося все мысли. 
Вздохнув, я собрала большую часть вещей. Осталось за малым, то есть мой альбом с карандашами. Обернувшись на раскрытое окно, я заметила, что Дили сидит на альбоме и смотрит на меня, подойдя к нему, я погладила пальцем маленькую головку и в ответ он мне что-то коротко пропел.
- Ну, вот я и ухожу, ты пойдешь со мной? 
Птица вопросительно посмотрела на меня, я улыбнулась. И скворец вылетел в окно. 
Значит, ты даже не попрощаешься? 
Одинокая слеза скатилась у меня по щеке, забрав карандаши и альбом, я собралась закрыть окно, но тут услышала громкое чириканье. Посмотрев я, увидела Дили, который старательно махал крыльями и уже через пару секунд красовался у меня на голове. Засмеявшись, я решила поговорить с ним, ведь до приезда старичка еще минимум три часа. 
Птицы, да и все животные на земле, намного лучше обычных людей. Почему я сделала такие выводы? Да потому, что сама в этом убедилась! Они не предают, не смеются над слабыми, не причиняют вреда без необходимости. 
Мне казалось, птица понимает меня, и пытается отвечать. 
За этими "разговорами" я уснула, было тепло и приятно, казалось, что тепло обволакивает меня, мягкие руки нежно подняли меня, да так приятно... 
Резко открыв глаза, я посмотрела на обладателя "теплых " рук и немного офигела. 
- Что ты делаешь?! Отпусти меня! 
Меня так же аккуратно, как подняли, и усадили. 
- Ты чего орешь? Я просто перенес бы тебя в машину и все, твои вещи я уже отнес. 
Осмотрев комнату, и, ища глазами птицу, я думала, надо ли мне ехать? Да, точно, я же забыла. 
Увидев птицу на двери в палату, которая вопросительно смотрела на меня, я позвала ее. У Максима округлились глаза. 
- Что? Это Дили - скворец, он едет со мной. Он мой друг. 
Максим смотрел на меня, не отрывая взгляда. Спустя пару минут неловкого молчания он заговорил: 
- Хорошо, пошли уже. Я отвезу. 
Быстро отвернувшись, он вышел, а я... А что я? Конечно же побрела за ним. 
Я думала, он будет добрее, а у него та же холодность. То же отвращение ко мне, все так же... Да и чего же я хотела? Доброты, объятий, прощения? Конечно же нет! Это эгоистичная мразь. 
С такими мыслями я дошла до машины, села в черный джип, отвернувшись сразу же к окну, я не желала смотреть на обладателя этой машины. 
Дили перелетел с плеча ко мне на ладони и просто уснул. Поглаживая птицу, я улыбалась, такой маленький и нежный, и такой хрупкий... От моих размышлений меня отвлек хриплый голос парня:
- Алиса, прости. Я понимаю, что говорить это довольно поздно, возможно, ты возненавидела меня, может, не хочешь видеть. Но я, правда, сожалею, думаю... Отец рассказал тебе все... Мне больше нечего сказать... 
Его голос был тверд, но в то же время слегка подрагивал. Я даже не повернулась к нему, а говорит ли он правду? 
- Я тебе не верю. Ты высокомерный эгоист, других ты не замечаешь. Давай доедем молча. - Скорее сказала я, чем спросила.
Смотря на улицу через окно машины, я видела, как промелькнула молния, следом ударил гром и полил дождь. 
Максим же стал ускоряться, и вскоре я не могла разглядеть, где дерево, а где столб. Что-то мерзкое стало подкатывать к горлу.
- Максим, медленнее, прошу! 
Мою просьбу он проигнорировал, только ухмыльнулся, и дал по газам еще сильнее, вскоре я не видела ничего, кроме быстро мелькавших красок, дождь ронял тяжелые, крупные капли, гремел гром. Впереди вспыхнули две яркие, желтые фары. Вжавшись в сидение, я закричала: 
- Максим, остановись!
Машина резко затормозила, если бы я не была пристегнута, я точно бы вылетела через лобовое стекло, птица, которая до этого спала спокойно, испуганно вскочила и зачирикала, выражая беспокойство. Фух. 
Фура, которая стояла на обочине, теперь проехала. 
Дождь полил с новой силой, мне казалось, что все вокруг сейчас превратиться в подводный лес. Мы были в лесу, Максим тяжело дышал и до побелевших костяшек на руках сжимал руль. А я просто не могла молча сидеть и заорала на него:
- Максим ты хоть понимаешь, что чуть не угробил нас! 
В ответ он вышел из машины, громко хлопнув дверью, и направился к моей двери. Дверь со стуком распахнулась и меня, как мешок, просто вытащили из машины, при этом держа за локоть. 
Скворец попытался что-то сделать, но безжалостно был оставлен в машине. 
- Максим, отпусти меня! 
Он смотрел на меня красными глазами. Мне вновь стало страшно, вспомнилась та жуткая ночь. 
- Заткнись! 
-Не затыкай мне рот, эгоист, думаешь только о себе?! Зачем ты меня вытащил, зачем?! Опять поиздеваться?! Да убей уже сразу, чтоб не мучилась и деньги платить не пришлось! 
Его холодная рука подняла мой подбородок, шея предательски хрустнула. Попытавшись ударить его, я смотрела на него. Крупные капли стекали по его темным волосам и светлому лицу. 
Его синяя футболка полностью промокла и прилипла к телу, мы молчали. Шел дождь, гремел гром, и где-то вдалеке сверкала молния, озаряя все вокруг. 
Я перестала его бить, а он перестал так сильно держать мой локоть, было не больно. 
Его глаза потихоньку теряли красный оттенок, и вновь становились серо-голубыми. 
Я смотрела в его глаза и ждала, а чего я ждала? 
Да всего, чего угодно. Удара, убийства, крика... 
Его лицо медленно приблизилось к моему, я чувствовала горячее дыхание на своих губах. Затаив дыхание я смотрела на него, а он на мои губы. Дождь все лил и лил, ставя между нами тонкую, как стекло, преграду. Каждый из нас мог разбить это стекло. Но надо ли нам это? 
Я чувствую запах его одеколона, вперемешку с запахом сигарет и дождя. Такое сочетание, такое несуразное сочетание. Я тону в его глазах, а если я влюблюсь? А если я уже люблю? Он же отвергнет меня... А если нет? 
POV Автор. 
Посередине дороги стоит автомобиль, а рядом двое. Льет дождь, они оба промокли, вокруг тишина, которую нарушает только звук падающей воды, девушка в легком голубом сарафане, а парень в синей футболке и джинсах, их одежда полностью промокла. Но это их не волнует, они стоят и смотрят в глаза друг другу, их губы находятся в паре сантиметров друг от друга, одно неловкое дуновение ветра, и они могут сократить это расстояние. 
Но вдруг проезжает фура и освещает их, тут же отталкиваясь друг от друга, они садятся в машину и молча продолжают свой путь. 
Как только они доехали до дома, Алиса выбежала из машины, забежала в дом вместе с птицей и заперлась, спустившись по двери спиной, в комнате ее поглотили мысли. 
А Максим так и остался сидеть в машине, воздух пропитался ее запахом, его дурманило, как после выпитого дорогого виски, положив голову на руль, он вспоминал.... Он вспоминал…