А за ним тоска

Неверный

— Братья мои, он должен быть где-то рядом! Разыщите неверного, ибо предал он нас и должен воистину увидеть свет Монолита нашего! Еретик убил братьев наших, защищавших путь к Монолиту и подверг его опасности! Мы не должны упустить его! На нас возложена священная миссия! Ищите же, братья мои! Вперед, за Монолит! — По туннелю эхом разносился низкий, благозвучный, выразительный голос.

«Чт... что... какой знако...»

— Ай!.. — вскрикнул еретик после попытки поднять голову, но не сумевший даже оторвать ее от поверхности.

«Черт... больно... думать нет сил... почему... сложно... ничего не чувствую... весь... что это вообще...»

Еретик лежал на чем-то не ровном. Он не мог повернуть голову. Не мог пощупать руками. Не мог отодвинуть ногами. А его взгляд стремился вверх. Только уши в полном порядке: он прекрасно слышал речи прибывших.

— Брат мой Старший, я нашел его, — безжизненно, монотонно, без каких-либо намеков на эмоции прозвучало над еретиком.

— Молодец, брат мой. Этот еретик особенный, и мы по-особенному вознесем его душу к Монолиту. Братья мои, несите же сюда крест! Каждый, кто посмеет прийти сюда, узрит сие чудо!

«Знакомый... сил... тело... что... фигуры...»

— А-а-а!.. — Закричал еретик, когда его взяли за руки и ноги.

«Нет сил...»

— Оскверняющие наши земли больше не посмеют ходить по ней! А отважные отступятся, увидя, что стало с теми, кто посмел вступить на земли Монолита!

— Брат мой Старший, мы готовы.

— Молодцы, братья мои. Мы шли сюда две ночи, и как предсказывал нам Монолит — еретик найден! Мы посланы по следу еретика с благословением Монолита! Неверный, найденный в трупах братьев наших, вознесется к Монолиту и узрит свет истинный. Вот что предсказал Монолит! За Монолит!

— За Монолит!

— Взгляните на еретика! Он весь в крови вознесенных, тех отважных, истинноверующих, усмирившие сие неверного. Но скоро прольется его кровь! Давайте, идите все сюда, братья мои!

Крест стоял под тенью двух изогнутых стен, образующих недотуннель, лежавших вдоль ухабистой и выщербленной, едва узнаваемой, асфальтированной дороги. Крест, окруженный слугами Монолита, совсем затерялся в тени и выделяли его алые струйки крови, стекавшиеся безжалостно вниз, обратно в грязь, пока что чистую, насколько возможно. Сипение, тяжелые выдохи и еще тяжелее вдохи еретика, также терялись среди голоса слуг Монолита.

— Возлюби Монолит! Повинуйся словам Его! Внемли мудрости Его! Отдай Ему свою душу!..

Хвала Монолиту продолжалась какое-то время. Это обычное дело для них, но сегодня не совсем как обычно, поэтому брат Старший старался больше и читал молитвы страстнее обычного.

— Братья мои!.. — С пересохшим горлом говорил брат Старший, но продолжал стоять величаво, раскинув руки в стороны, и подняв голову вверх. — Давайте же исполним... цель нашего прибытия!

Окружавшие крест монолитовцы направили оружие на еретика. Грязь под еретиком, который не подавал никаких признаков жизни, давно перестала быть чистой, и на нее было обещано пролиться еще больше крови. Послышались звуки затвора.

— Если так сильно любишь свой камушек, то оторви свою голову и подай ему на блюдечке. — Послышался надменный, грубый звук из темноты.

На противоположной стороне дороги под тенью стояла фигура, с трудом различимая среди отвесной чёрной скалы. И выделяло ее то, что она была темнее, чем скала позади.

— Кто тут!? Кто посмел прервать обряд вознесения!? Покажись! — Насупился и прогремел брат Старший. — Братья мои, будьте наготове.

— Это ни к чему, — фигура продолжала стоять на месте.

— Я, брат Старший, Хранитель южных земель наших! Приказываю волей Моноли...

В момент голова монолитовца стояла на плечах, но уже в другой миг раскрошилось, и ее маленькие кусочки разлетелись во все стороны. А тело с экзоскелетом, поддавшись немного вперед, упало с грохотом и с звуком металла на живот, подняв с земли пыль.

— Брат Старший наш!

Монолитовцы не знают цену жизни, им не знаком инстинкт самосохранения. Они оцепеневшие, злостью на лице из-за убитого единомышленника и прерванного обряда, направили прицелы автоматов в сторону фигуры — единственное, что они успели сделать. В ту же секунду окружавшие крест лишились голов подобно первому и упали кто как на землю. На грязь под еретиком сегодня пролилось много крови. Как и было обещано.

«Не... не понимаю... ничего...»

— Кто... — прохрипел еретик, превозмогая боль во всем теле.

— Ну-ну, сталкер, побереги силы.

Фигура медленно показалось из тени, направляясь к сталкеру, без сомнений прошлась прямо по телам жестоко убитых. Аккуратно вытащила крест, ухватившись за горизонтальную перекладину, пронесла пару шагов, положила на землю и принялась развязывать намотанные наспех веревкой руки и ноги.

— Ха! Сил у тебя, без сомнения, предостаточно, сталкер.

Если удалось увидеть, то наверняка фигура, облачённая в чёрный, как нефть, плащ с капюшоном, закрывающим всё лицо, хоть немного, но улыбнулась.

— Давай, сталкер, уйдем отсюда. Здесь смердит. Чистой земли скоро не останется.

Фигура взяла сталкера на руки и направилась в сторону юга, подальше от кровавого места. Солнце давно село, наверно, еще когда тот монолитовец в экзоскелете читал всякие молитвы. Пускай так, света хватало для размеренной ходьбы по Зоне. Через расщелину по всему потолку поступал свет полной луны, и виднелось звездное, чистое небо.

— Осталось немного, сталкер.

Местность начала меняться. Любой сталкер понял бы. Нет, они до сих пор шли по тому же пути, под той самой тени, падавшая из-за скал. Правда, фигура шла уже по середине дороги, не сбавляя темпа, и наступала на асфальтированные части дороги.

— Раньше такого не встречалось. Хотя... когда раньше-то?

По мере продвижение становилось светлее, лунный свет исчез, тени растворились, воздух изменился — стал сладко пахнущим, манящим. Поверх отвесных стен, расползся светящийся плющ: стебли, листья, особенно насыщеннее испускали торчавшие повсюду корни мягко-красный цвет. Он покрывал всю площадь от земли, где нет асфальта, до уходящих в небо стен из черного материала, а в ширину раскинулся на пару метров.