Абсолютная история

Эпизод 1

Эпизод I

Я стою и перебираю пластинки. Их тысячи, а вокруг только стены уже как несколько часов закрытого музыкального магазина. Тут Элвис и Майкл, Битлы и Квин. Здесь Нирвана, Бобби Чарльз и Абба. Перцы, Вивальди, Рамштайн. Каждый, даже самый затерянный странник, найдет здесь тот звук и ту мелодию, которая будет заставлять его жить.

Провожу пальцем по винилу, собираю пылинки и думаю, что здорово было бы поставить песню, под которую первый раз занимался сексом. Осознаю, что вполне могу себе это позволить. Невероятно. Твои желания, совпадают с твоими возможностями.

На часах уже за полночь. Я повернул ключ в двери и повесил табличку “закрыто” 4 часа назад. Но почему-то все еще не собираюсь домой. Моя квартира этажом выше, прямо над магазином. Но сил преодолеть один лестничный пролет и вернуться в пустоту не находится.

Мне 80. Или около того. Я давно перестал считать. Имеет ли это смысл, когда единственными контактами остаются редкие покупатели и продавец в супермаркете напротив.

Эта ночь принесла с собой чуть больше, чем сотни долгих ночей до этого. В которых я пытался не утонуть в сомнениях и принять факт неизменности прошлого. В которых на глазах выступали слезы от нежелания возвращаться в постель. В которых сигареты догорали до конца и оставляли ожоги на пальцах. Сегодня вдруг появилась возможность. Просто провести время или искупить вину? Кто знает...

В дверь постучали, потому что свет продолжал гореть. И любой поздний прохожий легко мог понять, что, несмотря на время и закрытый замок, внутри кто-то есть. Ничуть не колеблясь я снова повернул ключ, но уже в противоположную сторону.

- Добрый вечер. Точнее ночь, - парень в потрепанной кожанке стоял в дверях и не решался переступить порог. Он вызвал у меня странное умиленное чувство ностальгии вперемешку с интересом и жалостью. Захотелось, чтобы он остался.

- Заходи уж, раз пришел. Нечего пускать сюда холодный воздух, - кажется, мои слова могли прозвучать грубовато. Но человека напротив это только приободрило. Он резко захлопнул дверь и направился к стойке с джазом шестидесятых.

Он совсем не был похож на обычных покупателей. В глазах читалась растерянность, но движения были уверенными и выдавали в молодом парнишке привычку держать все под контролем и рассчитывать только на себя. Мне захотелось узнать о нем больше. Нет, мне нужно, чтобы он остался. Не так: я не переживу эту ночь, если он вдруг решит уйти и оставить меня в одиночестве. Снова.

- Слушай, может тебе посоветовать чего? Вот, например, эта пластинка, которую ты держишь, играла на всех вечеринках моей молодости. Отличный подарок для бабушки может получиться, - что за ахинею я несу? Кажется, ему вовсе не нужны пластинки.

- Давно же это было, ничего не скажешь, - он еще немного покрутил то, что держал в руках и вернул на стойку, - А что у вас в молодости? Мне показалось, что вы скорее из поколения Битлов.

- Ха! Так это здесь в шестидесятых уже вовсю начинали играть рок. В Союзе же тогда покупали джазовые пластинки у фарцовщиков, а саксофон приравнивался к холодному оружию. Могу и что-нибудь поновее показать? - это точно звучало как отчаянная попытка заинтересовать его. Зачем бы вообще кому-то проводить ночь в моем магазине?

- Да мне, честно говоря, ничего и не нужно, - ну все, он думает, что я сумасшедший старик с недостатком общения. Я мог бы попробовать переубедить своего гостя, но ведь так и было.

У меня резко закололо в сердце - может быть мне даже не стоит стараться пережить эту ночь.

- Может тогда чаю? - последняя попытка.

- Было бы здорово. Я как раз хотел согреться, - впервые за последние несколько секунд у меня получилось вдохнуть. Получилось неуклюже и как-то слишком-слишком театрально. 

- Ночевать что ли негде? 

- Можно и так сказать.

- Понял, - Еще несколько минут назад я и сам осознавал, что подниматься домой слишком сложно. Теперь я ощутил, что по странному стечению обстоятельств мы оказались здесь вдвоем: такие разные и похожие одновременно. И в который раз жизнь удивила меня своей снисходительностью. Она уже столько лет позволяла переживать мне самые темные времена, просто подстраивая обстоятельства под мои нужды. 

Пока закипала вода, я обратил внимание на свои руки, которые насыпали мелкие чаинки в металлические кружки. Я с трудом заставил себя мгновенно не отвести взгляд. Сеть морщин на кистях - единственное, что напоминает о возрасте, пока не смотришь в зеркало.

- А как это вы тут оказались, дедуля? - парень все бродил между рядами и занимался тем же, чем и я примерно пятнадцать минут назад. Собирал пылинки худыми жилистыми пальцами.

- Жизнь иногда ставит тебе такие палки в колеса, что из обычного велосипеда вдруг получается поезд, а то и самолет, который готов перенести тебя в другую часть земли.

Я начал вспоминать. Мне 20. Вокруг серые многоэтажки, четкие расписания не только дня, но и всего существования. Там же тусклые коммуналки и люди с грустными глазами. Заводы дают работу всем, кто в ней нуждается, и загребают своими лапищами любые твои возможности. А каждый вопрос, который ты готов задать, прерывают на корню.

Самое удивительное, казалось, что всех все устраивает. Что нет никаких попыток избежать предначертанной судьбы, и что мозг работает четко по программе: подъем, завтрак, рабочий день, ужин, сон. По выходным прогулки в парках и редкие походы в кино. Но мне всегда хотелось большего, мне хотелось музыки. Музыки среди этой зловещей тишины и мерного постукивания чайных ложечек по утрам. В моей голове, видимо, сломалась шестеренка. Поэтому все, что случилось в моей жизни дальше никак не соответствовало прописанному регламенту.

Закипел чайник. Я залил кипяток почти до краев и протянул кружку своему полуночному собеседнику.