И вновь я в образе таинственной мадемуазель присела на край яхты в ожидании Намиба, который обещал придти минут через пять, вновь во рту сигарилла, как у матроса.
И вновь идет незнакомый араб, заговоривший со мной на забавном русском:
- Пиивеет! Минья зовют Сиргэй!
Он пошутил, я тоже посмеялась и угостила Сиргэйа капитаном, а он вдруг предложил прокатиться на скутере!
Я не верила! Еще час назад катание на скутере по волнам было за гранью возможного. Уговаривать меня было не обязательно. Но здравый смысл мне не отказал, потому что я сразу предупредила, что деньги у меня финито до последнего динара.
Сиргэй только рукой махнул, и на мне очутился спасательный жилет. Немного пожалев, что не надела на свидание купальник, кое-как вскарабкалась на мотоцикл в юбке и ухватилась за Сиргэйа.
Сиргэй дернул за веревочку - эта штука взревела и взлетела на волны. И мы полетели! Брызги в лицо! Скорость и рев мотора! Вниз — резкий удар о воду! Волна подбрасывает - вверх!
Гигантские волны! Врезаемся прямиком в гигантские волны! Дикий первобытный восторг!
Берег, мотор заглох, и вдруг мощная волна одним ударом переворачивает скутер. Грандиозный финал!
Из-под скутера я выбралась - насквозь мокрая и насквозь счастливая.
И кого я вижу? Намиб. Наигранно обиженный вид. Конечно, меня нельзя оставить и на минутку, а если не знаешь, спроси у Жу-Жу.
Намиб завел меня в уединенный дворик с качелями. Я качалась, пока Намиб что-то лепетал по-французски, и мысленно стряпала фразу, что мне пора-пора-пора.
Мокрая одежда противно прилипла к телу, от раскачивания меня замутило, Намиб лепетал как розовый пулемет.
Я достала сигареты. Мы закурили. Вдруг сквозь непонятную болтовню послышались вопросительные нотки. Намиб настойчиво допытывался у меня что-то вроде: "А ты знаешь, как целоваться по-цыгански?" В замешательстве я уставилась в его сторону. Намиб быстро воспользовался заминкой.
И когда любвеобильный араб радостно и молниеносно выдохнул мне в рот дым, я ощутила, как к горлу подкатило и еще секунда и меня бы вывернуло прямо на него....
Я соскочила с качелей. И только отвернулась, как меня ##### на мою мокрую одежду.
Не сбавляя скорость, я мчалась к отелю.
Добежав до душа возле бассейна, я отмывалась, отмывалась, отмывалась на глазах у публики, идущей с ужина. И как мокрая курица, оставляя за собой мокрый след, тащилась в номер, где мы с Жу-Жу провели последний африканский вечер рядом с унитазом, вспоминая вкус неспелого бесплатного инжира.
В тот вечер мы с Жу-Жу осознали, что и склонясь над унитазом можно ощутить счастье.