Агрессивные

Часть первая

Человечеству стоило всерьез задуматься над своей дальнейшей судьбой, когда на берег начали выбрасываться киты и дельфины. Но оно сокрушенно наблюдало за высыхающей под лучами солнца толстой, блестящей шкурой морских монстров и думало о вещах, далеких от истинных причин происходящего. Загадка эта никак не поддавалась логике. Среди объяснений были самые смелые: потеря координации и способности ориентироваться, отвратительная экология, испорченная человеческой деятельностью, нехватка кормов на открытом пространстве. А тем временем угроза выросла до масштабов бедствия.

Вторым этапом катастрофы стали самоубийства среди людей. Из окон на верхних этажах офисных зданий выбрасывались клерки, бросались под поезда школьники, вешались в сараях фермеры, топились в реках девушки, вскрывали вены в горячей ванне подростки. Во всех случаях находились вполне приемлемые объяснения. Некоторый резонанс вызывали случаи самоубийства, когда суицидальный синдром умалишенного вызывал желание утащить с собой на тот свет побольше народу. Однако мудрые психологи находили объяснение и такому поведению.

А в один прекрасный день то, что считалось страданиями индивида, его личными психологическими проблемами, стало вдруг массовым.

Водитель рейсового школьного автобуса разогнал тяжелую машину и под визг перепуганных детей сбросил ее с обрыва, перемешав с искореженным металлом и разбитыми стеклами человеческие тела.

По тротуарам носился ошалевший, пьяный от крови прохожих уличный гонщик. Он хохотал, запрокидывая голову, когда его машину встряхивало на теле очередной жертвы. В крови его не было ни капли спиртного, он никогда не принимал наркотиков.

Повар элитного ресторана с удовольствием всыпал в деликатесный суп «дежурного» бизнес-ланча огромную порцию крысиного яда. Он посмеивался, поглядывая, как лощеные бизнесмены морщились, пробуя его варево. В руках его была пиала с тем же супом, которым он потчевал посетителей.

Оператор машинного зала одной из атомных станций щелкнул парой тумблеров, опуская в активную зону еще несколько урановых стержней и под вой предупредительной сигнализации перекрыл активное охлаждение первого контура реактора. Напрасно коллеги ломились в герметичные двери пультовой… Над городком атомщиков скоро возникнет ужасающий сполох, потом звуковая волна пронесется по окрестностям, вышибая стекла в жилищах людей и витринах магазинов, а через доли секунд распространится сокрушительная ударная волна, сметая здания, как спичечные коробки.

Боевой бомбардировщик будет щедро сбрасывать на жилые кварталы свой смертоносный груз под бравурную песню управляющего им летчика.

Теперь признавать собственные ошибки человечеству было поздно. Мир с ужасом ожидал, когда на него обрушится со смертоносной силой его собственное «оборонительное» оружие. Большая часть населения имела обо всем достаточно приблизительные сведения, чтобы представить себе реальные масштабы бедствия. В мозгу рядового обывателя, еще не подвергшегося уродливому желанию убивать, катастрофа представала в виде подземных и подводных шахт, из которых начал подниматься острый нос ракеты.

Многие каналы оповещения, средства массовой информации были повреждены или не функционировали, оборвалась сеть и телефонные коммуникации. Люди стали беспомощны во власти над природой и над всем происходящим. Тщательно продуманный, произведенный и выгодно проданный комфорт вдруг стал оружием.

В небо взлетали осколки снарядов, которые по представлению испуганного, но еще не лишившегося ума жителя планеты призваны были обеспечивать его безопасность, защищая от «врага». Врагом оказывался не пришелец, не захватчик, не бродящий по улицам зомби, даже не вирус, а незаметный, тихий сосед, умышленно взорвавший газовый баллон или старушка, открывшая газ на кухонной плите.

За город, спасаясь от «благ цивилизации», потянулись колонны машин. То и дело в плотном автомобильном потоке возникали аварии и потасовки. На ругающихся и дерущихся поглядывали настороженно. В группы никто объединяться не хотел. На горизонте взрывался, дымился чадом город.

***

Около маяка на скалы выбросился пассажирский теплоход.

Белоснежный лайнер, стремительно направляясь к береговым камням, выпускал клубы ядовито-черного дыма, роняя в воду с обоих бортов оранжевые спасательные средства, сбрасывая на полном ходу шлюпки. Присмотревшись, можно было разглядеть и нелепые человеческие фигурки, спрыгивающие в стылую зимнюю воду.

Тим взял бинокль, вглядываясь в происходящее. Все, что он увидел, казалось порождением его воображения. Судно явилось к скалам из белой точки на горизонте. Едва ли он мог ожидать, что этот мощный красавец с плавными обводами корпуса направится на камни на полном ходу. Когда он уже мог сосчитать количество его палуб по рядам темных иллюминаторов вдоль борта, курс, взятый на риф, встревожил Тима.

– Вниманию ходового мостика пассажирского судна, – спокойно говорил Тим в рацию УКВ-станции. – С вами говорит дежурный смотритель маяка мыса N. Вы движетесь на скалы. Измените курс, чтобы миновать навигационную опасность. Рекомендованный курс…

В ответ эфир потрескивал молчанием, сквозь пелену помех Тим расслышал крики паники, прорывающиеся команды громкой трансляции на судне. Тим заметил клубы вырывающегося из помещений судна дыма и понял, что ситуация критическая. Он безнадежно пытался вызвать мостик судна еще некоторое время, потом включил освещение вокруг маяка и стал вызывать береговые спасательные службы. Из эфира доносились отчаянные вопли о помощи.

– Помогите, мы заблокированы на верхних этажах восемнадцатиэтажного здания, нижние этажи горят, мы задыхаемся в дыму. Поднимаемся к вертолетной площадке, вышлите спасательный вертолет!

– В результате обрушения здания под завалами оказались… доносятся крики раненных… нужны медики и спасатели…