Академия для Ведьмочки

Глава 1. Костерная.

 Опять стою, привязанная к столбу, вокруг бегает мужичок, собирает хворост и складывает возле меня, не забывая проклинать ведьму. То есть меня. Хотя вот какая с меня ведьма? Мне только 13 исполнилось, причем сегодня. А этот - сжечь. Странный мужичок.  И так каждый месяц, лет с пяти. Как дар появился, так сразу ведьмовское отродье и на костер. Что-то много в последнее время этих последователей святых развелось. Лично этот последователь святого Иирилла.  Ну вот что в нем святого? Сколько сжег девушек на костре и большинство были не одаренные. И после этого святой?  Мне повезло я одаренная, хоть не обидно, что постоянно кто-то хочет сжечь.

 А вокруг раскинулся мой родной лес, в котором я каждую кочку знаю, каждое деревце, поэтому стою, любуюсь то на лес, то на хозяйственного мужичка. А хозяйственный он - да  потому, что хвороста насобирал много. Меня в лес за хворостом и послала наша травница так что жду, пока насобирает побольше. А унести мне леший поможет, он меня любит, и деревню нашу любит, а деревня его любит. Вот такая у нас взаимная любовь.

  - Отдай нашу ведьму! – заорали вокруг. Ух ты! А я то думала в этот раз я сама выбираться буду.  Да и Тала, моя наставница, настаивала на практическом использовании моих талантов и чтоб самостоятельно училась выпутываться из любых сложных и не очень ситуаций. И вообще для поступления в академию я должна знать не только травки. Хотя я уже и план почти продумала: вон там, где стоит этот непонятный мужчина есть ямка, которую из-за травы не видно, немного ветра и его шаг назад, а там старая сухая большая ветка на дереве, стоящее позади него,  сломается и упадет ему на черепушку. А развязать веревки леший поможет.

- Вы не понимаете, она вас околдовала! Её надо сжечь и колдовство её спадет! – заорал этот последователь, потрясая крестом и окропляя меня святой водой. Я что-то не поняла. Я ведьма или вампир? И вообще на улице уже не лето, а он тут меня обливает.

-Вы бы с водой поосторожней. На улице осень, а вы не молоды. Ещё намокните, замерзните, заболеете. А вам это надо? – не могу я людям хамить, не могу. В меня ж культуру вбивают. Ээх…

-Ты мне угрожаешь? - прошипел святоша, поворачиваясь ко мне – Да ты знаешь кто я!!! – заверещал он, брызгая слюной во все стороны.

-Мужик, давай быстрей. А? Не задерживай нас. Мы деревенские – народ занятой. – Прокричал кто-то из толпы, окружающей полянку, облюбовавшую святошей.

 У святоши глаза округлились, и отвалилась челюсть. Конечно не по-настоящему. Он медленно повернулся и воззрился на людей.

-Ты чего там стоишь дерево изображаешь? Давай быстрей! Мне корову доить надо! – прогорланила наша соседка тетя Марфа. У неё три коровы и четверо сыновей. А у нас в деревне заведено так: всё, что не касается охоты-бабья работа. Так что не удивительно, что она возмущается.

Я тоже устала стоять – взяла и села. В природе сейчас золотая осень – всё покрыто желтыми и красными листьями. Красотище. Ну и мягко. Села, вытянула ноги. За сегодня успела набегаться, ещё и святоша меня столько времени заставил стоять.

Святоша на меня внимание не обращал – он удивленно и неверующе смотрел на деревенских. Даже показалось, что прослезился. Думает, что они поторапливают его меня сжечь? Наивный. И где таких наивных берут?

-Мне это надоело. – спокойно и тихо сказал мой отец.  И дядя Митяй, наш кузнец, спокойно прервал развлекалово - подошел к этому «святому» и стукнул по макушке, тот даже ничего не понял, как упал к моим ногам.

Мой отец староста нашей деревни Лесная и его все уважают. Поэтому беспрекословно выполняют его приказы, а некоторые понимают его с полуслова с полувзгляда.

-Вот больше не будем пускать этих святых переночевать в деревню – бурчал отец, развязывая мои руки. – Митяй! Надо поставить знак перед поворотом в деревню : «Вход святым воспрещён». – отец развязал меня, обнял так сильно, что ребра затрещали.

-Папуль, все хорошо. – пропищала ему куда-то в рубаху. Он меня отстранил и начал вглядываться в меня недоверчиво. А я смотрю на него и нахожу новые седые прядки… Бедный отец. Ушла я в лес давно, ещё на рассвете, а сейчас скоро закат, получается, искали долго. Просто так у нас завелось: если я говорю, что я в лес на пару часов, значит, через два часа я вернусь. И выходит  это у меня интуитивно. Вот привыкли. А тут сказала на пол часика…

И знает же, что смогу выпутаться, но все равно волнуется и постоянно пол деревни меня ищет и спасает. И вот какая тут самостоятельность?

Почему так долго я терпела мужика, возомнившего себя святым? Так ждала пока натаскает хворост, хотелось побольше. Вот моя жадность меня и подвела. Надо было раньше выбираться. Теперь родители все узнают и мне хорошо так влетит за самодеятельность…

 Он меня отпустил и сразу же подбежали травница и мама, начали проверять целостность рук и ног, головы… Как будто в первый раз меня пытаются сжечь!

- Все нормально, честно! – не верят, а мне щекотно от их манипуляций. После их проверки с массажем даже запястья не надо разминать.

-С ней все в порядке! – возвестили они всем нашим деревенским, кто пришел меня спасать. Все успокоились. Стали обсуждать этого «ненормального последователя, обидевшего дитятку».  Отец, кузнец Митяй, трактирщик Федор и наш священник Григорий стояли вокруг мужика и думали, как с ним поступить.  Вокруг суетились парни, собирая хворост в вязанки, а  потом закидывали на спины и уходили в деревню.  Ко мне никто больше не подходил, никто не хотел тревожить и так «ужас такой пережить, как бы головкой не тронулась».   Ну-ну.

 - Ну, все, ангелочек мой, закончилось. Пойдем домой. Тебе отдыхать надо. – Почему ангелочек? Так родители назвали меня Ангелиной. Вот где такое имя выкопали – не знаю, но имя не подходящее. Все меня называют дьяволенком с ангельским лицом. А по-моему личико у меня тоже соответствующее характеру: рыжие прямые волосы; темные ресницы и брови, почти черные; глаза каре-зелёные (чаще, конечно же, карие). Ну, фигура соответствует моему возрасту – худая и плоская. Подстричь волосы и не отличить от мальчишки. Весь образ портят «милые веснушки» и «трогательные ямочки на щечках».