Академия Лэтвор или влюблённая (не) простушка

Урожай - часть 2

– Та семья, про которую ты говорила, на самом деле алчные сволочи, им от природы дан дар видеть этих созданий. Сначала они их оберегали, как и должны были. Манджари за защиту щедро платили семейству Тюреннов, преподнося целебные травы или редкие ингредиенты для зелья. Они не одно столетие жили в гармонии друг с другом, но семейство росло, вскоре Тюренны прославились как местные аптекари и целители, начали много зарабатывать, но чем больше имеешь, тем больше хочется… У манджари есть удивительная магия скрывать и перевоплощать всё видимое. Манджари,  конечно же, поделились этой магией с Тюреннами, но им было мало, так как этот ингредиент приносил огромный доход, а доступ к нему был неограничен.

– Откуда ты всё это знаешь?

– Мы ей рассказали, – донесся тоненький, нежный голосок. –  Меня зовут Мило, и я готов вам помочь.

Мышьяковская прониклась историей манджари, но явно внутренне не хотела верить, тень сомнения лежала на её лице.

– Мило, объясни, что именно делали Тюренны?

Мило, видимо, не мог пересилить себя и второй раз рассказывать одно и то же. Было видно, насколько ему тяжело вспоминать те мучения, поэтому я решила объяснить сама:

– Видишь лепестки на голове у Мило?

– Да.

– Именно из них делается тот самый порошок, который добывают Тюренны. Раз в пять лет у каждого манджари отпадает сам по себе один такой лепесток, его перемалывают, а порошок используют сама знаешь как. Тюренны решили, что ждать слишком долго, и раз лепестки вновь отрастают, можно обрезать их все разом, тем более что в молодых лепестках магии гораздо больше. Они отлавливают манджари и насильно срезают эти лепестки, а если их все обрезать, то новые лепестки могут и не распуститься. Это сильно влияет на манджари, он не может найти себе пару и спрятаться в свою броню тоже не может. Тюренны, когда это поняли, то стали оставлять всего один лепесток, а бесполезных манджари, у которых нет больше лепестков, продавать на черном рынке. Манджари теряют близких, живут в страхе и больше не могут полностью поддерживать природу в округе. Они живут в своём собственном измерении, если можно так выразиться, и их мир всё так же прекрасен. По пути сюда я видела мир манджари, а ты наш собственный, в той разрухе виноваты Тюренны, печаль и боль манджари отразилась на природе, она тоже начинает увядать. Знаешь, самоё жуткое что?

– Это ещё не самое жуткое?

– Если манджари сам не снимает защиту из сияния, то его лепестки никто не достанет. Они тогда начинают калечить пойманных манджари, которые не могут спрятаться, чтобы манипулировать остальными.

– Это ужасно, просто недопустимое преступление! Я обещаю, что мы разберемся в этой ситуации и вернём покой в сердца манджари, но нужны доказательства, ты же понимаешь? Со своей стороны я приложу все усилия, чтобы поскорее решить данный вопрос.

 Мило залез к Норе на плечо и благодарно потерся мордашкой о её щеку.

– Спасибо за понимание, мы знали, что знаки рано или поздно приведут к нам спасителей. Простите, что сразу вам не показались, мы просто очень боялись, ауру людей мы можем видеть только ночью, днём слепит солнце, и когда ночь наступает, аура сияет особенно красиво. В тени её тоже немного видно.

– Ничего, Мило, главное, что мы нашли взаимопонимание.

– Вам пора уходить отсюда! Каждую ночь Тюренны приходят и осматривают наши лепестки, ведут им счет. Те, у кого сегодня должны распуститься новые лепестки, с радостью отдадут их вам, пока Тюренны о них не прознали.

– Но вам же это принесет ущерб! – воскликнула Нора.

– Ничего, я готов отдать хоть все свои лепестки ради благого дела.

– Мило, ты очень смелый.

– Спасибо, нужно вырвать лепесток, чтобы не было видно, что он был там, иначе Тюренны заметят и нам несдобровать.

– Тебе будет больно? – спросила Мышьяковская.

– Чуть-чуть, – ответил Мило и сразу как-то погрустнел, опустил взгляд в пол, повел себя весьма странно.

– Мило, в чём дело? –  поинтересовалась я.

– Ни в чем, – явно соврал он.

К нам подплыл ещё один шарик из света и снял свою сияющую защиту. Он был совсем крошка, гораздо меньше Мило.

– Меня зовут Кони, Мило на самом деле обманывает, если выдернуть листок, то он может больше не вырасти. Просто если срезать новый листок - это будет заметно, а до вечера совсем чуть-чуть осталось. За это время оставшийся кусочек не успеет завять, и Тюренны поймут, что что-то не так. Обычно оставшаяся часть сама отпадает через сутки, если же вырвать листок, то Тюренны подумают, что Майло бракованный и сошлют его за ненадобностью.

– Мило, зачем тебе это нужно?

Ещё пару десятков шариков приблизились к нам, они сняли защиту, и нам предстало ещё более печальное зрелище. Побитые, искалеченные, с пустыми глазами манджари, и всего один лепесток у каждого.

– Чтобы больше никто не испытал того, что чувствуют они. Рвите и не жалейте.

У нас у обоих глаза были на мокром месте, но выбора не было.

– Мы вас спасём, обещаю… Человек, к которому мы идем, встреча с которым и требует скрыть наши личности… Именно он сможет помочь вам. Мы вырвем всего один лепесток, этого будет более чем достаточно, чтобы скрыть наши личности на несколько часов. Пусть у манджари будет всего один герой. Именно герой, а не жертва во благо!

Мы попрощались с новыми знакомыми. Мелодию Мышьяковская отправила ждать нас на краю леса, чтобы ни один из Тюреннов во время полёта не заметил нас. Листок Мило потерял свою красочность и стал белым, как снег, после того, как его сорвали. Мышьяковская его измельчила, а полученный порошок запаковала, оставив до нужного момента.