Академия "Пирамида". Уполномочена полюбить

Пролог

Жизнь продолжается! Стою это я на шаткой табуретке

с петлёй на шее и ощущаю всю её полноту!

           Из личных наблюдений автора

Не мыслю, не хочу менять судьбу свою!

Хоть ноги стёрты в кровь на жёлтенькой дороге…

Желаю лишь себе зависнуть на краю

И вечно падать вниз в небесные чертоги!

      Пролог

      «…И тьма над бездною…»

      Дай бог памяти — откуда это?

      Хотя уже не актуально… Узкая полоска мутного света причинила боль. Лучше бы уж и не было… А ещё звуки. Гулкие, тягучие, но вполне различимые и понятные.

      — …уберите свою руку!

      — Зачем? Здесь ей очень удобно и тепло.

      — Вы хотели только авторучку взять из кармана!

      — И что? Моя рука передумала.

      — Уберите руку, доктор! Могут войти и…

      — Кто? И что они увидят? Симпатичный молодой врач делает массаж красивой медсестре… Слегка эротический.

      — Ну вы скажете!

      Да он тебе три короба наговорит и горы золотые наобещает! Пока лапает. Этот самый «эротический массаж» неустанно обсуждался девушками сначала в старших классах, а потом и в институте. И спорщицы поделились на примерно равные части. Одни стояли за «можно и желательно», другие категорически отрицали подобное до белого платья, марша Мендельсона и золотых колец.

      Я не примыкала ни к тем, ни к этим, и результат не замедлил сказаться: все знакомые девицы из когорты «можно» выскочили замуж, некоторые по паре раз, а я осталась одна и с «самым дорогим достоянием девушки». Не то чтобы желающих освободить меня от этих оков не было совсем… Знаток восточных единоборств, симпатичный и загадочным взором, однажды потратил целый час на демонстрацию приёмов женского джиу-джитсу. В кино пригласил, билеты на последний ряд взял. Но когда полез под мою блузку, то обломался по полной… А с вывихнутым пальцем какое кино? За что боролся…

      Другой был куда лучше. Подающий большие надежды химик, гордость факультета! Целыми днями рассказывал мне о тонкостях разных реакций и простейших взрывчатых смесях. Вот только прикоснуться боялся, хотя грудь глазами так и ел… А потом я устала держать восхищённое выражение лица. Надо было, конечно, изнасиловать его и женить на себе, но в те времена мне мешали принципы. А ведь хорошая партия была!

      Остальных дебилов-соискателей можно не считать…

      — Ой! Она глаза приоткрыла! Уберите руку! Она же всё видит!

      — Ерунда. Ничего она не видит. И не слышит. Черепушку ей всерьёз перекосило. Профессор вообще в недоумении — шишка есть, внутричерепной гематомы нет, а на энцефалограмме полнейшая белиберда! Сегодня её в медикаментозную кому загонят на недельку-другую. Может, и всплывёт потом…

      Точно! По голове меня кто-то шандарахнул под аркой, когда с работы домой возвращалась! И ведь всё время оглядывалась. По привычке. И баллончик с газом наготове… А тут посмотрела назад, шагнула — и темнота…

      — Бедненькая! А как её зовут?

      Зашуршала бумага, и довольно приятный мужской голос насмешливо продекламировал:

      — «Итак, она звалась Татьяна… Грудь, ноги, попа — без изъяна…»

      — Фу! Доктор! Разве так можно?!

      — Почему нет? Это же правда. Всё у девушки на месте и в нужных объёмах, но мозг куда-то гулять ушёл. Хотя, конечно же, это не Пушкин Александр Сергеевич. Он мыслил другими категориями. А имя, Светочка, ты сама спросила…

      Очень хотелось сказать, что я хорошо слышу этих голубков, но почему-то слова в горле не зародились. И пошевелить не могу ни рукой, ни ногой. Привязали они меня, что ли? Или приклеили? Или прав шустрый докторишка и мой мозг совсем того? Но тогда — чем я думаю?!

      Ладно… Хотелось бы рассмотреть, кто это воркует рядом со мной в стихотворной форме? По этому поводу я где-то прочитала дельный совет: «Напрягите глаза…» А как их напрячь можно, если они круглые?! Я на плакате видела. Там ещё и хвостик был беленький… Но помогло! Мутная полоска света немного расширилась и почти мгновенно выдала вполне удобоваримое изображение. Белый потолок, стена с отделкой под дерево и эта парочка в изножье кровати. Она старательно-тупо смотрит в какую-то бумагу, а он резво ощупывает халатик на её груди. Всё ясно! Яркая представительница когорты «можно»! Или из потерявших надежу, как я? Нет. Слишком молоденькая.

      — И все-таки она на нас смотрит!

      Светочка оттолкнула руку доктора от груди.