Аленький щеночек

Сказка

Жил-был купец. И было у него три сына. Все умные, да рослые. Богатыри русские. Как-то собрался купец в тридевятое царство тридесятое государство: свой товар продавать, да казну пополнять.
Собрал он сыновей на дворе и такое слово молвил:
— Сыны мои! Собираюсь я за море, вас оставляю за главных здесь. Дело моё честно ведите, да меж собой не ссорьтесь.
— Хорошо, батюшка! — отвечали хором молодцы.
— А пока я собираюсь, придумайте-ка каких гостинцев-подарочков привезти вам, любезные, из-за моря. Идите. Через три часа буду ждать вас у ворот.
Сыновья думать ушли, а купец собираться.
Три часа прошло.
Купец сыновей по старшинству выстроил и велел слово молвить по очереди.
Взял слово старший:
— Привези мне, батюшка, меч булатный, да такой, чтоб острее его не было! Чтоб кольчугу вражескую как нож масло резал!
Задумался купец.
— Знаю я место, где меч такой достать можно. За трёмя дверьми железными в замке короля тридевятого. Для моего богатства не сложна задача.
Взял слово средний сын:
— А я хочу, батюшка, лук такой, чтоб всегда бил без промаха! Чтобы стрелы в нём не кончались!
Снова задумался купец.
— Лук такой есть у паши турецкого. За семью дверьми, за семью воинами. Но есть у меня способ достать его.
Тут слово молвил младший сын:
— Мне же батюшка, ни меча не надобно, ни лука. Нужен мне щеночек аленький. Чтоб такого во всем свете второго сыскать нельзя было! Другом верным мне будет.
Крепко задумался купец.
— Загадал ты мне загадку! Сколько живу, ни разу про такого не слыхивал. Но коль найду, так привезу.
И отправился купец в путь дорогу.
Много стран заморских объездил, много товаров продал, ещё более накупил. Казна его увеличилась втрое-вчетверо. И золото, и серебро, и каменья драгоценные в сундуки складывал, да по морю домой отправлял. Меч нашёл для старшего, лук для среднего, а для младшего подарок так и не смог сыскать.
Стал купец в обратный путь собираться. Товары свои на кораблях отправил, а сам решил конником возвращаться, авось где увидит щеночка аленького.
Так и скакал он от города к городу, да нигде подходящих не видывал, и никто сказать ему не мог, что такой на свете существует. Уж третий год скитаний его пошёл.
Решил он, что пора домой путь держать, видно судьбой не велено щенка найти.
На тридцать девятый день путь ему преградил лес великий. Дремучий.
Стал в лес заезжать, почуял, что следят за ним сотни глаз. И так ему неспокойно на душе стало, аж мурашки по спине побежали. Прислушался купец и рычание услыхал, конь со страха в самую глушь поскакал, от клыков волчьих спасаясь. Сбросил купца с седла, через овраг перепрыгнул и сгинул в чаще.
Как пришёл купец в себя после падения, понял, что один-одинёшенек в лесу дремучем остался.
Глядит: кругом ветки колючие, темнота, да шорохи разные.
Такой страх напал на купца. Видно смерть найду свою на чужой земле, а сыновья так и не узнают, что со мною сделалось. Так ему думалось.
Но вдруг заметил он огонёк вдали. Пригляделся, а вот и тропа неизвестно откуда явилась. Решил он, что хуже не станет коль он по ней пойдёт.
Шёл купец шёл, все ноги стёр, руки, лицо, одежду об ветви и колючки изодрал.
Последние силы истратил, чтоб в ворота кованные пройти. Упал без сознания. Очнулся в хоромах царских.
На стенах гобелены размером со всю стену, кровать из красного дерева, хрустальная посуда на малахитовом столе. Приборы золотые да серебряные. Одежда парчовая висит.
Удивился купец такому гостеприимству.
Голоден был, потому и отобедал и в чистые одежды переоделся, не стыдясь и не страшась хозяина.
А после пошёл благодетеля своего искать. "Спасибо" сердечное, да поклон низкий за спасение выказать. Ибо ничего у него окромя слова не было.
Обошёл купец весь дворец, иначе дом такой и не назовёшь. Вышел наружу, а там... Кругом сады цветущие: каких только деревьев там не увидал, каких цветов... —будто со всего мира собранные. Ароматами воздух напоен был необыкновенными.
А в центре фонтан стоял мраморный. Вода лазурная в нём, чистая, как слеза; золотые рыбки там плавают, чешуей переливаются. В центре статуя прекрасной женщины, что кувшин держит, из которого вода изливается.
Ни в хоромах, ни в садах ни следа человеческого не нашлось.
Тогда решил купец на задний двор сходить, там поискать. И снова не было предела его удивлению.
Весь задний двор конюшня, да псарня заняли, да место для выгула. И всё убранство не хуже, чем у самого дворца.
Посмотрел он сперва на коней и кобыл, краше и разномастнее за всю жизнь не видал.
Потом на псарню пошёл. И о просьбе младшего сына любезного вспомнил: о щеночке об аленьком.
Все породы собак, от мала до велика заприметил. А нужного нет.
Развернулся было уходить, да вдруг заметил отдельный вольер крытый, резной. С высокою крышей. Дай, думает, одним глазком погляжу, что там находится.
Только подошёл, как к нему навстречу по ту сторону щенок бежит!
Глазам своим не поверил купец! Щенок алый, как маков цвет, на спине крылышки, тело волчье. А на мордочке три глаза, как сапфиры синие горят... Обмер купец и глаз своих от щенячьих оторвать не может!
А щенок-то ласковый, сквозь прутья мордочку свою тянет, обнюхать гостя хочет.
Купец боязливо руку протянул навстречу, а тот аж заверещал от радости: всю руку облобызал.
Обрадовался купец, что нашёл-таки щеночка аленького. Дверцу отпер, да взял щенка в руки.
Только он это проделал, тут же земля задрожала, птицы петь перестали, сумрак наступил. Померкли все краски летние. Страшные тени поползли к купцу.
Испугался он, попятился.
И тут голос раздался грозный, чудовищный...
— Ах ты, человек неблагодарный! Я тебя приютило, обогрело, накормило, а ты воровать надумал! Друга меня лишить захотел! Радость мою отнять!
Упал купец на колени от страха. Щенок выскочил и к хозяину побежал. Тут и увидел купец, кто к нему обращается. То не человек, то чудище!
Высокое, мохнатое, из пасти клыки торчат в разные стороны. Уши волчьи, нос змеиный. На лапах когти, как ножи острые. А глаза по кошачьи в темноте светятся.
Ужас пронзил купца аж до каждой клеточки. Бросился он оземь, глаз поднять не может, и сердце стучит, как конь на скачках, копытами перебирает.
— Съесть тебя! В наказание! - проревело чудище.
— Сжалься, пощади ты меня, окаянного. Не по злому умыслу. - И рассказал купец, для кого он щеночка взять хотел.
Задумалось чудище.
— Коли так, купец, отправь ты ко мне на житье-бытье одного из сынов. И прощу тебя.
— Как же это, захочет ли кто?! Связать прикажешь и силою?! - возопил купец.
— Нет, пусть по воле доброй. Кто захочет спасти жизнь твою, того и отправляй.
— А дорогу сумеет ли сыскать к тебе, ведь я сам не знаю, как попал к тебе...
— Дам тебе кольцо золотое, наденешь на правый мизинец, повернешь и окажешься там, куда путь держал. И щеночка возьми, аленького. Подари сыну своему, младшему.
При этих словах чудище исчезло, солнце снова выглянуло и будто не было ничего.
Только рядом с купцом щенок сидел аленький с кольцом золотым в зубах.
— Что ж я наделал?! — горестно воскликнул купец.
Ласково погладил щеночка и взял кольцо.
В тот же миг, как повернул он кольцо на пальце, оказался у ворот своего дома. Глядит, а к дому как раз караван подходит, товары, да богатства, подарки для сыновей прибыли вместе с ним.
Сыновья как увидели отца-батюшку, так навстречу к нему побежали, обнимать, да расспрашивать.
Подарил он старшему—меч, среднему—лук, а младшему—щеночка. Только глядят они на отца и видят, что не весел он, дума горькая чело его омрачает.
— Отец, что с тобой?! — хор прозвучал голосов встревоженных.
— Ах, дорогие мои, любезные. Отпразднуем сперва возвращение, а потом уж поведаю вам, что гложет меня.
Отправились они в зал для пиршества. Как никогда раньше богат был стол: яствами заморскими, приборами золотыми, серебряными, да сосудами хрустальными. Все угощались, да дивились роскоши такой.
Только пир окончился, собрал купец сыновей в своём кабинете и рассказал, что же с ним приключилось.
Как о чудище им поведал, соскочили сыновья с мест своих. Взволновалися. Каждый захотел стать отца спасением.
Только младший сын громче всех сказал:
—Братья, это я щенка захотел! Моя вина это. Мне и к чудищу отправляться. Отец! Ты прости меня.
— Да сынок, и прощать-то нечего.
Обнялись братья и отец. И стал младший собираться.
Взял щеночка аленького, кольцо на палец надел. И был таков.
Очутился юноша у дворца необыкновенного.
На фонтан подивился, да пошёл хозяина искать.
Но как и отец до этого, никого не нашёл, ни одной живой души. А щеночек аленький всё за ним бегал сопровождающим.
— Как же звать тебя? — присел перед щенком молодец .
— Тяф-тяф, — пролаял тот, сверкая синими глазами.
Юноша задумался:
— Удивительный ты, с крыльями, летать, небось, умеешь...
— Тяф! — помотал головой щенок. Вроде как, нет ещё.
— И всё-то ты понимаешь. Назову-ка тебя, Диво, Див. Как тебе?
Щенок в ответ завилял хвостом, да прыгать стал от радости.
— Ну, Див. Отведи меня к своему хозяину.
А щенок подошёл к юноше в колени головой тычится, мол вот мой хозяин.
Понял юноша.
— Так. Значит веди меня в мою опочивальню.
— Тяф.
И побежал Диво во дворец, а юноша за ним.
Привёл того в царские палаты. Всё кругом белым мрамором отделано, кровать с балдахином. По стенам всевозможное оружие развешано, дорого украшенное. Картины висят прекрасные. И окно во всю стену, в сады выходящее. Ковёр турецкий на полу.
— Неужели, здесь жить мне, как королю?! — ошеломленно воскликнул юноша.
И вдруг надпись на стене золотыми буквами проступила.
"Добро пожаловать в дом мой, добрый молодец. Живи, да радуйся. Ни о чем не беспокойся. Всё, что моё, всё и твоё. "
Покачал головой юноша, так очарован был.
— Диво! Вот чудеса какие на свете бывают! Покормить бы тебя!
Только произнёс эти слова, как перед щенком миски появились: одна с водой чистейшей, другая с мраморной говядиной. Засмеялся юноша. Так Диво на еду набросился.
Тут и перед ним стол появился с трапезой.
Так и жили, Диво, да юноша. Вдвоём. То на охоту, то на прогулку, а то просто игрой забавляются. А вечерами юноша с невидимым хозяином беседует. Письменами на стенах на любой вопрос отвечает тот. Так и подружились.
Диво в росте прибавлял каждую неделю и к концу года стал размером с коня, и летать научился.
Однажды сказал юноша:
— Что ж хозяин, вы, вслух не говорите? Мы могли б как верные товарищи говорить, не стесняясь.
"Испугаешься."
— Чего ж мне пугаться, радушнее вас не встречал я хозяина!