Алгоритм поиска идеального партнёра

Глава 1

Двадцать восемь дней спустя. Кажется, примерно так назывался один весьма известный фильм ужасов, и да, чёрт возьми, моя жизнь — это один сплошной, нескончаемый кошмар. Моё вынужденное воздержание никогда не растягивалось на такой огромный срок. Хотя винить мне некого — я сама, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, обрекла себя на такое испытание. Мне надоели одинаковые, как под копирку, «сценарии» (как по-умному выразился мой психоаналитик) и зализывать сердечные раны мне осточертело тоже. 
Именно мой психоаналитик посоветовал мне взять таймаут, «разобраться в себе» и понять, отчего мужчины в моей жизни не задерживаются дольше двух месяцев. 
— Знаешь, Холз, я не то, чтобы жуть как замуж хочу, но мне дико надоел однотипный трах по звонку. Я это переросла. Хочется чего-то большего. 
Мне нравится Саманта Джонс* и её деловой подход к отношениям и к сексу в частности, но я так не могу. С годами я начала чувствовать себя проституткой. Которой ни разу не заплатили. 
— Вэнди, ты зажралась, — фыркнула приятельница, шумно втягивая в себя смузи, отвратительно зелёного цвета. — С тех пор, как у тебя выросли сиськи, мужики тебе прохода не дают. Вот ты и начала копаться, выбирать... 
Холли Мэй, несмотря на то, что знала меня ещё со школьной скамьи, не понимала суть проблемы, мне оставалось только ввести очи к небу и залпом выпить стремительно остывающий эспрессо. Обеденный перерыв подходил к концу, мой вынужденный целибат заканчиваться не собирался. 
— Ладно, я вижу, как ты страдаешь, поэтому предложу тебе кое-что, а ты не вздумай отказываться! 
— Если это будут курсы анонимных нимфоманок, я, пожалуй, ничего не смогу тебе обещать... 
— Да нет же! 
Холли, свернув план инженерных сетей будущего торгового центра, над которым корпела две последние недели, подвинула ко мне ноутбук и щёлкнула на до боли знакомую, заюзанную до дыр иконку сайта знакомств. 
— Поменять сценарий, говоришь? Так вот, сходи на свидание с тем, с кем в жизни бы не пошла. 
— В смысле?
— Ну, другие интересы, типаж другой, не твой излюбленный... 
— У меня что, какой-то излюбленный типаж есть? 
— А то! Тупоголовые качки с ванильными мордашками или опасные и неуловимые говнюки на мотоциклах. 
— Ну, спасибо. Как в дерьмо макнула, — притворно надулась я, но отрицать, что в этом есть разумное зерно, не стала. 
Под это описание идеально подходят мой первый — капитан футбольной команды, и мой второй — старший брат моей сокурсницы. Наверное, это что-то вроде импринтинга, раньше я об этом не задумывалась, да и психоаналитик как-то вяло меня в эту сторону направлял, надеясь, что я дойду сама. Холли ткнула меня носом в очевидность, за что ей огромное спасибо. Если бы я рассказала ей сразу, сэкономила бы кругленькую сумму. 
Я всерьёз задумалась о выходе из зоны комфорта. Ведь если хочешь что-то в жизни изменить, надо начинать с мелочей. А к чему я привыкла? Модельный бизнес, в который я попала ещё в школе, научил меня тщательно следить за внешностью, бизнес рекламный, в который я окунулась после, научил меня «торговать лицом» и выпячивать вперёд те качества, в которых в данный момент нуждался конкретный «потребитель». Итогом стала двадцативосьмилетняя кукла «медовый блонд» на шпильках, с идеальной, правда, не всегда искренней улыбкой, чуть-чуть подправленным пластикой носом, не признающая спортивного кроя, неряшливых пучков на голове и отсутствия хотя бы минимального макияжа. Один провал — и сделка не закроется, я не выполню годовой план, не получу премию и вообще буду уволена. А там привет шмотки из супермаркетов, прощай мой гуру каскадного окрашивания и люксовая косметика. А я без этого уже не могу. Замкнутый круг. 
— Ладно, и что ты предлагаешь? — с унылым видом принимая комплимент в виде сложносочинённого десерта от мужчины с соседнего столика (тупоголового качка с ванильной мордашкой, конечно же), спрашиваю я. 
— Загадывай число, — заговорщицким голосом произнесла Холли Мэй, играя бровями. — От ста до двух тысяч восемнадцати. 
О, она полезла в конец списка, туда, где кучкой висели самые неподходящие по выбранным мною параметрам кандидаты. Захватывающий меня ожидает аттракцион. 
— Три, четыре, три, — выбираю зеркальное, красивое число, и замираю в ожидании. Холли щёлкает мышкой и коварно улыбается. Эта её улыбка может с равной долей вероятности обозначать, как «ммм, как интересно», так и «боги, какой ужас». 
— Ну! — я стучу ногтями по столу от нетерпения. 
— Рост сто восемьдесят семь... 
Вау, не коротышка, повезло. 
— Знак Зодиака Телец, если тебя это, конечно, интересует...
Не интересует ни капельки. 
— Двадцать семь лет...
Почти ровесник, отлично. 
— Работает учителем математики...
Вот это что-то новенькое. 
— Кстати, в нашей школе... И живёт, похоже, где-то совсем рядом с тобой. 
Во мне просыпается охотничий азарт. 
— Голубые глаза... 
Отлично, мои любимые. 
— Да покажи уже! — Я бью носком туфли ножку её стула. Завершение целибата маячило на горизонте и мне не хотелось терять ни единой лишней минуты. Фальшиво изобразив голосом фанфары, Холли развернула ноутбук ко мне. 
У меня упало всё, что даже не могло стоять в виду физиологического отсутствия. На меня смотрело нечто, сфотографированное в полный рост. Нескладный, высоченный, сутулый, на нём была клетчатая рубашка а-ля техасский фермер и светлые, мешковатые брюки; одежда висела на нём, словно купленная на вырост. Лицо его было бесконечно далёким от опредения смазливого — вытянутое, худое, скуластое, за тонкими, плотно сжатыми губами угадывалась проблема с прикусом. Светлые брови терялись на бледно-розовом лице, волосы отливали рыжиной. А рыжих я терпеть не могу! Полная противоположность моим устоявшимся вкусам, просто десять из десяти. Холли листнула мышкой, и я увидела ещё одно фото — из водительских прав или школьного альбома. Это до невозможности выразительное в своей несуразице лице венчали очки в роговой оправе. 
— Ну, как? Поставлю ему сердечко? — Холли трясло от смеха, она надулась, став красной, как рак, ещё немного, и она взорвётся своим оглушительным хохотом, совершенно не подходящим для приличных заведений. Не знаю, что меня взбесило больше — Холли, с её пригородной развязностью или этот несчастный, которому выпало стать предметом спора. 
— Ну, нет! Я с этим чучелом даже за угол не выйду! — не то, что в места, где я привыкла проводить свидания. Да меня туда даже не пустят в такой компании! Мои двадцать восемь дней удлиняются на неопределённый срок, но теперь это пугает меня куда меньше, чем перспектива «расширить кругозор» в подобной компании. 
— Зачем куда-то ходить, пригласи сразу к себе, — Холли не унималась, и я подозвала официанта, чтобы попросить у него счёт. Холли пусть платит за себя сама, тупая задница. Пылая праведным гневом, я вложила ему в планшет карточку вместе с двадцаткой чаевых, отчётливо и мстительно заявив «Пополам». 
— Ну, Вэ-э-энди! 
Холли утёрла слёзы и взглянула на меня взглядом нашкодившего щенка. Совершенно не жалеющего о своей проделке. Нет, я уже не злилась — психую я ярко, но отхожу быстро, однако я привыкла держать слово, но в этот раз я решительно готова была своим принципам изменить, и пусть меня потом будет мучить гордость. 
— Ну, а как же твои однотипные сценарии? Это же такой шанс! И вообще, ты обещала, а теперь назад сдаёшь! — Холли всплеснула руками и нахмурилась. Теперь пришёл её черёд злиться, ну и пусть. 
— Я сказала нет.
— Его зовут Роберт. 
— Дурацкое имя. 
— Чем имя-то не угодило?! 
Поднявшись со стула, я взяла сумочку и, ответив милой улыбкой и взглядом «прости, ничего у нас не выйдет» внезапно оказавшемуся очень милым (всё познаётся в сравнении) дарителю десертов с соседнего столика, отправилась к выходу. 
— Стараешься тут для неё, стараешься... — шутливо-обиженно пробурчала Холли, засеменив следом за мной. 
О том, что сердечко она всё-таки поставила, я узнала сегодня вечером, когда мне в личные сообщения профиля пришёл изумлённый смайлик.