Амос: Тайна Видящих

8 глава

Я с трудом разлепила ресницы и мутным взглядом попыталась рассмотреть где нахожусь. 
Пошевелить пальцами было на столько трудно, потому что руки, как тяжёлые кирпичи, тянули вниз. А вот в области грудной клетки ощущалась странная лёгкость, которую я никогда не испытывала. Хочешь воспарить, но не можешь. Тем не менее, зрение продолжало пугать меня размытой картинкой. Я попыталась позвать целителя, но голос не слушался, в горле было сухо, словно там раскинулась пустыня Сахара. Единственное, что у меня получилось, так это мысленно позвать ближайшего человека. Должны же мои способности пригодиться хотя бы сейчас, когда очень нужны.

А что же всё таки произошло и почему я здесь оказалась? Тут же память преподнесла последние картинки перед погружением в непроглядный мрак. Разговор навок, пары, кабинет ректора... Я хотела предупредить ректора об опасности, но сама, того не желая, попала в неё. Как же глупо это всё получилось!

В целительское крыло, спустя минуту, кто-то заглянул. Всё ещё плохо различая очертания всего вокруг, я не могла понять точно, кто пришёл. Приподнявшись на подушке, я не видяще, словно слепой котёнок, уставилась на проход, силясь распознать визитёра. Может это главный целитель или Овита? Подругу хотелось увидеть больше, потому что я волновалась, как бы она не прибила навку. Однако пришедший не был похож на Овиту, та бы уже давно меня отчитывала, и не был похож на главного целителя, этот старик бы сразу начал ворчать. Эта же тень присела на стул и молчала. Молчание затянулось на несколько минут. Всё это время мне казалось, что меня внимательно и задумчиво рассматривают.

— Как ты себя чувствуешь?

Я сразу узнала этот голос. Это был ректор. По телу пробежали мурашки, ведь отчего-то близость этого мужчины меня волновала, даже мысли становились запутанней, чем паучье гнездо. А раньше он меня лишь раздражал и пугал. С чего такие перемены?

— Уже лучше. С-спасибо за беспокойство.

Ну вот, голос дрожит. Боже, как стыдно! Я была уверена, что мои щёки сейчас краснее помидоров. Пожалуй, это было к счастью, что я не могла сфокусировать на нем своё зрение. И внезапный переход на ты меня практически не смутил.

— Что ж, это хорошо, – тихо ответил он. — Целитель опознал химический состав вещества как сильное приворотное зелье, которое ненадолго подействовало бы даже на меня. Для тебя же оно стало ядом.

Я что, могла умереть? Как чувствовала, что решившись рассказать ректору о планах втрескавшейся в него навки, я сама влипну в полную... кхм... проблему. Хотя мою возможную смерть проблемой назвать можно только с натяжкой. Это была бы катастрофа!

— Вы пришли ко мне как раз по этому поводу? Вы что-то знали?

— Я... я не помню, – сказала с запинкой и ректор это явно подметил. Решив объясниться, добавила: — Голова до сих пор раскалывается, но как обязательно что-то вспомню, то расскажу. И... я не знала, что так будет. Простите меня!

— Ты хоть понимаешь, что могла умереть?! – в голосе мужчины послышались рычащие нотки. — Сумасбродная студентка!

Ректор внезапно сжал мою руку, но потом будто испугался своего сиеминутного порыва и резко отстранился.

— Тебе не за что извиняться, – голос мужчины смягчился. — Я благодарен тебе за спасение. Теперь на мне висит долг жизни. И я буду обязан ответить тем же.

— Неужели поможете подготовиться к Играм? – удивилась я. — Как же наше с вами пари?

— Вы влезли в ту ещё авантюру, Воронцова, – бархатисто рассмеялся он, а я, как зачарованная, не могла отвести от него глаз, словно видела чётко и ясно. — В лучшем случае, лишитесь всей магии, что, по моему мнению, можно считать и смертью. Я помогу вам, чтобы оплатить долг.

Мужчина поднялся со стула, поправил моё одеяло, мельком скользнул ладонью по моей щеке и произнёс:

— Сейчас я вынужден уйти, отдыхайте.

Я кивнула.

— До свидания, господин ректор.

Сразу же после его ухода я решила последовать совету, а именно отдохнуть. Проснулась, когда за окном уже был день, и я обнаружила, что снова могу нормально видеть! Обрадовав меня своим визитом, Овита притащила кучу книг, чтобы я наверстала упущенное по учёбе, и принялась рассказывать о последних новостях. В Академии было всё как обычно, никаких происшествий за последнее время, ну кроме моего. Кто-то из одногруппников спрашивал у Овиты, что со мной случилось и как я себя чувствую, но подруга, видимо, знала ту версию, которую всем решил поведать магистр Эльсар – банальное отравление. Я понимала, почему об истине он умолчал, поэтому возмущения как такового не испытывала.

Также я узнала, что пролежала в бессознательном состоянии четыре дня. За эти четыре дня, со слов саламандры, ректор чуть ли не молнии метал. Вся Академия, вплоть до преподавателей, боялась с ним ненароком встретиться в каком-нибудь коридоре. Никто его таким никогда не видел. Драконы ведь во втором своём обличье были способны разрушить своим пламенем всё до основания. Я поинтересовалась у Овиты в порядке ли Харди, на что она утвердительно кивнула и задорно поддела, как бы я с двумя мужиками бед не натворила. Пульнув в неё подушкой, я хотела ответить, что всё совсем не так, но в мою палату пожаловал старший целитель и присек наш «балаган», заодно выпроваживая саламандру за дверь.

Та успела выкрикнуть мне пожелания о скорейшей поправке и я снова осталась одна. Ну, как одна. Со мной теперь были книги. Ближе к вечеру (и как он так быстро наступил?) меня навестил профессор Амариллис, чем очень несказанно удивил. Если честно, то мне не хотелось его видеть, ведь он относился ко мне не как к обычной студентке, а как к одной из пустоголовых девиц, которые не могут устоять перед его обаянием, падая штабелями. Эльфы, видимо, все такие нарциссы. А Леголас то в моём мире являлся идеалом многих женщин! Скромность, жертвенность, верность...

— Как самочувствие, ведьмочка? – поинтересовался он, примостясь на стульчике. Сегодня на нем был красный бархатный костюм и чёрные брюки. Костюм идеально сочетался с такого же цвета волосами. До сих пор не могу принять, что эльфы в этом мире не подходят ни под какие внешние стереотипы. Или я просто мало их видела?