Анарео

Глава одиннадцатая 

Хрупкие стебли цветов хрустнули, ломаясь под ногами Греты. Страж спрыгнул следом. 

Давно поросшая травой тропинка, извиваясь, терялась в глубине заброшенного сада. Здесь царил свой мир; звуки извне словно терялись в раскидистых кронах, на коричневых ветках которых тяжело наливались круглобокие ранеты. Несколько перезревших плодов уже лежало среди желтеющих травинок, повернувшись подгнившим боком к земле. Бледные недовольные поганки прикрылись своими белесыми зонтиками, не желая никого видеть. 

Рист шел осторожно, едва касаясь плотной, местами прикрытой одинокими лимонными листьями почвы. Грета впереди создавала намного больше шума, но даже этот шорох не был в состоянии разбудить окружавшую их тишину. 

Тропа оборвалась внезапно, упершись в развалившийся деревянный тротуар. Отсюда было рукой подать до небольшого рынка; за рынком начинался мост через речку Пуру, снабжавшую своей чистой водой все Анарео. Затем шел квартал, где жили мастеровые, там процветала и столярная под чутким надзором Мерга, о котором страж поведал рикуту, лежавшему теперь у него дома без сознания. 

Прямая дорога от квартала ремесленников упиралась прямо в городскую стену, и сворачивала вдоль нее налево, к западным воротам. 
Все это Рист без промедления поведал своей спутнице, щурившейся от непривычно ярких солнечных лучей, обрушившихся на неё после полутьмы молчаливого сада. Как и все антары, Грета не любила солнце, однако, в отличие от сородичей, могла часам наблюдать за ним со стороны. Например, сидя на подоконнике после очередного занятия. 

Вот и сейчас она старательно отворачивалась от лавины света, с ужасом представляя, что весь дальнейший их путь лежит по открытой местности. 

— Много света — это хорошо, — примиряющее сообщил ей Рист, заметив реакцию Греты на жарящее не по-осеннему солнце. — Никто не будет нас разглядывать в такую жару, рикуты пообленятся, да и антары вряд ли бросятся ловить тебя на солнечных улицах. 

Конечно, оставались еще стражи, но о них он благоразумно умолчал. 

— Я поняла, — сквозь зубы ответила антар. — Постараюсь вести себя по-людски. 

Тротуар качался под ногами, то и дело открывая предательские дыры с выглядывающими из них желтыми головками вездесущих одуванчиков. 
Девушка шла, закусив губу — солнце ужасно пекло голову. Хорошо еще, страж не заставил надеть этот дурацкий плащ, а то она бы, наверное, изжарилась. 

Сам Рист свернул свою верхнюю одежду и нес под мышкой легким светлым свертком. По-прежнему было тихо; навстречу никто не попадался. 

Последние деревянные сгнившие доски потерялись в небольшом поле, усеянном диким разнотравьем. Горькая полынь и сладкий клевер заполнили воздух душистым, слегка терпким ароматом. 

За полем виднелся маленький рынок, заполненный немногочисленными торговцами, осмелившимися в такую жару укрыться за грубо сколоченными столами под зеленой и желтой материей, натянутой над их головами на высокие металлические прутья. 

- Веди себя как обычно, - посоветовал страж девушке. — Не смотри по сторонам, не заглядывай никому в глаза. Пройдем просто прямо, поняла? 

Грета кивнула в знак согласия. 

Рынок встретил их ленивой предобеденной полудремой. Люди не проявляли никакого желания заполучить случайных прохожих в свои покупатели, и беглецы миновали торговцев без приключений. 

От реки несло приятной прохладой. Свежий воздух немного развеял отяжелевшую голову антара. 

Прочный мост, способный выдержать грузовик, простирался над голубой лентой Пуры почти на два километра. Налетевший ветер впился в волосы Греты, отбросив их назад. 

— Идем быстро, у нас мало времени, — предупредил Рист. — Но не бежим. Мост хорошо просматривается с обеих сторон, и бегущие люди вызовут подозрение в первую очередь. 

Его спутница оглянулась, туда, где под зелеными клочками ткани остались дремать местные торгаши. 

— Но здесь же никого нет, — недоуменно сказала она. Страж только хмыкнул. Затем, покопавшись в карманах, добыл тонкую прозрачную резинку. 

— Возьми, стяни волосы сзади, а еще лучше подбери их, чтоб казались короче. Так ты будешь меньше похоже на свое описание. 

Грета послушно завязала растрепавшиеся локоны в хвост, выправив часть волос наполовину обратно. Рист взглядом одобрил новую прическу. 

В конце моста речной воздух пропитался ароматом свежей стружки, шедшим от начинавшегося перед ними кварталом мастеровых. Антар чихнула от навязчивого запаха древесины. 

Здесь стоял такой гомон, словно настоящий рынок начинался именно тут. Люди, точно большие муравьи, сновали между маленькими домами, крытыми навесами, нося доски, палки, круглые бревна, инструменты, и все это сопровождалось неумолкаемым гвалтом. Грета вжала голову в плечи — мастеровые, проходящие мимо, буравили глазами женщину, невесть как оказавшуюся здесь. Рист слегка подтолкнул её. 

— Не смотри на них, — зашипел он. — Быстрее. 

Мужчины, старики, и даже маленькие мальчики, взятые в подмастерья, провожали странную пару любопытными взглядами, оборачивались и долго смотрели на них. 

— Почему нельзя было обойти их стороной? — так же тихо шепнула антар. 
— Потому время сейчас течет не в нашу пользу. Каждая минута на счету. — Рист спешил, отталкивая особенно назойливых людей, преграждавших им путь. Здоровенный, крепкий плотник зарычал на него: 

— Смотри, куда идешь, болван деревянноголовый! 

Страж молча прошел мимо, не удосужив его ответом. Вслед донеслась отборная ругань. 

Грета запоминала новые слова с интересом: в старом окружении такого она прежде не слышала. Вообще все происходящее казалось ей волнующим приключением; антар почти не задумывалась о смерти отца — в ней поселилась твердая уверенность, что Рист что-нибудь да перепутал, и как только они доберутся до первой же таверны, отец наверняка пришлет кого-нибудь за ней. А если не пришлет, что же, грядущее путешествие в компании самого что ни на есть настоящего стража уж точно будет весьма увлекательным! 

Она и не подозревала, насколько. 

Они оба вздохнули с облегчением, когда квартал остался позади. Последний километр дороги до стены оказался заполненным оранжево-серой пылью от глины, высохшей под солнцем. 

Десятиметровая стена встретила их серым молчаливым монолитом. Грета взглянула наверх — в пустые глазницы орудийной башни, оказавшейся высоко над ними. 

— А почему нам надо идти к воротам? — спросила она задумчиво. — Разве нельзя перелезть стену здесь? 

Рист саркастически посмотрел на девушку. 

— А я и не знал, что антары умеют летать. 

Грета покраснела. 

— Но ты ведь страж, — напомнила она. — Я думала, у стражей есть специальные веревки… приспособления, чтобы преодолевать такие стены. 

— Веревки, приспособления, — передразнил Рист. — Позволь напомнить, что у нас тут только один страж, а с пятидесятикилограммовым грузом на спине перебираться через десятиметровую стену весьма неудобно. 

Антар поняла намек, и сжала губы. 

— А почему башня пустая? — решила она сменить тему. — Разве Анарео не должны охранять по всей границе? 
— От кого? — отмахнулся мужчина. — До границы Патаквы отсюда сотни километров, и когда кто-нибудь решит напасть на нас, в Анарео трижды успеют приготовиться. 

Грета замолчала. Рист начинал её раздражать. 

«Тоже мне, всезнайка выискался». 

Страж был умнее любого знакомого девушке человека или антара, кроме, пожалуй, самого презиса, и с ним дочь Тиура чувствовала себя полуграмотной дурочкой, чего с ней прежде никогда не бывало. 

Внезапно тот замер на месте, закрыв глаза. 

— Ты чего? — перепугалась Грета. Рист не отвечал. 

Он почувствовал нечто странное. Воздух словно тоненько зазвенел от напряжения; страж распахнул разум, липкой паутиной прощупывая каждый миллиметр вокруг в поисках возможной опасности. 

Тишина. 

«Показалось», — подумал он, и тряхнул головой. Сердце участило бег, точно говоря, что нечто, насторожившее Риста, просто затаилось и ждет своего времени. 

- Идем, — кивнул, не глядя на обеспокоившуюся Грету. 

Вдалеке на солнце блеснули металлические щиты, покрывавшие небольшой домик, в котором находились рикуты, охранявшие городские ворота. 

Две пристройки возвышались по бокам от высоких, мощных ворот, открывавшихся нажимом на огромный рычаг, расположенный в домике. В воротах внизу имелась маленькая решетчатая калитка, обычно открытая в дневное время и запиравшаяся на ночь. 

Сейчас она была заперта. 

Рист больше всего боялся именно этого. 

«Выходит, те, кто занял место Тиура, предупредили охрану о возможном появлении Греты». 

Но вряд ли рядовым рикутам сообщили о смерти презиса, потому Рист смело шагнул вперед заспанному охраннику. 

— Приказ никого не выпускать, — сонно сообщил тот. 

Страж тряхнул свернутой в небольшой рулончик бумагой, давным-давно заготовленной для него Тиуром на такой случай. 

— У меня пропуск от презиса Тиура, — вежливо сказал он рикуту. — Нам нужно немедленно покинуть Анарео для выполнения его личной просьбы. 

Антар изумленно смотрела то на него, то на пропуск. Рист толкнул девушку в бок, и она опустила глаза. 

Охранник почесал затылок и кликнул напарника. Второй двухполосник, зевая, выбрался из домика. 

— Говорит, приказ от презиса, — удрученно сообщил первый. 
— Ничего не знаем, — рикут недовольно оглядел беглецов. — Никто не предупреждал. Сказали, ворота не открывать.

Рист начал злиться. 

— Послушайте, — постарался он снизить тон. — Как вы думаете, что презис сделает с вами, когда узнает, что вы не выпустили его личного помощника? 

Оба рикута мгновенно проснулись. 

— А может и правда… того, откроем, — нерешительно спросил первый. 
— Ты что, хочешь, чтобы глава Даан с тебя шкуру спустил? — немедля возразил его товарищ. — Сказано же — девушек не пропускать ни под каким предлогом! 

Они посмотрели друг на друга, а затем на стоявших перед воротами. 

И тут Рист услышал это. 

Тихий легкий шелест, похожий на слабый стрекот кузнечика, разлился в воздухе. Голоса шумели, переговаривались, едва споря и посылая вперед мысленные приказы, облепляя посмевших встать на их пути мягкой, убаюкивающей, смертельной паутиной. 

Стражи взяли их след. 

Времени на уговоры не было. 

Рист выхватил из кармана золотую монету. Один из охранников жадно заулыбался, но двухполосник недовольно сморщился. 

— Я сейчас вызову остальных, — пообещал он, и всхлипнул, падая навзничь. Гематитовый кинжал пробил человеческое горло, глубоко погрузившись в мягкую плоть. 

Золотой санг взлетел в воздух и ребром воткнулся в глазницу второго. Тот заорал так, что с дерева, растущего неподалеку, испуганно вспорхнула стая мелких птиц, и схватился за поврежденный глаз, размахивая свободной рукой. Рист успокоил его, дернув голову резким движением вбок. Шейные позвонки тихо хрустнули, и рикут присоединился к своему товарищу. 

Грета ошеломленно смотрела на стража. 

— Ты что… всех теперь убивать будешь? 

Рист, не отвечая, выдернул ключ размером с пол-ладони, торчавший на связке на поясе рикута, и бросился к решетчатой дверце. Два поворота, и калитка распахнулась настежь. 

— Беги, девочка, — хрипло сказал он, не глядя на спутницу. — Браслет поможет тебе. 

— А ты? Ты же сказал, мы пойдем вместе! — Грета чуть не плакала. — Ты же обещал! 

— Грета, сюда движется по меньшей мере пятеро стражей, а может, и больше. Любой из этих охранников — это еще плюс один враг. Вдвоем мы далеко не уйдем — нас обязательно нагонят, а так у тебя будет время убраться отсюда достаточно далеко. 

— Я тоже могу помочь, — сказала она нерешительно. — Новичок с браслетом очень силен, правда. 

— Это замечательно, но против пятерых твой браслет ничто. 

— Но… 

— Идиотка! Ты что, хочешь, чтобы я подох здесь просто так? — Он грубо закричал на нее. 

Грета повернулась спиной и молча переступила железный порог. 

Рист расслабленно прислонился к воротам. 

«Беги, девочка. Беги». 

*** 
Легкие обжигало прохладным осенним воздухом, сердце колотилось в дикой пляске, ноги в неудобных ботинках стерлись до крови, но Грета продолжала двигаться. 

Она бежала, бежала, пока антарская магия держала её тело, бежала и тогда, когда голубая ящерица на запястье, медленно вспыхнув в последний раз, превратилась в твердый холодный камень. Она забирала на восток, подальше от этого страшного места, совсем недавно бывшего её единственным домом и приютом, потому что именно так лежал путь к границе Патаквы, рассказанный стражем. 

В этой стороне солнце сдало свои права угрюмым тучам, и недавно прошедшие дожди превратили широкую глинистую дорогу в вязкую непролазную топь. Антар выдирала башмаки из тяжелого грунта, еле передвигая их, но даже когда силы оставили девушку, она упрямо переставляла ноги вперед, боясь оглянуться назад, боясь увидеть тех пятерых, о которых говорил Рист. 

И только когда ботинок увяз особенно глубоко в тягучей почве, антар остановилась, глотая слезы, и рухнула прямо на землю, пачкая грязью серую блузу. Она сидела и всхлипывала, как маленький ребенок, и даже если бы стражи появились сейчас прямо перед ней, Грета не сдвинулась бы с места ни на миллиметр. 

Осознание того, что все произошедшее случилось на самом деле, наконец настигло её.