Анарео

Глава тридцать пятая

Рист направил уставшего жеребца вдоль каменной монолитной стены, над которой возвышались деревянные башни с узкими темными дырами бойниц. Кое-где, впрочем, отдавая дань старой оборонительной традиции, в башнях горел свет от огромных чадящих ламп; тонкий шлейф копоти разносился высоко в воздухе, оставляя быстро рассеивающийся след из черной сажи. Изредка по стене проходил полусонный дозорный; он подравнивал загнувшиеся фитили на своем посту и спускался вниз, чтобы скоротать еще несколько часов полудремы в тесной караульне. 

Миновав одни наглухо закрытые ворота, страж повернул в сторону ферм. Маленькие домики, окруженные уже убранными полями, в ночной тишине казались словно вырезанными из картона. В одном из них можно было найти приют на грядущую ночь и овес для измученного животного за несколько медяков; а за серебряный хозяин мог для случайного путника расстараться на приличный ужин. 

Огромный плоский камень заставил сменить направление. Уже проехав несколько шагов в объезд, страж вдруг уловил едва заметный, слабый знакомый запах. 

Он остановил жеребца и спешился. Прошелся неспеша; медленно, стараясь не сбиться со следа. Так и есть: аромат обрывался точно возле валуна. Не далее как сегодня утром тут была Грета. 

Откуда возле городской стены взялся обломок скалы размером с несколько крупных тыкв? Рист погладил ладонью расползшийся по холодной породе лишайник, а затем слегка толкнул глыбу. Та чуть качнулась; страж обхватил её за обмерзший низ и налег на валун уже с усилием. Камень вздрогнул и откатился, показывая отсыревший, почерневший бок. 

Рист мгновение смотрел на зияющую дыру, затем с легким сожалением похлопал коня по загривку: 

— Похоже, дружище, дальше нам не по пути. 

Жеребец понимающе фыркнул, дернул хвостом, отгоняя ночной гнус, и лениво двинулся искать последние зеленые ростки среди чахлой пожелтевшей травы. 

Страж выдернул приличных размеров корень, и, не отряхивая его от земли, швырнул в черную пустоту. Судя по негромкому шлепку, прыгать было невысоко. 

Внизу запах усилился. Даже в полной темноте Рист чувствовал, как давит на него теснота подземного хода; отвесные стены словно сжимали чужака с боков, а земляной потолок грозился обрушиться на голову. 

Конец дороги вынырнул неожиданно; страж просто сделал несколько шагов, и на него обрушился лунный свет. Голые деревья одинокими виселицами скрипели на промозглом ветру; унылые лачуги прижались друг к другу, точно пытаясь согреться. 

След вел мимо — к длинному кирпичному дому с обтрепанной крышей. В половине окон плясал тусклый свет; темные шторы надежно прятали внутренности комнат от посторонних глаз. 

Он оторвался от запаха, чтобы обойти дом кругом. Черный ход — лучший путь для проникновения в чужое жилище. 

***
Страж вынес деревянную дверь, державшуюся на заржавевших петлях, со второго раза. От резкого толчка заныло уже почти зажившее плечо; не обращая на него внимания, Рист нырнул в полутьму коридора. 
Из открытой двери на шум выглянула горбатая служанка, и, увидев незнакомца, раскрыла рот, собираясь завопить. Он опередил её, успокоив несильным ударом в висок. Положив обмякшее маленькое тело на дощатый пол, страж повернулся и нос к носу столкнулся с худощавой женщиной в черной накидке, уперевшей руки в бока. 

— Ты еще кто такой? — в темноте Аморет не могла разглядеть плащ стража. — Пошел вон отсюда, ворье, а то сейчас охрану позову! 

Рист сразу понял, кто перед ним. Аккуратно взял за горло, слегка приподняв: 

— Где девушка? 
— Какая… девушка? — захрипела хозяйка притона. — Да Дерек… тебя… прибьет! Убери… 

Страж надавил посильнее. 

— Девушка, которую привезли сегодня утром, — ровным голосом повторил, глядя в выпученные глаза. — Антар. С голубым браслетом. 

Аморет дернулась, пытаясь высвободиться. Рист потерял терпение. Свободной рукой выхватил кинжал, слегка полоснул по щеке. 

— Где она?! 

Женщина испуганно забормотала, косясь на лезвие в опасной близости от глаза: 
— Я всё, всё покажу, добрый господин, только не калечьте! 

В кромешной тьме они двинулись по коридору: Аморет спереди, страж, обхвативший её шею рукой с клинком — чуть сзади. 

— Есть здесь другие антары? 

Хозяйка замешкалась. 

— Говори, — приказал Рист, прижимая острие плотнее. 
— Есть, — нехотя сказала Аморет, — одна девчонка. Там, — махнула ладонью назад, не оглядываясь, чувствуя лезвие, — в другом конце коридора. 

Из-за некоторых дверей, мимо которых они шли, доносились стоны — скорее, страха, нежели сладострастия; за другими царила тишина; за последними, ближайшими к выходу, слышалось женское хихиканье и негромкий разговор. 
Владелица притона остановилась напротив третьей от края комнаты. 

— Тут, — указала она рукой. 

Рист толкнул её. 

— Входи. 

Аморет распахнула дверь и застыла от удивления. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что здесь никого нет. 

Страж тоже заглянул внутрь, и увидел то, чего ему хотелось бы никогда не видеть. Кровать со скомканными простынями в темных пятнах, обрывки тонкой кружевной одежды на полу. И кожаная, хлесткая плеть, наброшенная на изголовье. 
Запах боли, страдания и невыносимого отчаяния.

Рист почувствовал, как изнутри, из невидимых подвалов сознания, тяжелым неудержимым потоком поднимается и заполняет его бешенство. 
Не соображая, что делает, он схватил Аморет за плечи и швырнул её в стену. Голова женщины мотнулась, и она, в ужасе глядя на перекошенное лицо чужака, закричала: 

— Я не знаю, где она! Клянусь! Она была здесь! Это, наверное, он её увез! 

Не слыша нечленораздельных воплей, Рист ударил наотмашь — и еще. И еще. Нестерпимое желание затоптать ногами эту мерзкую тварь, должно быть, по ошибке, напялившую женское обличье, разрывало его на части. 

Аморет упала в ноги и заскулила, умоляя не убивать её. 

Он не слышал. 

Он почти видел то, что случилось здесь чуть меньше часа назад, и с трудом опомнился только тогда, когда женщина замолчала. Нагнулся, дотронулся до уже покрывающейся морщинами шеи — жива. Просто потеряла сознание. 

Стянул с полной талии пояс, туго закрутил руки сзади. Одернул себя, когда рука потянулась к графитовой бусине. Стражи из Атриума еще заставят её пожалеть о том, что родилась на белый свет. 

У него просто нет на это времени. 

Вытащил из кармана накидки связку ключей, с отвращением прикасаясь к безвольному телу. Ключ подобрал почти сразу, закрыл за собой дверь. 

Обратно Рист дошел быстрее, нужную комнату отыскал по запаху —очевидно, девушек держали вместе. 
В пустой комнате две кучи тряпья. В темном углу кто-то шевельнулся. Страж преодолел последние шаги почти прыжком. 
Остренький носик, светлые, измаранные волосы. Запуганный взгляд. Девушка — да нет, девочка — вжала голову в плечи. 

— Только не бейте, — голос, похожий на шелест, — я сделаю все, как скажете. 

Рист стиснул зубы. Ему внезапно показалось, что с хозяйкой притона он разобрался слишком быстро. 

«Атриум, — напомнил себе. — Они поопытнее тебя в этом деле будут». 

— Пойдем, - протянул ладонь. — Скорее. 

Агни шарахнулась от него. 

— Нет, — замотала она головой, — Аморет, если поймает, запорет до смерти. Нет. 

— Я страж, — устало вздохнул Рист. — Пойдем, девочка. Больше тебя никто пальцем не тронет. 

*** 
Караульный с досадой швырнул кости на бочку. 

— Ты жульничаешь, — заявил он меланхоличному напарнику. — Гони деньги обратно. 
— Ага, разбежался, — фыркнул тот. — Это ты просто кидать не умеешь. 

От крыльца в их сторону шли две фигуры. 

— О, глянь-ка, — удивился первый. — Да Аморет, никак, решила сегодня всех распродать? 
— Погоди-ка, — встревожился второй. — Это не… 

Рассказать, что это не их постоялец, он не успел: клинок, брошенный твердой рукой, оборвал его игорное везение на пустой ноте. 
Первый поспешил выхватить короткий меч. Слишком медленно: страж на ходу воткнул пальцы под нижнюю челюсть незадачливого охранника, и тот отключился, рухнув на землю. 

Агни испуганно выглядывала из-за угла. 

В маленькой конюшне обнаружилось две лошади — очевидно, остались от приехавших утолить свою страсть к постельным утехам. Рист подсадил девочку на коня, задумался, припоминая городскую местность. Удивился: притон находился под самым носом у рикутов. 

— Через улицу отсюда налево управление. Скачи туда и расскажи все посту. Поняла? 

Агни храбро кивнула, прильнув к холке. Страж подвел лошадь к выезду. 

— Поторопись, девочка. 

*** 
Он задержался еще ненадолго, наблюдая с невысокого пригорка, как отряд из черно-белых униформ разрезает ночную тьму. И еще на чуть-чуть: пока из ворот следом за вереницей растерянных и испуганных любителей борделя не вывели воющую, стенающую фигуру в черной накидке. 

*** 
Грету увезли на лошади — страж учуял след, когда еще подсаживал в седло девочку-антара. Запах вел прямиком к каменным воротам. 

Похититель каким-то образом сумел обойти суровый городской закон и выбраться наружу мимо караульных. Наверняка не обошлось без пары звонких сангов. 

Не слезая с лошади, Рист заколотил в окошечко проходной. Спустя долгую минуту показалась сонная рожа дозорного. 

— А ну проваливай отсюда, пока я задницу тебе не надрал, — добродушно сообщил он позднему гостю. Страж молча сунул ему под нос клинок, сверкнувший багровыми всполохами в полосе света, падавшей из окошечка. 
Караульный мигом сменил гнев на милость. 

— Простите, господин страж! — восклицал он, возясь с ключами. — Не признал, господин страж! Счастливой дороги, господин страж!.. — донеслось уже в спину. 

Он не знал, сколько еще постовой простоял возле ворот: свежая, сытая лошадь несла галопом изо всех своих лошадиных сил. 

*** 
Рист догнал их спустя полчаса. 

Торговец был один; он все-таки не рискнул заезжать к себе на постоялый двор, торопясь как можно скорее увезти свою добычу подальше. Девушка лежала ничком, переброшенная поперек через спину коня; темные волосы свешивались вниз, раскачиваясь на ветру. 

Страж налетел на него ураганом, сорвал с седла и швырнул на землю. От торговца несло страхом, ненавистью, злобой и мужской жидкостью. 

На этот раз Рист не стал жалеть графитовый шарик. Он раздавил бусину о колено, врываясь разрушающей силой в чужое липкое сознание, уничтожая все человеческое, что попадалось ему на пути. Глядя, как мычащее от боли животное на четвереньках, то и дело подволакивая превратившиеся в безвольные лапы ноги и руки, ползет обратно к городу, страж впервые в жизни не испытывал отвращения к проделанной работе. 

Он забрался в потертое кожаное седло. Осторожно поднял холодное, замерзшее тело на руки. Обернул одеялом, склонился. 

Голубые глаза бессмысленно шарили взглядом по его лицу. Из пересохших слабых губ вырвался тихий стон. 

Рист сглотнул вставший в горле комок. 

— Все будет хорошо, Грета. Теперь все будет хорошо. 

И ударил лошадь пятками по вздымающимся бокам.