Ангел и клерк

Глава четвёртая. – Полгода спустя.

Стоящий передо мной молодой человек, улыбнувшись, переступил с ноги на ногу. Он производил впечатление достаточно успешного, обеспеченного человека с явно нелёгкой работой, о которой говорили тёмные круги под глазами и его усталый вид. Насколько я помню, никто похожий на него Аню ранее не посещал. Неужели незваный гость? Я напряглась, но моя должность обязывала обращаться с посетителями вежливо. В конце концов, никто не знает – что у него случилось.

- Что вы от неё хотели?

Он неоднозначно вздохнул и запустил руку в волосы. Его яркие голубые глаза лукаво смотрели на меня. Казалось, в них пляшет адский огонёк. Парень источал бесконечную уверенность, которую, как казалось, хоть ложками черпай. С него не убудет.

- Вы забыли мне представиться.

Он издевается?

- Меня зовут – Катерина. Я местная медсестра.

- А могу я увидеть кого-нибудь более квалифицированного?

Наглец.

- Нет. Более квалифицированные специалисты не будут тратить время на подозрительных посетителей с пакетами.

Парень рассмеялся, слегка откинув голову назад. Его явно веселила данная ситуация.

- На самом деле, меня попросили передать ей подарок.

- Кто?

- Её знакомая. Она лежит в больнице сейчас и не может сама приехать. Насколько я знаю, у Ани скоро день рождения или типа того.

На самом деле годовщина отказа от химиотерапии. Только Аня могла придумать праздновать такую дату. Но об этом действительно знают только её близкие, так что может быть стоит довериться этому человеку. Но это не в моих правилах – показывать все свои эмоции.

- А вы-то, каким боком здесь?

- Было по пути, вот я и завёз подарок. – Он скрестил руки на груди, взглянул на меня исподлобья и пробурчал себе под нос, - Господи, почему в нашем мире в благодарность за хорошее дело я получаю допрос с пристрастием?

- Не поймите меня неправильно, - я немного смягчилась. – В наше время достаточно много терактов и пускать в больницу незнакомого человека с пакетом было бы непрофессионально.

- Хорошо. – Он вздохнул. - Меня зовут Максим. Теперь я знакомый человек?

Разговор начал мне надоедать, да и заметно было, что парень торопится, так что я согласилась передать пакет после осмотра содержимого. Ничего подозрительного найдено не было и мы с пакетом отправились в палату к Ане. Я ещё долго слышала шум незаглушённого мотора машины. Ну и чего он ждёт?

В Аниной палате стоял гул детских голосов. Девушка сидела на полу с одной из здешних пациенток. Они рисовали пейзаж на огромном ватмане синего цвета. Аня солнечно улыбалась, отвоёвывая огромное пространство для неба. Улыбка не сходила с её лица, даже когда её напарница по рисованию взмахнула рукой и испачкала в краске нос девушки. Светлицина звонко рассмеялась и откинулась назад, опираясь спиной на стену. Мазок краски на носу совершенно её не смущал, даже наоборот – безумно веселил. Прерывать девушек совершенно не хотелось. Настолько весёлых моментов в больнице бывает так мало, что можно по пальцам сосчитать. Вот за это я и ненавидела свою работу, что уж тут поделаешь.

Я опустила пакет на кровать Ани и слегка кашлянула, заметив, что ни шелест пакета, ни моё присутствие девушку не отвлекли. Светлицина, безуспешно стирая с носа краску, подняла на меня взгляд.

- Вы что-то хотели?

- Тебе подарок передали. Говорят, от какой-то знакомой из другой больницы.

Анна заметно удивилась и потянулась к пакету. Я говорила, что судьба бывает жестока? Если нет, то скажу сейчас. В тот самый момент, когда я подняла пакет, чтобы подать его девушке, ко мне на телефон пришло сообщение от Интерна. Узнать его было достаточно легко - у меня настроен особый звуковой сигнал, который звучит, как пожарная сирена. Собственно, этому есть логическое объяснение. Он пишет мне сообщения только если это что-то срочное и серьёзное. Телефон я держала в свободной руке, так что прочитать послание смогла достаточно быстро. На чёрном экране виднелась просьба уведомить родственников пациента номер 513 о его смерти.

Всё произошло почти мгновенно. Я от неожиданности выпустила пакет из рук, и он упал на пол рядом с кроватью. Мне было достаточно бросить лишь одну фразу «Пятьсот тринадцатый ушёл», чтобы Аня, как и все присутствующие, подскочила с места и, спотыкаясь о пакет с подарком, выбежала из палаты. Я последовала за ними, обеспокоенная неразберихой, которую могли устроить дети. Тогда думать логично и хладнокровно было просто нереально. В Аниной палате не осталось никого кроме одиноко лежащего под кроватью кусочка целлофана, хранящего в себе так важную кому-то вещь.