Ангелы

НОВАЯ ЖИЗНЬ

Яркий свет ударил прямо в глаза. Зажмурившись, девушка попыталась отвернуться, но резкая боль заставила прикусить губу. За дверью послышались шаги и взволнованные голоса близких. Вероника хотела закричать, но не могла. Слезы ручьем тут же залили щеки. Она вмиг вспомнила о том, что произошло.

- Милая, - услышала девушка знакомый голос своей приемной и, пожалуй, самой любимой и доброй на белом свете, матери.

В молодости Анна Сурикова не могла иметь детей. Отчаявшись, они с мужем обратились в детский дом. Много сил им потребовалось, чтобы наконец-то удочерить одну девочку. Ариана стала для них лучиком света. Однако рассказы свекрови, не давали ей спокойно спать. Мать Глеба работала экономкой в том доме, где раньше жила Вероника. Именно Анастасия Эдуардовна спасла девочку от жестокой расправы Ирины. На протяжении многих лет пожилая женщина все рассказывала сыну и невестке. Молодая пара уже строила планы, как спасти малышку и забрать к себе, когда неожиданно Ника попала в больницу. После того, как Анна пару раз сходила к девочке в госпиталь, её начала посещать навязчивая идея о втором ребенке. Мысли о маленькой Веронике, ни на минуту не оставляли в покое.

С работы Анастасия уходила ровно в пять часов. Когда Ирины не было вечером дома, она иногда оставляла для Ники что-нибудь на плите или в духовке, однако это случалось не слишком часто. Если мадам Кольцова обнаруживала, что экономка «балует» девочку, устраивала сокрушительный скандал. По этой причине женщина была предельно осмотрительна и осторожна. Она старалась ни во что не вмешиваться и притворялась, будто ей все равно. Однако у девочки были самые печальные глаза, какие только когда-либо можно было увидеть. Каждый раз, когда Анастасия ловила на себе Никин взгляд, сердце женщины обливалось кровью, но она очень хорошо понимала, что ничем не может помочь.

«Плохая ли, хорошая, а все ж таки родная мать…» – вздыхала Анастасия, тайком оставляя на плите миску с супом или пряча в духовку оставшиеся от обеда котлеты. Она и не догадывалась, что Ирина на самом деле не родная мать малышки. Иногда женщина ставила холодный компресс на синяк, который, как утверждала девочка, получила, играя на улице. Но Анастасия-то знала, что такие синяки, играя одной во дворе, получить просто невозможно. Порой женщина даже жалела, что девочка не может убежать из дома. Но даже если малышка решится на это, в конце концов, ее найдут и вернут домой. Даже полиция не станет вмешиваться в отношения между матерью и дочерью до тех пор, пока Ирина не убьет или не искалечит Нику.

Когда Ника попала в больницу, то ли Бог смилостивился, то ли так было суждено, Ирина почти сразу забыла о существовании девочки. Она быстро собрала свои вещи и уехала в неизвестном направлении. Анастасия, Анна и Глеб не прекращали навещать девочку в госпитале и заботились о ней как могли, отдавая всю нерастраченную любовь и ласку. Та таинственная женщина, с которой Вероника разговаривала, когда очнулась, больше не появлялась. Но малышка всегда знала и чувствовала, что незнакомка рядом, наблюдает и оберегает ее.

Вероника с каждым днем превращалась в настоящую красавицу. Только иногда взгляд огромных глаз девушки становился невероятно печальным. Никто не мог объяснить этого, но все же каждый раз обнимая ее и целуя, говорили о том, как она им дорога. Спустя год после того, как семейная пара удочерила Нику, на свет появилась Юлиана. Это было настоящее чудо. Все врачи, у которых Суриковы обследовались, как приговор, выносили вердикт: «Нам очень жаль. Вы не можете иметь детей». Далее следовал набор непонятных медицинских терминов. Анна и Глеб уже перестали надеяться, что когда-нибудь у них все же появятся собственные дети. Новость о беременности ошеломила их. Бог все же подарил им такого долгожданного младенца.

Поначалу приемные дочери расстроились, узнав, что у них будет сестренка. Они считали, что с появлением нового члена семьи, родители перестанут любить как раньше, но Анна и Глеб продолжали вести себя как прежде, не прекращая окружать их лаской. Девочки росли. Жизнь вокруг них менялась. В школе Ника и Ариана учились хорошо и прилежно. Чем старше становилась Вероника, тем интересней ей было, что стало с биологическими родителями. Отец, который, несомненно, любил ее, но был слишком слабохарактерным, чтобы защитить дочь, бесследно исчез в тот самый день, когда злая мачеха избила малышку, а добрая фея, в лице экономки Анастасии, наоборот, спасла ее. О настоящей матери девочка ничего не знала. Все что смогла разузнать девушка, это то, что ее настоящая мама умерла при родах. Бабушек и дедушек у нее вовсе не было. Лишь пара шрамов, оставшихся на теле Вероники, иногда напоминали, о том кошмарном периоде из детства. Однако жизнь продолжалась.

Повзрослев, Вероника почти забыла о кошмарном детстве. Однажды, девочки забрели в чужой двор. Ника остановилась напротив заброшенного дома. Что-то в нем показалось знакомым, однако что именно, девочка вспомнить все никак не могла. Озарение пришло внезапно. Воспоминания о том ужасе, что ей приходилось испытывать изо дня в день, как густой туман заволокли ее с головой. Переждав несколько дней, тринадцатилетняя Ника одна пошла гулять к тому самому дому, где когда-то жила. Она долго стояла, глядя на него, боясь заходить внутрь. Этого хватило, чтобы познакомиться с другой девчонкой, видимо она искала на свою попу приключений, и нашла их, кубарем скатившись с парадной лестницы.

- Ой, - пискнула измазанная фиг знает чем брюнетка. Ее карие глаза расширились от удивления. Она, шмыгнув носом, смешно кряхтя поднялась на ноги. Вскинув голову и, оглядываясь по сторонам, замазюканная девочка встретилась взглядом с изумленной Вероникой. – Привет. Ты давно тут стоишь?

- Привет. Давно. А ты что делаешь?

- Максим говорит, что тут привидения водятся, - девчушка сморщила симпатичный маленький носик. На вид ей было не больше десяти. - Я решила доказать ему, что не боюсь их. Кстати, высокого смуглого парня видела тут?