Anna

Prologue

Он построил для себя темницу из терзающих его бедную душу воспоминаний, в которой живет последние полгода. Постоянно прокручивает в голове события связанные с Анной Саммер, его бывшей девушкой: как он познакомился с ней, как они вместе хорошо или даже плохо проводили время, его обиды на нее, их совместные ссоры. По большей части ему казалось, что виноват он во всем сам и его не покидало чувство вины за случившееся.

Леон неподвижно сидел на полу возле своей кровати, прислонивший к ней спиной и бесконечно, как будто овощ, практически не моргая смотрел в запачканный пол. Сидя в заношенных домашних шортах и грязной от капель пива и прочего дешевого алкоголя майке, он вспоминал забавные моменты из их отношений, в которых, как ему думалось, он был несоизмеримо счастлив. Но несмотря на то, что эти моменты были забавны, ему же, они наоборот только терзали сердце. Казалось, что Леон не хочет дальше жить, ему просто хотелось врасти в пол и вечно плутать по лабиринту воспоминаний, которые с каждым разом приносили ему все больше боли. И хоть он вспоминал хорошие моменты, на его заросшим волосами лице, ни разу не выступила улыбка, а лишь одна боль окутывала его, каждый день, каждый вечер, постоянно. Он выбрал жизнь в прошлом, в настоящем он как будто отсутствовал. После того, как она умерла, а вернее покончила с собой, ему казалось, что он перестал жить, умер вместе с ней. Он умер в тот момент, когда ее не стало. Формально так и было, ведь он бросил работу, без объяснений и увольнений, он просто перестал туда ходить, игнорируя звонки от коллег и начальника, он просто кидал ленивый взгляд на телефон и присасывался к бутылке виски, ни разу не ответив на звонки, которые первое время его изрядно доставали. Он просто наплевал. Наплевал на семью, родных и друзей. Самым дорогим в тот момент, была для него девушка, которой не стало. Которая по непонятным причинам решила уйти из жизни. Его не покидала мысль, что если бы он в тот момент был с ней, то ничего бы этого не произошло.

Он давно перестал следить за собой и за своей квартирой, сам он был грязный и вонючий как бомж, но со временем, этот запах даже начинал ему нравиться. Из квартиры так же уходила жизнь, как и из ее хозяина. Все уже успело ни раз запылиться. Разбросанный мусор и пустые бутылки из-под дешевого пива он будто не замечал. Для него подобное уже давно вошло в норму, да и в таком стрессе, как он думал, может позволить себе немного расслабиться. Бедняга даже похудел килограмм на десять, но его это не интересовало, да и вряд ли он знал, что столько потерял. Ведь, по его мнению, самая главная потеря в его жизни уже произошла. Да и старые поломанные весы, вряд ли дали бы точное определение весу его потерянной души. Он медленно умирает, как и умирает все вокруг него. Деньги на свое существование, на оплату счетов за квартиру он брал у своего отца - Марка Райта и тот ему неохотно и «скрепя зубами» давал, но это не могло продолжаться вечно. Да и сам Леон тратил деньги не на нужды бесполезного существования, а на приблуды расщепляющие его душу и разум на атомы. Но Марк не хотел смириться с тем, что его сын увядает и всячески хотел до него достучаться. Приходил к нему домой, звонил в дверь с просьбами пустить его для обсуждения «что к чему», но Леон не открывал. Отец уходил ни с чем, опустив голову и думая о том, где он мог так ошибиться. Почему его 30-ти летний сын не может справиться с трагедией уже целых полгода и почему подобная трагедия так сильно отразилась на нем. Марк очень хотел ему помочь, но не знал как, потому что сын не хотел выходить на контакт.

Несмотря на трагедию, отец Леона думал, что это могло бы их сблизить, ведь у них всегда были натянутые отношения, еще с самого детства. Сын объяснял это тем, что тот не в состоянии его понять, а уж тем более, после такого.

            Отцу и правда, было трудно понять Леона. Ведь у них были очень разные взгляды на жизнь, но такую ситуацию сложно понять как-то иначе, нежели как беду, которая пробирает до глубины души. Однако, после этой трагедии, Леон потерял связь с отцом, казалось бы, навсегда. Но отец любил его, не смотря ни на что. Поэтому он только в очередной раз приходил к его квартире, пытался достучаться до сына, тихонько прислонял ухо к входной двери, чтобы постараться услышать, что его любимый сын еще жив. После чего клал ему конверт с деньгами под коврик возле входной двери и просто уходил, опустив голову, тяжело вздыхая и утирая слезы.

Марк не мог позволить, чтобы вместе с ней ушел и его сын, не мог позволить ему потеряться в жизни, поэтому он старался всячески его поддерживать, но получалось только материально. Надежды на то, что его сын еще жив, поддерживали те самые конверты, которые Марк клал под коврик. И приходя каждый раз, его сердце радовалось, что конверта там нет. Что значит, что с сыном все в порядке. Хорошо, что отец до конца не понимал, в каком он состоянии.

Ведь Леон проводил дни и вечера в состоянии алкогольного опьянения и после жесткого беспамятства, ему казалось, что он начинал потихоньку сходить с ума, разговаривая сам с собой. Иногда, даже легонько стучась головой о стену и в голос, почти переходя на крик, ругал себя за то, что не уберег свою любимую Анну.

- Ты был не прав. Как ты мог такое допустить? Идиот. Ты же любил ее. Почему ты так поступил с ней? За что? Она отдавала тебе все, а ты все просрал – примерно так он унижал себя каждый день, после чего опять шел напиваться и спать. А иной раз он разбивал кулаки в кровь о стену кухни. Вопя от физической боли, стараясь этим заглушить боль душевную…

Нельзя сказать, что под конец ее жизни, да и их отношений, у них все было гладко. Частые ссоры Леона на почве ревности к какому-то мало знакомому для него мужику, который постоянно досаждал ей в социальных сетях, вгоняли Анну в истерику до почти нескончаемых слез и трепета ужаса во всем ее теле. Она плакала и пыталась его убедить в том, что она не знает кто это и почему он ее достает. Порой она просто убегала в ванную, закрывалась там и дико ревела, не скрывая своих чувств. А Леон, немного поразмыслив над тем, что он натворил, вскоре бросался к ней в ванную, со стуком и извинениями в ее адрес. Ей необходимо было успокоиться, взять себя в руки, но она не могла сделать это быстро, поэтому на ее успокоение уходило много времени и много воды, которую она включала для того, чтобы ее было меньше слышно. Но Леон все это слышал и понимал, что в очередной раз натворил дел, но ничего поделать он с собой не мог. Вот уж он такой и его не исправить. Анна только лишь еще раз убеждалась, что это не первые и не последние ссоры, которые ее так сильно ранили. Она не могла простить его до конца, и каждый раз он делал ей все больнее. Тем не менее, она верила, что что-то может измениться, она верила, надеялась и любила Леона, поэтому терпела все его глупые выходки. Позже она выходила из ванной, и он принимался извиняться перед ней, чуть ли не падая в ноги. Она прощала, но как ей казалось каждый раз - зря.