Апрель 2016: Психологическая литература

"Замена" Сергей Капрарь, рассказ

 

Как-то раз у Нади появился воображаемый друг. Я не видел в этом чего-либо странного или пугающего. Дети есть дети, их воображение намного сильнее, чем у взрослых.

Ириша, моя жена, поправляла на себе осеннее пальто, а наша дочурка стояла в прихожей перед большим, в человеческий рост, зеркалом и приветственно махала рукой кому-то невидимому.

- Эй, кто там на связи? – Я подошел к Наде, взял ее на руки и поцеловал в мягкую макушку.

- Мой друг! Мы пойдем с ним вместе в садик!

- Хорошо, только смотрите, не ссорьтесь, - я подмигнул Надиному отражению и опустил ее на пол.

Ириша завела свой обычный монолог о важных мелочах по дому, суетливо чмокнула меня в щеку и убежала провожать дочку в детский сад. Я постоял перед зеркалом и мысленно порадовался, что на работу мне нужно будет только через час.

Вечерами я сидел за компьютером и продолжал заниматься своими делами по работе, Ириша читала книжки на планшете, и в квартире царила тишина, нарушаемая только шумом с улицы. Но теперь я отчетливо слышал, как дочка в своей комнате без умолку болтает с кем-то вторым, когда я шел на кухню или в ванную. Я спрашивал у Нади, всё ли в порядке.

- Ага, - отвечала она и плотно закрывала дверь.

Вообще-то, я не из тех паникующих родителей, которые трясутся над своими детьми по любому незначительному поводу. В детстве я тоже представлял себе всякие сценки, вооружался палкой и бегал по квартире, воюя с невидимыми чудовищами. Но что-то в поведении Нади неуловимо изменилось, и сам того не понимая, я стал за нее тревожиться.

Это было довольно глупое чувство – глупое потому, что я не находил ему рационального объяснения.

Ириша, понятное дело, даже не желала поддерживать разговор на эту тему.

- Что ты выдумываешь, оставь ребенка в покое!

Но я упорно отказывался успокаиваться, хоть и старался не досаждать Наде глупыми расспросами.

Однажды, когда я вернулся домой после работы, дверь в детскую была открыта настежь, и я, еще не поравнявшись с ней, услышал:

- Мы будем с тобой дружить всегда, правда?

Я всё гадал, каким же мог быть Надин воображаемый друг – какой-нибудь славный единорог с длинной и пышной гривой или большой и пушистый медвежонок. Но эти мысли тут же улетучились, когда краем глаз я заметил дочь, сидящую на полу у себя в комнате, и огромную черную тень, накрывшую ее. Я споткнулся, уставившись в дверной проем, не веря своим глазам. Безотчетная, необъяснимая вспышка страха сбила меня с толку, и я часто-часто задышал.

- Милая, у тебя всё хорошо?

Надя удивленно обернулась ко мне, будто только заметила мой приход, и сказала:

- Да.

- Хорошо, - пробормотал я и слабо, неуверенно улыбнулся. – Пойду мыть руки.

На ватных ногах я прошел в ванную, открыл кран и сполоснул лицо холодной водой. Я посмотрел на себя в зеркало. Грудь ныла, сердце быстро стучало. «Что со мной творится?» - спрашивал я себя.

Разговоры про друга ничего не прояснили. Надя отвечала уклончиво, насколько уклончиво может отвечать четырехлетний ребенок. Чаще всего мои вопросы вводили девочку в ступор – она не знала, что мне ответить. Казалось, я попросту не знаю, о чем спрашиваю, не понимаю ни логики, ни сути того, что хотел узнать. И всё это только усиливало мою тревогу. Я всерьез задумался о том, чтобы отвести девочку к психологу.

- Даже не думай! – говорила мне Ириша. – С ней всё хорошо, это ты у себя на работе днями и ночами напролет, семьи почти не видишь, крыша от компьютеров совсем уже едет. Когда мы в последний раз куда-то выбирались?

Мы с Иришей были вместе уже семь лет. Первое время, когда меня спрашивали друзья, любовь ли это, я мечтательно улыбался, думая о ее глазах, фигуре, мягких волосах и немного хриплом голосе. Потом опускался с небес на землю и, не переставая улыбаться, отвечал: «Я люблю ее». Теперь же аналогичный вопрос вызывал у меня лишь раздражение, будто меня хотели уличить в некоей лжи, и я всегда отмахивался простым: «Ну конечно». Мы с Иришей были из тех нормальных семилетних пар, в которых любовь – это само собой разумеющееся, даже если ее на самом деле нет.

На работе я действительно задерживался подолгу. Множество заказов от клиентов, из которых каждый первый – крайне важен для компании. Отложить заказ, повременить, расслабиться, уделить время семье – я всего этого хотел в самом начале, когда работа только приняла такие быстрые обороты. А потом она вытеснила Иришу и Надю, и когда жена вновь обрушивалась на меня с упреками, я спасался в бесконечных проектах.

И как бы я ни любил Иришу и Надю, их постоянное присутствие в моей жизни стало чем-то безусловным для меня, безусловным и привычным. Их исчезновение сломало бы всю картину мира в моей голове, и я бы наверняка сошел с ума.

Со временем, каждый раз возвращаясь домой, я испытывал терзающее чувство чужеродности, будто вторгаюсь на запретную территорию, и не мог не заметить неконтролируемую неловкость, когда поворачивал ключ в замке – будто открывал чужую дверь. Я уже был готов согласиться с Иришей в том, что психологическая помощь нужна не Наде, а мне самому, потому как не мог объяснить эти чувства, которые – как бы иррационально это ни звучало – словно насаждались мне кем-то извне.

Всё чаще я видел в доме тень, но не мог понять, кому она принадлежит или какой предмет в квартире ее отбрасывает. Она возникала в разных местах – то высовывалась из гостиной, то пряталась за книжными полками, то выныривала из-под штор и убегала под кресло. И при этом я знал, что это была одна и та же тень, иногда не похожая на себя, но безусловно отбрасываемая одним и тем же существом или предметом, или чем бы то ни было. Без всякой разумной причины я боялся ее. Мои нервы расшатывались всё сильнее, и мой прежде невозмутимый и спокойный нрав заметно переменился.



#41793 в Разное

Отредактировано: 29.04.2016