Артефаки. Часть 1

Глава 4

Глава 4

Роксана Шэдли в свои сорок до сих пор старалась выглядеть на все восемнадцать. У неё было две цели в жизни: жаловаться, что один гадкий мужик бросил её двадцать лет назад с ребёнком на руках, и тратить его алименты.

Годы её не пощадили, она сильно располнела. Лицо начало медленно покрываться морщинами, а с учётом того, что мама любила выпивать, её кожа обвисала и на ней выскакивали красные пятна.

Сейчас она не работала. Деньги в семью приносили отчим и, как ни странно, мой отец. Раз в полгода он выплачивал огромные алименты — на моё обучение, что, по словам мамы, именно её заслуга. Если бы она не настояла, «он бы вообще и не вспомнил о своём ребёнке».

— Эрин, посмотри, какой комбинезон я купила! — увидев меня на кухне, она завела привычную шарманку.

Это был летний леопардовый комбинезон. Она надела его прямо с этикеткой. Он выпячивал её широкие бёдра, не скрывал полной груди, подчёркивал жировые отложения на животе.

— Очень красиво! Тебе идёт! — вымученно улыбнулась я, закрывая почту — письма до сих пор не было.

— Продавщица была в восторге, как оно на мне смотрится! — Ну, ещё бы. — Ой, я так устала. Весь день отстояла в очереди в маникюрный салон, представляешь?

Она продемонстрировала мне когти той же расцветки, что и комбинезон, после чего полезла в холодильник.

— Ну и чего сидим, кого ждём? — недовольно осведомилась она. — У нас еды дома нет. Я что, до конца жизни буду за всеми вами ухаживать? Так трудно было чего-нибудь приготовить к моему приходу? Ты брата хотя бы покормила?

— Мы ели печёные яблоки с сыром.

— Замечательно! У меня ещё и маленький ребёнок голодный.

— Я сейчас поставлю макароны вариться.

— Да уж, будь добра!

Она пошла наверх — переодеваться, разложить покупки по полкам и поцеловать Кайла. Я поставила воду кипятиться, уселась на стул и вновь обновила почту.

Мама вернулась спустя четверть часа, болтая по телефону с какой-то из своих бесконечных знакомых. Они обсуждали невероятно важные проблемы их общих друзей. Кто-то что-то сделал, и теперь миксер из женских ртов перемалывал сплетни.

Наговорившись, она уделила последнюю минуту мне:

— Ну? Что там со стажировкой?

— Пока не знаю. Ответа ещё нет, — скупо объяснила я.

— Надеюсь, возьмут. Твой отец должен смотреть на тебя и завидовать, что его не было рядом, когда ты добивалась успеха!

— Это точно, — кисло поддакнула я.

— Так, а куда ты ходила? Может, у Рэма там есть связи?

Вряд ли в мире найдётся хоть один ребёнок, который не врал родителям. За мной такое водилось часто, я освоила искусство лжи с блестящим результатом. Слова полились мягким журчащим потоком:

— На швейную фабрику. Пока рано что-то делать, нужно дождаться результатов. Если повезёт, буду помогать главной швее. Мне, конечно, дорогие костюмы не дадут шить, но хотя бы посмотрю, как там всё работает. Главное, что по профессии.

— Главное, что по профессии, — зачем-то повторила мама. — Если попадёшь, обзаводись связями, знакомься там с самыми влиятельными людьми, поняла?

— Да, так я и собиралась сделать.

— Умничка, — хмыкнула она. Встала возле плиты, начала помешивать макароны и рассуждать вслух: — Будешь шить костюмы всему городу. У меня как раз есть несколько знакомых на примете, они точно будут делать заказы. Ну а что? Все мы начинали с малого. Потихоньку будешь расширять клиентскую базу, а там всю оранжевую ветку обеспечишь своей дизайнерской одеждой. Уверена, откроешь собственный магазин, или даже сеть магазинов, можно даже салон…

— Меня ещё не взяли, — словно невзначай вставила я.

— Ну ладно. Тебя потихоньку устраиваем, надо теперь ещё Кайла пропихнуть в институт. Рэмми говорит, что этим стоит озаботиться уже сейчас. Даже не знаю, хоть деньги начинай копить, чтобы по блату попасть…

— Угу. А… мам, дашь на проезд на неделю? — осторожно спросила я.

Она сильнее, чем следовало бы, ударила крышкой по кастрюле, и изумлённо повернулась.

— Я же тебе давала денег! Ты что, всё потратила?!

— Да, — с неизбежностью утопающего, который понял, что спасательного круга уже не дождётся, созналась я.

— Эрин! Ты хоть понимаешь, что мы не живём на оранжевой ветке? У нас нет личного автомобиля! Твой родной отец богат, но ему плевать на дочь, он не осыпает нас горой денег! Работает только Рэм! На эти деньги мы содержим тебя, Кайла, и заботимся, чтобы вам было, где спать и что есть.

— Да, я знаю. Прости, пожалуйста.

— Куда ты транжиришь деньги? Это уже переходит все границы!

— Прости.

— Ты что там, шоколадки покупаешь, что ли? Или с подружками шляешься по магазинам?

— Прости. Я знаю, что мы в тяжёлом положении. Но у меня на счёте вообще ничего не осталось.

— Замечательно! Совершенно никакого уважения ни к моему труду, ни к труду Рэма!

— Прости.

— Может, хочешь попроситься к родному папочке? Уверена, он может давать тебе много денег. Только ему плевать и на меня, и на тебя. Между прочим, в твоём возрасте я уже работала, и зарабатывала на жизнь сама!

— Прости, пожалуйста.

— Двадцать лет. Взрослая девчонка. Нормальные девушки в двадцать не сидят на шее у родителей, они либо работают, либо замуж выходят.

Я молчала. Мне под нос кинули золотую карточку.

— На! Переведи по моему номеру себе 50 единиц. И уж постарайся не транжирить, ладно?!

— Ладно.

Я устало открыла на видеофоне нужное окно и приняла вбивать идентификационный номер. Затем услышала, как хлопнула входная дверь. Рэм вернулся с работы.

— Привет всем! — низким басом проголосил он на всю квартиру.

— Папа!!! — заорал Кайл и с топотом побежал со второго этажа.

Рэм прошёл на кухню и поставил пакет на стол. Из него выглянули две полуторалитровые бутылки пива.

Отчим выглядел, как типичный житель синей ветки. Высокий, крупный мужчина, не умеющий осмысливать предложения, состоящее больше, чем из семи слов. Сам он выражений не подбирал, за что часто получал полотенцем от мамы, считающей, что Кайлу такое слышать ещё рано.