Артефаки. Часть 1

Этап 3. Глава 1

ЭТАП 3. В ГРЯЗНЫХ КЕДАХ

Глава 1

Не знаю, верю ли я в Бога, но даже если это сделал и не он, а мироздание, или провидение, или судьба, или природа, или несчастное стечение обстоятельств — при любом раскладе это было жестоко.

Кариму отвели всего несколько секунд: сперва, чтобы почувствовать недомогание, затем осознать, что боль слишком сильна. Он успел сделать несколько вздохов и умер. Его тело ещё билось в конвульсиях, но разум отключился почти мгновенно с потерей сознания.

Раз — и всё.

Вспоминать об этих двух этажах было тяжело, особенно спустя некоторое время. Поначалу я даже казалась самой себе очень стойкой. У меня не было ощущения, словно это сон или всё произошло не со мной. Нет. Я знала, что такое страх, шок, смерть. Вид крови не вызывал у меня нервную трясучку, даже если её было так много, что она заполнила собой весь лифт.

Про таких, как я, психологи обычно говорят «выросла в неблагополучной семье». Я никогда не произносила самого словосочетания «мои родители алкоголики». Его приятнее было заменять на «мои родители любят выпивать».

Бил ли отчим маму? Бывало. Я видела скандалы, неадекватное поведение, мне не раз приходилось успокаивать двух взбешённых людей, которые совершенно не понимают, что творят. Я видела, как можно беспорядочно размахивать ножом; я знаю, что такое кровавые синяки — они иногда бывали у мамы. Знаю многое о серьёзных ранах — с ними иногда возвращался Рэм после очередной склоки среди якобы друзей. Знаю, как вызывать скорую, знаю, чем отличается артериальное кровотечение от венозного, знаю, как накладывать жгут.

Знаю, что значит плакать в подушку по ночам и изо всех сил сдерживать всхлипы.

Мне, конечно, в страшном сне не могло привидеться, что однажды я стану свидетелем чужой смерти прямо в лифте. Оказалось, что это жутко. Смерть идеально вписалась в секундные рамки. Карим упал ровно в тот момент, когда двери закрылись, и умер, когда двери открылись.

— Эрин Шэдли, всё верно? — спросил у меня следователь.

Он был очень грузным мужчиной, с широкими плечами, на которых форма смотрелась довольно нелепо. У него выглядывал животик, ноги были короткими. Он оказался ниже меня, но взгляд профессионала сразу давал понять, что низким ростом обманываться не стоит. Этот человек мог выжать что угодно из кого угодно, не заботясь о методах проведения допроса.

— Вы проживаете на синей ветке?

— Да, всё верно, — хрипло подтвердила. — Простите, можно мне воды, пожалуйста? — Я неловко поёрзала на стуле.

Не отрываясь от заполнения отчёта, мужчина обратился к ассистенту:

— Принеси воды! Так. Эрин, как хорошо вы знали покойного?

Покойного.

— Мы разговаривали всего два раза, — тихо ответила я. — Один сегодня утром, а другой прямо в момент… ну…

— То есть вы не были друзьями?

— Нет, — покачала головой. — Я его почти не знала. Он меня тоже. Но… — Я внезапно хмыкнула и покрутила головой.

— Что? — тут же насторожился следователь.

Я нервно рассмеялась.

— Знаете, так забавно! Мы с ним общались всего два раза. Ну, кто он мне? По сути никто. А он… он… понимаете, он единственный из всей фирмы в меня поверил. В меня отец не верит, и мама тоже не верит, и даже руководитель не верит, а Карим сказал, что всё обязательно получится.

В этот момент принесли воды. Следователь хмуро наблюдал, как я пью. Сглотнув слюну, по-прежнему сиплым голосом спросила:

— Вы думаете, это я его убила, да?

Мужчина озадаченно поднял брови.

— Почему вы спрашиваете? Вас это волнует?

— Просто обычно…

Мне не дали закончить фразу. Широким жестом дверь в кабинет распахнулась, к нам влетел Руперт Берлингер и с порога хмуро осведомился:

— По какому праву вы задержали мою дочь?!

— Она фигурант уголовного дела, — менторским тоном отчитался следователь и откинулся на спинку стула, поняв, что «вот и начались проблемы».

Вслед за Рупертом зашли Эван Дэппер и ещё один мужчина, которого я видела впервые.

— Она несовершеннолетняя! Вы не имеете права держать её здесь!

— Мне двадцать, пап, — тихо напомнила я.

— Да, — уже более спокойно сказал Берлингер. — Ей двадцать и она совершеннолетняя. Но на все вопросы она будет отвечать только в присутствии адвоката. Так понятнее?

— Она обязана дать показания. Она свидетель, — сухо сказал следователь.

— В данный момент моя клиентка находится в состоянии сильного стресса и никакие показания давать не может в силу психологически неадекватного состояния, — таким же тоном отозвался, судя по всему, наш адвокат — тот самый третий мужчина.

Следователь собирался возмутиться, но тут слово на себя взял Эван Дэппер:

— Вы всё слышали. Эрин ответит на ваши вопросы только после официального запроса, и только после того, как мы убедимся, что её психике ничего не угрожает.

— Вы вообще понимаете, что у меня уголовное дело?

— Идём. — Руперт нервным движением потрогал меня за плечо, видимо призывая встать.

Я послушно поднялась и вышла вместе с отцом из полицейского участка.

Самой даже трудно вспомнить, как я тут оказалась. Пока Эван с папой разбирались с телом Карима, меня быстро сгрузили в служебную машину и отвезли на жёлтую ветку — для допроса в правоохранительных органах.

Теперь же из их здания я вновь оказалась в служебной машине, но уже принадлежащей компании «Берлингер».

Мы забрались в чёрный кожаный салон. Сидения тут располагались друг напротив друга. На меня уставились все трое мужчин, словно я опять оказалась на допросе.

— Эрин, расскажите, что произошло в лифте? — мягко попросил адвокат.

— Вы думаете, это я сделала? — спросила тихо.

— Нет, нам всего лишь важно услышать вашу версию, — прикинулся дурачком этот дядька.

— Если вы думаете, что это я, то так и скажите! Чего ходить вокруг да около!