Арья Штормм. Отдел кадров Амт

Глава 1

Утро началось с чудовищного, по мнению любого спящего в этот момент существа, грохота. Старенький будильник, подаренный родителями на новоселье, в качестве символа начинающейся самостоятельной жизни, не выдержав пренебрежения к собственным оглушительно звенящим внутренностям, допрыгал до края тумбочки и грохнулся на пол.

Высунувшись из-под одеяла, я проследила, куда разлетелись запчасти, и упала обратно на подушку, закрываясь с головой в тщетной надежде, что удастся поспать еще хотя бы десять минут. Не вышло. Выползла откуда-то из глубин души в обычное время спокойно дремлющая совесть и начала методично капать на расшатанные напряженной работой нервы. Пришлось подниматься и, вспоминая на каждом шагу собственного прадедушку-демона, плестись в ванную.

Как я при этом не собрала лбом все косяки в квартире, так и осталось загадкой, ответ на которую, впрочем, мне хотелось получить далеко не первое утро. Водные процедуры проснуться тоже не помогли, а вот чашка горячего кофе с заданием взбодрить мои мозги справилась гораздо лучше. По крайней мере, промахиваться мимо рукавов пиджака я перестала и смогла нормально одеться.

Спустя ровно час и пятнадцать минут с момента пробуждения, я рыжей кометой пролетела мимо пункта охраны, махнув перед лицом стоящего на посту мужчины внушительной наружности серебристым прямоугольником пропуска. Впрочем, дневной охранник у нас был постоянным, и, к тому же он прекрасно знал меня в лицо, так что можно было бы пройти в здание и без предъявления документов, но правила есть правила, и негоже даже такому, пусть и небольшому, но начальнику их нарушать.

– Доброе утро, Арья Уфировна, – донеслось мне вслед, когда я уже практически добежала до лестницы, ведущей на нужный этаж. Это окончательно утвердило меня во мнении, что в родственниках у индивида, стоящего на страже безопасности нашего любимого учебного заведения, потоптался кто-то очень большой и, определенно, глупый, настолько медленно он соображал.

Кабинет, как и всегда, радовал отсутствием в нем кого бы то ни было. Впрочем, надежда, что кто-то из коллег соизволит появиться на работе хоть немногим раньше меня, умерла в корчах еще в первый год моего труда на благо родной академии. Где-то в том же направлении упокоились с миром и все попытки воззвания к совести коллег.

Садиться за рабочий стол откровенно не хотелось. Честно говоря, я просто опасалась потеряться среди сваленных на него папок, которых за последние дни скопилось великое множество. Учебный год закончился, и теперь нужно было окончательно согласовать график отпусков, собрать и рассортировать все отчеты, часть документов передать в архив и сделать много еще чего жутко полезного, но при этом ужасно скучного и однообразного.

Не сказать, чтобы я вообще любила свою работу, но неуважительно относиться к единственному официальному источнику дохода, который обеспечивал мне достойное существование, просто не могла. Два года назад должность сотрудника отдела кадров в одной из наиболее известных в стране академий показалась мне, ушедшей из родительского дома в свободное плавание, подарком небес. Я была благодарна ректору, согласившемуся принять меня на должность специалиста в отдел кадров, несмотря на отсутствие опыта, так что трудилась с усердием и прилежанием.

Вот и сейчас, не обращая внимания на уже привычно одолевающую меня по утрам лень, принялась за работу. В первую очередь отсортировала папки, которые придется нести в архив, и переложила их на стол помощницы – с этим заданием не блещущая великим умом, но зато исполнительная блондинка справится и без руководства со стороны.

Лейла – дочка преподавателей академии, погибших во время экспедиции по исследованию древней магической аномалии, где они решили провести свой очередной отпуск, попала в мой отдел по личной просьбе ректора. Мужчина настоятельно рекомендовал не увольнять девочку ни при каких обстоятельствах, так что теперь она тихо перекладывала бумажки за соседним столом, со всем возможным тщанием выполняя мелкие поручения. Ей, похоже, нравилась необременительная, пусть и монотонная работа, меня же устраивало её трудолюбие, так что все оставались довольны.

Примерно через четверть часа, освободив от бумаг уголок стола, я облегченно вздохнула, плюхнулась на обтянутое мягкой тканью сиденье стоявшего рядом стула и, расправив складки классической юбки, постучала носком туфли по деревянной ножке, вызывая домового.

– Ну, чего надоть? – невысокий бородатый мужичок в кипенно-белой рубашке, подпоясанной ярким кроваво-красным кушаком, появился посреди комнаты спустя пару мгновений после вызова, и теперь стоял, уперев в крепкие бока маленькие кулачки, и недовольно поглядывал на меня из-под густых угольно-черных бровей, - чего звала-то?

– Здравствуй, Никодимыч, – не обращая внимания на недовольство домового, я широко улыбнулась, оскалившись всеми доставшимися в наследство со стороны отца шестью клыками, – чаю хочу. Сделаешь?

До сих пор не привыкший к моей экзотической внешности мужичок, резко побледнев, суетливо закивал головой и исчез так же быстро и беззвучно, как и появился незадолго до этого. Я довольно усмехнулась произведенному эффекту, закопалась в следующую партию папок и так втянулась в работу, что пропустила тот момент, когда на столе появилась исходящая паром чашка ароматного зеленого чая. Очнулась, только когда, с шумом распахнув дверь, в кабинет ввалилась, зацепившаяся за порог высоким каблуком очередных модельных туфель, Лейла.

– Доброе утро, Арья Уфировна, – каким-то чудом ухватившись за косяк, она все-таки удержала равновесие и, выпрямившись, просияла неприличной для такого раннего времени жизнерадостной улыбкой. Девушка, в отличие от меня, была жаворонком, так что раздражала своим энтузиазмом и хорошим настроением каждое утро.