Ассистентка антиквара и город механических диковин

Глава 4 Над бездной

Вероятно, босс отнес ее слова на свой счет. Он отставил чашку и решительно сказал:

— Госпожа Вик, так не пойдет. Нам предстоит какое-то время работать бок о бок. Вы смотрите на меня как на отъявленного злодея и грубите напропалую. Я же постоянно подозреваю вас в том, что вы плетете интриги. Думаю, мы оба пали жертвой недоразумения. Давайте проясним наши отношения.

Аннет настороженно кивнула.

— Итак, то событие в моем кабинете…

Аннет поморщилась. Босс поиграл темными бровями и невозмутимо продолжил.

— Посмотрите с моей точки зрения. Когда мы познакомились, я принял вас за женщину раскрепощенную, презирающую предрассудки. Ваша манера одеваться и поведение укрепили меня в этом мнении.

— Что же такого особенного было в моем поведении? — звенящим от гнева голосом вопросила Аннет.

— Вы ведь суфражистка, последовательница Клары Перкин, верно? Вы из тех дам, которые отвергают принятые в обществе нормы, велят женщинам знать свое место, быть скромными и незаметными, так?

— Так, — презрительно согласилась Аннет. — Клара Перкин — мой идол.

— Имел я дело с вашими сестрами по вере, — насмешливо поведал господин Молинаро. — Более того, одна из них некоторое время утешала меня после развода. Мой опыт показывает, что есть два вида подобных вам дам. Первый вид ненавидит мужчин и всячески их избегает.

— Что за чушь! — горячо перебила его Аннет. — Мы вовсе не ненавидим мужчин. Мы ненавидим глупые догмы, которые говорят, что мужчины умнее, сильнее и лучше. Мы ненавидим мир, в котором женщин признают существами второго сорта. Мы...

— Постойте! — господин Молинаро поднял ладонь. — Я не спорю. Ваши цели благородны… кое в чем. Я лишь говорю о дамах, которые эти взгляды несут в массы. Так вот, я решил, что вы принадлежите ко второму типу дам-суфражисток. Они действительно свободны и раскованны. Они не боятся своей привлекательности, не стесняются говорить о своих желаниях и не любят бессмысленные ритуалы, вроде ухаживаний, цветов и конфет. Они предпочитают сразу переходить к делу…

— Вы полны предрассудками, как ведро помоями, — ядовито заметила Аннет. — И ни черта не понимаете в женщинах — особенно в таких, как я.

— Фу, — брезгливо отозвался босс, — у вас язык как у кухарки.

Аннет решила пропустить его реплику мимо ушей.

— Вы всегда готовы взвалить на нас вину. Уверяете, что мы соблазняем вас и сами напрашиваемся на неприятности, — с жаром продолжила она. Ей очень понравилось отчитывать босса, и она вошла во вкус.

Господин Молинаро поморщился.

— Уверяю вас, после пяти лет неудачного брака, развода и череды случайных подруг я прекрасно знаю, как работает мозг у женщин, в том числе у таких, как вы. Итак, вернемся к событиям в кабинете. Вину с себя я не снимаю. Да, вел я себя безобразно. Но позвольте оправдаться. У меня нет привычки набрасываться на дам. В тот вечер я вернулся навеселе после банкета и плохо себя контролировал. Не собирался я вас оскорблять.

— Так вы еще и пить не умеете, — с удовлетворением отметила Аннет. — Сколько вам, тридцать? Пора бы научиться.

— Тридцать два, — поправил ее господин Молинаро смущенно. — У моего организма есть одна дурацкая особенность. Я могу в любом количестве пить чистый спирт, крепчайший джин, виски… даже рисовую водку, которую так любят на востоке, и не пьянеть. Но стоит мне выпить бокал вина, как мозги затуманиваются на пару часов. Хочется петь песни, ходить на руках, задирать полицейских и совершать прочие необдуманные поступки. А на том банкете ничего, кроме вина, не было. Пришлось произносить тост за партнера фирмы.

Аннет презрительно фыркнула.

— Но это еще не все. Вы ведь заигрывали со мной, не отрицайте! Вели себя как легкомысленная кокетка.

Аннет лишилась дара речи.

— С чего вы взяли? — наконец выговорила она, задыхаясь в приступе праведного гнева.

— Думаете, я не видел, как вы таращились на меня? Томно склоняли голову к плечу и смотрели вот с эдаким многозначительным прищуром…

Господин Молинаро очень похоже изобразил Аннет, когда та пыталась заглянуть ему в лицо близорукими глазами.

— Опять сели в лужу. У меня плохое зрение, вот и все. Когда впервые увидела вас, я заинтересовалась, не скрою. Сами знаете, такие глаза, как у вас не часто встречаются. Вот я и хотела вас разглядеть. А еще я люблю фотографировать, и представляла, каким вы выйдете на портрете. Внешность у вас весьма экзотическая, но это был интерес художника, а не кокетки.

— Ну а очки у вас есть, госпожа художник? — саркастично поинтересовался господин Молинаро.

Аннет молча открыла сумочку, достала пенсне, надела и с вызовом посмотрела в разноцветные глаза босса.

— Прелестно! — умилился босс. — Не снимайте их. Вы теперь напоминаете мою учительницу младших классов. Помню, эта старая дева любила носить толстые шерстяные носки под открытые туфли, трубно сморкалась в клетчатый платок и считала мужчин исчадиями ада.

Аннет мысленно застонала и торопливо сдернула пенсне.

— Хорошо. Но если я не интересовал вас, как мужчина, какого дьявола вы зашли в мой кабинет, виляя бедрами, как одалиска, взгромоздились на стол, да еще и принялись задирать юбку и облизывать губы? Все же решили проверить на мне свои чары?

— Ничего подобного! — возмутилась Аннет. — И в мыслях не было вас соблазнять. Я вас вообще не видела. Думала, кабинет пуст. У меня расстегнулась застежка на чулке, и я решила ее поправить. Заодно представила себя в роли Лили Роуз.

— Кто такая Лили Роуз? — наморщил лоб Максимилиан и потер подбородок укороченным мизинцем. — Машинистка со второго этажа?

Аннет снисходительно разъяснила.

— Это шпионка из киноромана «В плену у кровавого барона» в исполнении непревзойденной Мэри Рикфорд. Ленту крутили в синематографе «Сфинкс» в прошлом месяце.

— Понятно, — закивал головой Максимилиан. — Я-то по наивности решил, что вы приглашаете меня быть посмелее, а вы, оказывается, просто кривлялись. Обезьянничали. А я и не понял, дуралей.