Астры для Мальвины

1.

Алина срезала астры. В огромных резиновых галошах она месила влажную от недавно прошедшего дождя землю в палисаднике и проклинала про себя эту идиотскую школьную традицию. Нет, само по себе, дарение цветов не вызывало в ней отвращения, но такое действие на ее взгляд должно было исходить из собственного желания, а не в угоду светским обычаям. Тем более у них в селе практически у каждого преподавателя была своя клумба, и первое сентября осуществлялся общественный круговорот цветов. В случае с Алиной дела обстояли еще забавнее. Получательница этих астр жила с ней под одной крышей. Ее мама — Екатерина Александровна — была классной руководительницей Алины, учительницей русского языка и литературы и завучем школы одновременно, и эти чудесные цветы предназначались именно ей.

— Прости, красавица! — шепнула Алина очередной пышной астре, перед тем как отправить ее к своим срезанным собратьям.

— Ай! — вздрогнула она и поежилась, когда за шиворот идеально отглаженной белой блузки скатилась капля дождя.

Решив, что с нее достаточно, Алина выбралась из палисадника и закрыла калитку. Снова начинал накрапывать дождь. Мокнуть под ним в сентябрьскую прохладу совсем не хотелось.

— О, нет! — с досадой произнесла она, заметив, что забыла закрыть дверь во двор, откуда со скоростью света на улицу высыпали довольные куры и разбежались, кто куда.

Держа в одной руке букет астр, в другой — ножницы, Алина пошла на перехват сбежавших птиц. С нагруженными руками и в огромных галошах осуществить этот маневр было непросто. После нескольких безуспешных попыток догнать и направить свободолюбивых кур в нужном ей направлении, Алине наконец удалось собрать их вместе и погнать в сторону открытых ворот. Оставалось всего ничего до заветной цели, как ее левая нога поскользнулась на влажной траве и поехала вперед. Несмотря на все чудеса изворотливости, которые пыталась изобразить Алина за эти мгновения падения, она приземлилась на пятую точку прямиком в грязь. Ее первосентябрьский праздничный наряд был безнадежно испорчен.

— Так тебе и надо! — пробормотала она себе под нос и подняла взгляд, чтобы найти глазами давших деру кур.

Но вместо них перед ее взглядом предстали ноги в черных дорогих ботинках. Такие в селе мало кто носил.

— Я, конечно, всегда нравился девочкам, но чтобы они прям в ноги падали, это со мной впервые! — произнес шутливо над ее головой незнакомый молодой мужской голос. — Давай, помогу!

Алина подняла взгляд наверх, и увидела сначала протянутую к ней руку, а за ней парня примерно ее лет. Красивого парня, что уж тут говорить. И модного. На обычного сельского пацана он не был похож, значит это был тот самый новенький в их классе, про которого вчера упомянула мама.

— Сама справлюсь! — ответила она, сгорая от стыда.

— Еще и гордые, и независимые! Как интересно у вас тут! — нисколько не смутился, впрочем, от ее отказа незнакомец, и схватив Алину за запястье, потянул наверх.

Стремительное развитие событий ввело Алину в легкий ступор. С наглостью и даже хамством она встречалась почти каждый день, но редко кто имел смелость нарушать ее личное пространство в физическом смысле. Но это было пол беды. Сразу после этого парень поднял свою свободную от Алины руку и, схватив выбившийся из ее прически локон, заправил за ухо. Такого Алина вытерпеть не смогла. Она резко выдернула руку, как будто обожглась. Впрочем, так она себя и чувствовала. Жгло везде, куда касался этот незнакомец, и это ее еще больше разозлило.

Дурацкий день! Дурацкий праздник! Дурацкие куры! Дурацкая погода! Дурацкий незнакомец!

Но все же в последний момент она сдержалась, выдохнула и взяла себя в руки. Напустила на себя равнодушный вид. Уж этим она владела в совершенстве.

— Спасибо вам большое! Держите в знак благодарности! — практически силой впихнула она свой букет из астр в руки незнакомца и отвернулась, чтобы спастись бегством от недавнего позора и собственных непонятных ощущений.

О том, что это выглядит максимально нелепо, она старалась не думать.

— А как же куры, Мальвина? — все также с легкой усмешкой прозвучал голос за ее спиной.

— Мальвина? — с удивлением переспросила Алина, затормозив свой побег. — Я не Мальвина.

— Но также переживаешь за свой испачканный наряд, — не унимался незнакомец.

— Слушай, Буратино! Ты куда шел? На «Поле чудес»? Вот и иди! — не выдержала Алина.

Этот парень каким-то волшебным образом умудрился всколыхнуть ее перманентное состояние ледяного спокойствия и холодной вежливости.

— Вот так ты мне больше нравишься. Давай загоним твоих цыпочек, пока дождь окончательно не ливанул! — невозмутимо вручил он ей обратно астры, и отправился спасать ее беглянок.

Алине ничего не оставалось делать, как послушно засеменить следом. Вдвоем у них получилось гораздо эффективнее и быстрее.

— Я — Макар! — дружелюбно произнес незнакомец, протягивая руку, когда миссия по поимке кур была благополучно завершена.

— Я знаю! — все еще не желая мириться, сквозь зубы ответила Алина.

— Хм! Бабушка не врала, тут все про всех знают. А как тебя зовут, колючка?

Это «колючка» снова ее разозлило. Алина уже порывалась бросить, что зовут ее «никак», но тут за ее спиной со двора раздалось:

— Алина! Ты куда запропастилась?

— Алина — Мальвина! Я был почти прав! До встречи, колючка!

Развернулся и ушел, унося с собой ее покой.

— Ну ты даешь! И в чем теперь ты пойдешь на линейку? — с порога принялась отчитывать Алину мама. — Неужели нельзя быть аккуратнее? Я же говорила, что сначала нужно сорвать цветы, а потом наряжаться! Никогда меня не слушаешь!

Алина ничего не ответила. Да этого и не подразумевалось. Мама ответа не ждала, она просто выражала свое недовольство. Как обычно. Она всегда была недовольной, когда дело касалось Алины. Как бы идеально она не училась, как бы хорошо она себя не вела, всегда находился изъян, за который можно было ее отчитать. В куче пятерок в журнале всегда находились лишние четверки. В педантичной манере одежды то и дело выбивалась прядь из прически. В строгой манере ее поведения звучал звонкий смех. Все это было недопустимо для Алины. Никто не должен был усомниться, что она образец идеального человека, который никогда не опорочит не столько свою, а сколько мамину безупречную репутацию. Так постепенно к своим пятнадцати годам Алина превратилась во внешне бездушного робота без эмоций. Или куклу.