Атирион: Дневник

9

На этом записи обрывались.

Он долго вглядывался в последний лист, до середины заполненный ровным аккуратным и совершенно незнакомым почерком, испытывая странные, какие-то двойственные чувства. Ничего из прочитанного не соответствовало действительности, которую он знал. И все же казалось странно знакомым, словно тонкий аромат, пробуждающий давно забытые воспоминания. Могло ли это быть правдой?

Он действительно тайно отправлялся в Тимарисс за атирийским джертом. И его путешествие увенчалось успехом, потому что вот он, джерт, лежит рядом. Но было это путешествие скучным, однообразным и совершенно ничем не запомнилось.

И здесь крылась проблема. Потому что Шэмиан пытался вспомнить, на что потратил несколько недель своей жизни. И не мог. Его безупречная память давала сбой, стоило лишь подумать о дороге в Тимарисс и обратно. Воспоминания, блеклые, безликие, ускользали. Из-за чего начинала болеть голова, и тело будто бросало в нестерпимый жар. Легче оставить безнадежные попытки, чем сосредоточиться на воспоминаниях. Но разве можно забыть такое?

А если эти записи – ложь, то откуда взялись в них все те странные словечки, которые он почему-то понимает? Откуда это ощущение, будто он уже слышал обо всем этом, только почему-то напрочь забыл? Когда это его вечные спутники – гнев и ненависть к людям – успели утихнуть? И почему в его сердце – давным-давно очерствевшем сердце – снова как будто стучит эхом чужое биение?

Он не мог ответить на эти вопросы.

Он не хотел об этом даже думать, не позволяя глупым надеждам пробраться под его броню. И потому сидел, вглядываясь в чужие строки, пока двери кабинета не открылись, впуская робкого посетителя.

- Ты думаешь, я поверю в эту чушь? – губы Шэмиана изогнула усмешка.

- Твоя воля – верить или нет, - смиренно опустила голову Дайлен.

Бесстрастная и почтительная Дайлен, лишь единожды попытавшаяся устроить бунт и жестоко поплатившаяся за это. Атирия, которую он признал сестрой, свалив на нее все свои обязанности – хоть раз поблагодарил ли он ее за самоотверженность и тяжкий труд? Едва ли. Прежде ему и в голову не приходило, что она может в этом нуждаться.

Прежде ему ни до чего не было дела.

Почему же сейчас это его волнует?

- Кто это написал? – осведомился он, постучав пальцем по стопке бумаги.

- Анна.

- Человеческая девушка из иного мира, похожая на мою… на сестру тимарисца настолько, что сумела меня очаровать? – Шэмиан сбился на миг, но все же сумел сохранить издевательский тон.

Дайлен выдержала его взгляд и ответила коротко, но твердо:

- Да.

- Я не верю тебе, - он позволил гневу вспыхнуть. - И этому я тоже не верю.

Шэмиан распростер руку над стопкой листов, и несложное волшебство распылило их в ничто. Никаких больше свидетельств. Никаких колебаний. Никакой ложной надежды.

Никакой Анны.

- Зачем кому-то обманывать тебя? – тихо спросила Дайлен.

Ни единый мускул не дрогнул на ее лице, когда он уничтожил записи. Даже если она – их автор, во что довольно сложно поверить, девушка ничем это не выдала.

- Чтобы попытаться мной управлять, - равнодушно откликнулся Шэмиан. - Заставить поверить в несбыточное. Но это – глупая попытка. Так можешь и передать своим сообщникам. Зря потраченное время.

- Нет никакого заговора, Шэмиан, - возразила Дайлен.

- Как будто ты бы призналась, - он усмехнулся. - Свободна.

На миг взгляд девушки вспыхнул гневом, но она привычно подавила эмоции, склонила голову и послушно покинула кабинет, оставляя Шэмиана в одиночестве. Но легче ему от этого не стало. Уничтоженные, записи никак не желали оставлять его, порождая все новые вопросы.

Кабинет. Почему он вообще пришел сюда, чтобы прочитать врученные сестрой бумаги? Когда-то здесь работал его отец, но, заняв его место, Шэмиан едва ли с десяток раз заглядывал сюда. Но кабинет не выглядит заброшенным. Рабочий стол завален бумагами, но отнюдь не хламом; в этом беспорядке чувствуется система. Отчеты, указы, прошения – Шэмиан безошибочно может найти требуемое в этом хаосе. Словно сам создал его – но когда? И почему так легко во всем этом разобраться – ему, который и часа в своей жизни не провел, занимаясь государственными делами?

Сам собой всплыл в памяти отрывок из уничтоженного дневника. Долго искать не пришлось – довольно внушительный отчет буквально сам попал под руку. Тот же ровный аккуратный почерк. И, читая выводы автора по доходам и расходам Восточного Атириона за прошлые годы, Шэмиан словно на миг перенесся в другую реальность, почти услышав мелодичный девичий голос, почти увидев странно знакомое лицо… И отшвырнул от себя бумаги, словно обжегшись.

Не поторопился ли он объявить дневник ложью?

А ведь в нем говорится еще об одном важном документе.

За прошедшие десять лет Шэмиан основательно подзабыл текст мирного договора с Тимариссом. Сознательно и планомерно он вытеснял из памяти ту мерзкую сцену, где он перечеркнул годы верной дружбы. Шэмиан не хотел ни о чем сожалеть, а потому предпочел обо всем забыть. Но и того, что он помнил, хватило, чтобы понять – перед ним совсем другой договор. Совершенно официальный, подписанный обеими сторонами, но абсолютно незнакомый новый договор.