Авторское приключение

Глава первая

- Ты, посредственная бездарность, вздумала уйти? - истекая слюной, верещала главная злодейка моей жизни.

А я, действительно, решила уйти. Правда в весьма туманное будущее, так как решение оказалось спонтанным.

С чего все началось? С непреднамеренного подслушивания разговора начальства, о настоящей стоимости работы нашей конторы.

- Ты, правда, думаешь, что сможешь что-то большее, чем писать сценарии для утренников? - вопрошала практически бывшее начальство.

А вот смогу. Я та, кто способен оживить целые миры.

Но это я не озвучила, а лишь продолжила молча слушать тираду Жабы Анатольевны.

Ой. Жанны Анатолиевна, точнее.

Жабой, персональную злую фею всей конторы, прозвали в первую очередь за скверный характер. А уже во вторую за внешность: необъятная, неприятная женщина. И, честно говоря, неприятной её больше делало постоянно недовольное лицо, скрипучий голос и толстые, загребущие пальцы. При собеседовании она производит впечатление добродушной, милой женщины, за пятьдесят. А когда кандидат подходит и проходит стажировку, Жаба сбрасывает шкуру, показывая себя во всей красе.

Мы настолько в коллективе единодушно не жалуем её, что на аватарку при звонке все дружно поставили творение Димона, нашего художника, который изобразил жабу в дорогой офисной одежде, на кувшинке на болоте, держащую в своей слизкой лапке маску милой рожицы.

Спустя утомительных пятнадцать минут, я наконец собирала в коробку вещи со своего стола под завистливые взгляды коллег. Мы слышали разговор все вместе, где нас оскорбляли, но написать заявление об увольнении решилась только я.

На мой вопрос, почему они не поступят так же, ребята говорили о том, что найти работу будет снова трудно и они уже закрепились здесь, так зачем уходить? Лучше потерпеть, и может быть, когда-то все наладится.

Нас, в конторе «Счастливый случай», было семеро сотрудников, которые изначально мечтали о невероятных высотах. Кто-то из нас продолжал двигаться к мечте, например, Ангелика рисовала комиксы в тайне от начальства, надеясь, что однажды по ним создадут мультфильм. Константин записывал музыку для игр в свободное время. А я бралась за написания сценариев самых различных проектов, и тоже держа в секрете свой маленький творческий путь. Все остальные же, боялись выйти из тени, а может им было лень идти к мечте? Маришка хотела преподавать рисование, но говорила, что нет на это времени; Карина грезила работой на флирансе, но дома не имела даже планшета, а на компьютер собирает уже пять лет, отдавая предпочтение фастфуду и сладостям, вместо откладывания денег. Намерений, оставшихся двоих я так, и не узнала. Но и они пришли сюда работать с извечным планом «эта работа временная, потом найду лучше», да так и работают десять лет.

Тепло попрощавшись с коллегами и под суровый взгляд Жабы, я с тяжелой коробкой в руках покинула двухэтажное здание, первый этаж которого был переоборудован под офисы. Преодолев узкую улочку, я вышла к оживленному парку.

Наверно, я поступила глупо, не вызвав такси, моя ноша действительно была тяжелой. И кроме неё мне на плечи ложился камень осознания: я лишилась работы. По собственной инициативе, вот так вот с жару, на эмоциях. Я даже не подумала о том, что мне нужно платить за съемную квартиру, а сейчас найти работу не так-то и легко.

Раздавленная осознанием своей глупости, я забыла про уступ вздернутой вверх плитки, и видя за коробкой опасности шагнула вперед, но земля оказалась выше, и я зацепилась за эту злосчастную плитку и начала падать. Мне удалось очень вовремя откинуть коробку, чтобы выставить руки вперед и защитить лицо. Упала я, можно сказать удачно, это я поняла, когда саднящая боль пронзила локти и колени. Сев прямо на земле, я начала осматривать ущерб: руки, от плеча до запястья были раздерты, и с ладоней немного сдерта кожа; на коленях порвались льняные брюки, а разбитые коленки кровоточили. На разорвавшуюся коробку я глянула только мельком, морщась от боли и стараясь сдержать слезы.

За три секунды придя в себя, я тряхнула головой и медленно начала подниматься. Ноющая боль появилась в лодыжке, намекнула на растяжение.

Я настолько сосредоточилась на себе, что сильные руки, помогающие подняться, стали для меня неожиданность, и я чуть дернулась. А когда поняла, что происходит, заметила, как прохожие помогают собирать мои вещи.

Три девушки и один парень, сноровисто подбирали мои блокноты, канцелярские принадлежности и любимую, разбившуюся чашку. Недалеко от меня стоял еще один парень, державший в одной руке несколько черных чехлов для одежды и женские сумочки. А поддерживал меня другой парень, самый старший на вид из этой компании.

Осмотр происходящего занял несколько мгновений, и вот теперь, тот что меня держит, обеспокоенно прощупывает руки на предмет переломов, а одна из девушек застыла, вчитываясь в строки раскрывшегося во время падения блокнота. Я по обложке поняла, что это записи для сценариев мультипликационной рекламы, однако, что именно открылось предугадать трудно, а ведь там были и совершенно бредовые идеи.

- Девушка, что-то, кроме ссадин болит? – обратился ко мне мужчина, закончив поверхностный осмотр. – Скорую нужно?

Услышав голос этого мужчины, назвать его парнем теперь и язык не повернется. Глубокий, ровный, хорошо поставленный, его хотелось слушать и слушать. Это невероятно.

- Нет, не нужно. – быстро ответила, выпихивая из головы ненужные мысли.

Он кивнул и повернулся к тем, кто занимался моей коробкой:

- Все собрали?

Ответы были нестройными, но единодушным. Затем взял слово парень, который растерянно держал ручку чашки:

- Коробка совсем порвалась. Я могу сбегать за другой в магазин. Или за пакетом. – спросил он у стоящего рядом со мной мужчины.

Ответом ему было краткое «Ступай», после чего, мужчина, придерживая меня за локоток потащил к ближайшей скамейке. Вся остальная компашка последовала за нами.

Увидев, что я хромаю, провожатый порывался подхватить меня на руки, но я запротестовала, так что дошла на своих двух. Стоило нам сесть, как одна из девушек ушла в аптеку. Я только и успела крикнуть, что деньги отдам сразу же.