Бабочки улетают на фронт

Глава 8

У ветра была сухая морщинистая рука. Он запустил её в крупно-зеленые кроны деревьев, взъерошил — сначала легонько, потом сильнее. Прохладнее не стало, все равно было очень жарко, но эти колебания листьев радовали душу. Где-то высоко в небе блестело солнце.

Одичавший парк, почти уже лес, правда, местами почерневший и подгоревший, разделял два центральных района Снежного, города, на который капала солнечная медь. Христофор и Мёд пребывали сейчас там. Они сидели на рыжей земле, прижимаясь спинами к стволу дуба. Военные синоптики сообщили, что сегодня следовало ждать осадков в виде 80-ти миллиметровых мин. Это, конечно, вызывало чувство легкой тревоги.

Христофор посмотрел на Меда. Тот в очередной раз окунул короткую армейскую ложку в мясное ассорти довольно крупной благотворительной консервы. Аппетит у него был сегодня что надо.

Глядя на него, Христофору и самому захотелось есть. Но для начала он решил кое о чем поинтересоваться.

— Как ты? — спросил он.

— Прекрасно, — ответил солдат, облизывая ложку.

— Как там твои шахматы?

— Шахматы… — Мёд задумал. — Да хер с ними. Я бы во что-то по-проще сыграл. В дурака например.

Какое-то время они молчали. Мимо них, пересекая тонкие солнечные нити, пролетело несколько капустниц. Вскоре задумался Мёд. Он спросил:

— Пане Полковнику, а что это было? Что это за сокровищница? Такие девушки красивые… И о них никто не знает. Почему?

Христофор постарался отшутиться:

— Наш человек хорош – умен и трудолюбив! Но он ещё не готов к коммунизму! Он может его превратно понять. Человека к светлому будущему нужно готовить. Готовить постепенно и аккуратно, чтобы внезапное светлое будущее не ослепило его.

Мёд хмыкнул. Эту ахинею он пропустил мимо ушей. Сказал:

— Обнаженная женщина — единственное, чем можно оправдать этот проклятый мир. На первый взгляд может показаться, что здесь ещё много чего интересного. Литература например. Или астрофизика. Или вечерние аллеи и колумбарии в лунном свете. Черта с два! Пускай это и все остальное горит в адском пламени! Оставьте лишь обнаженную женщину, дайте прижаться к её нежному животику! Дайте насмотреться на неё, а потом делайте что хотите, расстреливайте меня, сукины дети. Только не хватит и вечности. На эту красоту нельзя насмотреться.

Рядовой Медный начал приводить в порядок своё оружие. Делал это спокойно и беззаботно. Так счастливый ребёнок по утру раскладывает на подоконнике свои привычные игрушки. Христофору стало страшно. Чувство почти достигало паники. Он не сразу понял в чем дело. А когда понял, ему стало ещё страшнее. Необъяснимым образом он испугался того, что они смогут победить в этой войне. Он вытер тыльной стороной ладони пот, проступивший на лбу.