Багровый папоротник

Глава 4. Джастифай-сити

По достижении восемнадцатилетнего возраста отобранная сотня потенциальных гарпийцев должна пройти «Предел». Это испытание определило лучших, кто удостоился получить звание Гарпии. Как это было? Страшно вспоминать.

Пять недель физкультурного ада. На старте десятки подготовленных бойцов, способных пятьдесят раз присесть и сделать сорок отжиманий, а затем пробежать два с половиной километра за девять минут без отдышки.

В моей группе до финала дошла только половина.

В конце первого этапа нужно пробежать четыре мили за полчаса и проплыть две за полтора. В полном обмундировании. После, «оставшиеся в живых» отправились в малазийские джунгли, где проходили курс выживания, симуляцию попадания в плен и 36-часовой допрос с пристрастием. Тем, кто смог сохранить рассудок и не сдался раньше времени, выдали в зубы форму с нашивкой в виде крыльев и девизом «Победа или смерть».

Из сотни осталось тридцать человек.

После «Предела» на втором этапе нас отправили в тренировочный лагерь, где сутками приобретали навыки уникального камуфляжного макияжа, изучали системы рукопашного и подводного боя и прыгали с парашютом. Учились обходиться без сна на протяжении нескольких дней, сражаться с четырьмя противниками сразу и штурмовать здания. И неустанно бегали: кросс по пересеченной местности, форсирование зараженной местности с противогазом, преодоление минных полей. Волосы дыбом встают от воспоминаний, сколько всего пережили.

Когда вернулись в Реверс после тренировочного лагеря, на нас смотрели так, будто мы божества. Проходя мимо, отдавали честь, а когда проходили мы, люди расступались. Выпускники программы «Гарпия» вот уже несколько лет преимущественно занимались диверсионными и контртеррористическими операциями в разных точках мира, чтобы поднатаскаться.

Но даже такие подготовленные и смертельно опасные бойцы были не готовы к мутировавшим тварям и осознанию того, что 20-й район окажется могилой. Каждый раз, когда закрываю глаза, вижу клыкастую пасть, и кровь стынет в венах.

И вот сейчас, заслышав звуки стрельбы в лесу, уже мысленно готовлюсь к новой схватке с химерами, приводя вальтер в боевую готовность на бегу.

─ Что здесь происходит? ─ разъяренно спрашивает Крис. Он первый оказывается на месте, и теперь перекрывает мне и Деймосу обзор. Вижу только испуганных Зои и Джо, стоящих чуть поодаль от разведенного огня. ─ Какого черта ты делаешь, Фоб?

─ У них спроси.

Фобос указывает подбородком в сторону леса. Синхронно поворачиваемся в указанном направлении, и различаю силуэты, скрытые деревьями.

─ Как еще я должен себя вести, если ко мне подкрадываются со спины?

Раздвигая ветви и переступая через толстые корни, выходят по очереди Присцилла, мужчина и женщина, видимо, Ингрид и Энди, а замыкает колонну Марго.

─ Если бы не эта растяпа, ты бы нас и не услышал. ─ Присцилла бросает надменный взгляд на Ингрид, которая виновато смотрит под ноги. ─ Кто бы мог подумать, что ее напугает чертова белка.

─ Прости, Фоб. ─ Марго подходит к нему и мягко кладет руку на плечо. ─ Мы не хотели застать тебя врасплох. Просто думали, впереди чужаки.

─ Вы и не застали, ─ Фобос деликатно отстраняется, заметив мой взгляд. ─ Я, кстати, никого не ранил?

Спустя час сидим вокруг тихо потрескивающего пламени и едим умело приготовленную кашу с консервами. Замечаю, что Зои не так близка с вновь прибывшими учеными, как с Джонатаном и Анной. Когда об этом спрашиваю, отвечает, что Ингрид и Энди работают в другой лаборатории. За обедом активно обсуждается прошлая ночь. Из разговора становится понятно, что прибывшая группа провела ее спокойно: пока солнце не село, пытались найти других членов отряда, а с закатом разбили лагерь и мирно уснули. Никаких химер не видели. Когда же Крис берет на себя ответственность и рассказывает все, что узнали, Присцилла и Марго сначала не верят, принимая за злую шутку, но, заметив серьезные лица и опущенные глаза ученых, притихают. У них нет повода не доверять брату.

Потом начинаются вопросы. Я уже не могу слушать одно и тоже, тошнит от разговоров о лепрозории, поэтому молча утыкаюсь в тарелку, стараясь абстрагироваться от компании.

─ Не могу поверить, что вы видели их, ─ шепчет Ингрид, близко наклонившись к Зои и прикрывая рот ладонью. Слышу, что говорит, потому что сижу по другую руку от собеседницы. ─ И какие они?

─ Отвратительные. ─ Зои пожимает плечами, нервно перемешивая ложкой кашу. ─ Я даже представить себе такое не могла. В Реверсе другие.

─ Ты сняла на камеру? Нужна любая информация, иначе сама знаешь…

─ Да, я же не дура! ─ Крепко сжимает пальцы, что костяшки белеют. ─ Я знаю дело.

На этом разговор заканчивается, женщины погружаются каждая в себя, а тем временем обсуждения задания достигают апогея. Присцилла едва держит себя в руках, охваченная гневом. Точно так же, как и я минувшей ночью, не желает верить, что ее предали. Границы между великой жертвенностью и убийством стираются и становятся призрачными. Хотя выбор все равно невелик: наша судьба была предрешена, когда склонили колено перед Капитолием на церемонии посвящения в Гарпии. А он, в свою очередь, назвал цену за мятеж – смерть. Приказано умри, значит, умри.

Марго тоже злится, но ярость тихая, словно затаившаяся в прибрежных камнях змея. Крепко сжимает челюсти, а круглые желваки проступают и шевелятся на щеках. Вдруг ловлю себя на мысли, что приятно видеть ее растерянной. Девушка бросает колкую фразу в адрес Капитолия и Реверса.

Когда же все более-менее успокаиваются, речь заходит о потерявшихся товарищах. Об этом тоже не могу говорить, потому что всеми силами стараюсь гнать дурные мысли из головы, а Марго, не затыкаясь, упоминает имя Кайса, перечисляя страхи и опасения за его жизнь. Не выдержав болтовни, покидаю компанию и ухожу обратно к обломкам самолета, надеясь побыть немного наедине. Сажусь на землю, обхватываю руками ноги и утыкаюсь лбом в колени. Закрываю глаза.