Байки старого алхимика

Байки старого алхимика

Сказки мудрого алхимика

Ученик алхимика

Легче назвать непохожего на тебя человека колдуном и злодеем, чем принять, что все мы разные, каждый по своему личность. Вот и про этого таинственного жителя дома на холме ходили разные сплетни и небылицы. Ставни прикрыты и днём, и ночью, поэтому с улицы не заглянешь, что творится внутри. Смелые мальчишки пытались на спор приоткрыть ставень, чтобы на миг одним глазом взглянуть на жилище колдуна. Но стоило услыхать лёгкий шорох или стук, как ребятня бросалась врассыпную.

Солнце высоко, духота невыносимая. И ни одной тучи на лазурном покрывале небес: от палящих лучей не скроешься даже в мимолётной тени. Чайки, и те нашли укрытие. Но рыночная площадь полнилась людом. Толпились, гомонили, обсуждали свежие сплетни. Пахло рыбой и мясом. Лёгкий бриз близкого океана – единственное спасение от летнего зноя.

- Ты слышала, что Вильгельма говорила про Зелиуса? – женщина лет пятидесяти. От неё тянуло брагой, к которой она прикладывалась едва ли не каждый вечер после смерти мужа.

- Про кого?

- Люси, не говори, что ты не знаешь, кто такой Зелиус?

- Клодетта, в отличие от некоторых, я не собираю слухи по Тельзании и её округах!

- Но о жителе дома на холме знают все!

- И чем же он так знаменит? – спросила Люси.

- Вильгельма рассказала мне, что собственными глазами видела, как он читал Чёрную Книгу и вызывал дьявола! В его доме всегда пахнет серой и кадилом. Он живёт триста лет.

- Да ты что! Быть не может!

- Я тебе говорю! Сама узнала об этом.

- От Вильгельмы?

- От неё самой. Но не это главное! Он детей крадёт. И кровь пьёт, в полнолуние зарезав, как свиней. А чёрт за это жизнь продлевает ему. Оспу он нагнал. И неурожай в прошлом году.

- Так почему же его не сожгли ещё?

- Пытались! Приходили к нему инквизиторы, а он наколдовал что-то, сделался невидимым. И продолжил делать чёрные дела. А на семью Грэйпов, которые выдали его Антиколдовской Лиге, хворь наслал.

- Творец упаси!

- А где он живёт? – спросил прятавшийся до поры под одеялами отрок. Ему двенадцать или тринадцать вёсен от роду. Русый, кучерявый, растрёпанные. Лицо грязное, на рубашке несколько дыр. Высокий как для своего возраста, худощавый.

- Да там, за городом, на холме, - Клодетта указала направление, не смотря в сторону мальчика. – Стоп! А тебе для чего?

- Да так… Просто интересно! – юноша глупо улыбнулся и, сделав шаг вперёд, он обронил горшок на землю. Тот разбился на сотни мелких осколков. Мальчишка, увернувшись от увесистого кулака Клодетты, побежал прочь.

- Стой, сорванец! Ты должен отработать разбитый горшок!

Дом на холме покосился от ветхости. Но внутри прибрано. Пахло чабрецом, эфирными маслами и химикатами. Комната освещена факелом, но его недостаточно, поэтому тут царил лёгкий полумрак. Дубовый стол. На нём стеклянные колбы конической формы с разноцветными растворами. На слабом огне пузырилась жидкость. Белый пар, проходя по змеевидной трубке, стекал каплями жидкости в стакан. Безбородый старик стоял над увесистой книгой, исписанной мелкими рунами, и выводил в ней что-то гусиным пером.

Скрипнула дубовая дверь, и в неё неуверенно ввалился русый подросток. Старик поднял удивлённый, вместе с тем строгий взгляд.

- Ты кто?

- Я… это… Триг! Вот!

Глаза старика округлились ещё больше.

- Повторюсь ещё раз: ты кто?

- Триг я!

- И что же ты, Триг, забыл в моём доме?

- Я учиться у Вас буду!

- Чего? Учиться чему? – у старика упала челюсть. Он чуть не выронил чернильницу из руки.

- Вы же Зелиус? Я не мог ошибиться! Вы тот самый Зелиус. Знаменитый алхимик и волшебник!

- Ну, допустим, я Зелиус. Но с чего ты взял, что я буду тебя чему-то учить?

- Вам лет много, а ученика до сих пор нет. А ещё я много чего знаю. Я вот книгу прочитал. «Алхимия» Та самая, которую Викор написал.

Юноша достал из-за пазухи потёртую книгу и положил на шероховатый стол, едва не уронив мерный цилиндр с пурпурной жидкостью.

- Недотёпа! – крикнул Зелиус. – Криворукий! Нужно быть аккуратнее в лаборатории! Жидкость прольёшь на ноги, калекой останешься!

- А Вы тоже умеете философский камень делать? – не обращая внимания на хулу, спросил Триг.

- Какой ещё камень!

- Философский. Тот самый. Который жизнь продлевает и раны залечивает. Люди говорят, Вам больше трёхсот лет от роду. А ещё этот камень железо в золото превращает.

Зелиус расхохотался.

- А что я смешного-то сказал?

- Осмотрись вокруг. Разве я живу в золотых хоромах?

Триг посмотрел на небогатую обстановку и тоже невольно улыбнулся.

- Нет, совсем не хоромы.

- Какой же с тебя ученик? Ты веришь тоже в эти россказни про философский камень. Может, и в истории про то, как я в последнюю ночь октября на шабаш летаю и чёрта вызываю, веришь?

- Не-а, на чернокнижника не похожи Вы. Но в чём же секрет Вашего долголетия. Если не в философском камне? Редко кто до пятидесяти доживает: то чума, то оспа. На гвоздь наступишь – рана загниёт, редкий после этого мужик выживет. Под дождём пройдёшься – воспаление лёгких, три дня будет то в жар, то в холод бросать. А потом деревянный ящик землёй присыплют. А Вы живы.

- Секрет простой: я травы целебные собираю. И рецепты мазей знаю, бабка меня научила медицине. Ты сам-то откуда взялся такой?

- Из деревни я, из Яблочной. Сын кузнеца. Но не хочу я всю жизнь подковы и мечи ковать. Мне наука ближе по духу.

- Странный ты конечно, сын кузнеца Триг. И неуклюжий. Но редкость в наши дни – умеющий читать, особенно родом из деревни. и смышленый, так мне кажется. Отчего в университет не записался?