Банка без крышки

Глава 13. Ирина

Она долго не могла заснуть в тот вечер; слишком уж много всего навалилось за столь долгий день, насыщенный такими волнующими событиями, переживаниями и даже загадками. И хорошего в нем было куда больше, чем плохого. Взять хотя бы письмо Александра… Ну не мог его написать равнодушный к ней человек! Такие письма со скуки не пишут. Память Ирины услужливо подсказала ей те фразы, что так зацепили ее во время чтения: «я очень хочу, чтобы ты была по-настоящему счастливой», «ты лучше всех», «ты самая-самая»… Она вспомнила, что слышала или читала где-то о том, что если мужчина по каким-то причинам не может открыто признаться в своих чувствах любимой, то он как раз и говорит ей вот такие слова.

А потом она долго смаковала воспоминания о вечернем сидении рядом с Александром за отчетами… Правда, там не было сказано ничего особенного, зато ее плечо будто до сих пор помнило тепло его руки.

Правда, в хорошие воспоминания нет-нет да и проскальзывал отголосок обиды на то, что Александр не рассказал ей, о чем он разговаривал с Сергеем Маратовым, точнее, не объяснил ей смысл нелепых маратовских обвинений в свой адрес. Слишком уж они и впрямь были дикими, за гранью здравого рассудка. Ну, пусть Маратов преувеличил, приврал, однако Александр не стал же все отрицать, сказал только, что это не его секрет и что к ней тот разговор не имеет никакого отношения. Но ей ведь все равно интересно! Да, она знает, что именно оторвали любопытной Варваре, но ведь той самой Варваре не говорили, небось, что у ее любимого нетрадиционная ориентация и что в голове у него какая-то насадка!

А уж сам этот Маратов – ух, до чего противный! И раньше-то она к нему теплых чувств не испытывала, а теперь и вовсе знать его не хочется.

И уже когда сон все-таки начал брать свое, Ирина вспомнила и еще нечто важное и странное. Причем на сей раз это странное исходило от нее самой. Она пригласила Александра на свидание! Подумать только! Что на нее вдруг нашло? Ведь не только не собиралась говорить ничего подобного, но даже и думать об этом не думала! Словно кто забрался в тот момент в ее голову и сказал все за нее. Что там этот маньячина сказал про насадку в голове у Беляева?.. Вот и у нее самой тоже, видимо, какая-то насадка завелась. Или, скорее, тогда уж подсадка. Ведь и впрямь, сама бы она ни за что не осмелилась сказать такое Александру, да еще и – вот уж точно это была не она! – назвать любимого на «ты»!.. Впрочем, это даже и к лучшему: Александр ведь очень этого хочет, а она все никак не могла решиться. Ну а теперь, коли уж смогла, придется продолжать.

И уже окончательно засыпая, Ирина пришла к выводу, что эта непонятная насадка-подсадка в ее голове на самом деле называется очень просто – любовь.

Утро выдалось суматошным и хлопотным. Приехавшие аудиторы то и дело нарушали привычный ритм работы, требуя то одно, то другое. Еще ведь и объяснять им все приходилось: а откуда вот тут эта цифра?.. а почему здесь использована такая формула, а не эдакая?.. а где это?.. а для чего то?.. И ведь что самое неприятное, ответов на многие их вопросы Ирина попросту не знала, учитывая то, что отчеты-то в основном делал Александр, в то время как сама она парила в любовном дурмане. Хорошо еще, что Беляев и теперь все время находился рядом и постоянно был начеку, вступая в разговор с аудиторами, как только видел, что она «поплыла».

Наступивший обед для Ирины стал долгожданным избавлением от пыток. Правда, теперь настоящий допрос учинила Ольга.

– Ну что, как вчера посидели? – невинным тоном поинтересовалась подруга.

– Где посидели, с кем? – не сразу поняла суть вопроса Ирина, все еще находившаяся под впечатлением от проверки. – Я же вчера на работе была допоздна!

– Вот я про это и спрашиваю, – усмехнулась Ольга. – Как он, говорил что-нибудь про чувства? Намеки хотя бы делал? Или, может, сразу приставать начал?

– Да ты что! – вспыхнула Ирина. – Как ты такое говорить только можешь?.. Мы почти до одиннадцати с отчетами парились!

– О как! Небось, он специально тянул, чтоб рядышком с тобой посидеть. Прижимался-то сильно?

– Да куда прижимался?! Оля, ты чего несешь? – чувствуя, как запылали щеки, возмутилась Ирина.

– Что, сидел в двух метрах от тебя и до клавиатуры линейкой тянулся?

– Не в двух метрах, но… Ничего он не прижимался.

– И не касался тебя даже?

– Не кас… – начала Ирина, но все же запнулась. – Ладно, случалось, что касался, конечно, но не специально же, просто мы и в самом деле близко сидели, иначе было бы неудобно.

– Конечно, неудобно, кто бы чего говорил, – прыснула Ольга, но тут же торопливо сказала: – Все-все, извини, больше не буду! Но ты от меня-то не скрывайся уж, все равно ведь я о твоих чувствах знаю. Наоборот, поделилась бы, ведь наверняка же хочется.

– Ну… хочется… – стушевалась Ирина, осознав вдруг, что ей и впрямь невмоготу держать внутри себя переполнявшие ее чувства.

И, наплевав на все условности и «приличия», она стала рассказывать подруге все то, что не давало ей заснуть прошлым вечером. Умолчала она лишь о своем разговоре с Сергеем Маратовым – о том, что он наговорил ей о своей «беседе» с Беляевым, ну и то, соответственно, что ответил на ее расспросы Александр. Однако «секретилась» она, оказывается, зря. Слухи уже поползли по «конторе», и уж, разумеется, они не прошли мимо Ольги Слепневой.