Банкир история освобождения или люди мертвые внутри

Банкир история освобождения или люди мертвые внутри

– Чет так хреново на душе.

– Ты уже говорил.

– Говорил, говорю и…

– И будет! Работай давай. Завтра отчет не сдадим точно хреново будет. Сам знаешь в душу кучу такую наложат. Год пить придется, чтобы смыть.

– Эт–точно!.. Ну, если паршиво? Не работается.

– И че предлагаешь делать?

– Че делать, че делать? Трусам потайной карман приделать!

– Не смешно!

– Да че ты в натуре, как банкир? Шучу же.

– Брат, времени нет. Ни секунды. Веришь, в туалет хочется… три часа уже терплю, чтоб цифры не убежали. А то все по новой придется делать… а мне еще детей с садика забирать.

– Все, все! Молчу.

– Не молчи. Отчет делай.

– Будь проклята та падла, которая этот отчет придумала.

– Аминь!

– Хе–хе, вот, узнаю брата по оружию.

– Не мы такие, жизнь такая.

– И она тоже падла! Нагнула, так нагнула.

– А че так?

– Че так? Че так?! Эмма, ты серьезно?..

– Ну, да.

– Ну ты даешь, брат…

– Говори уже!

– Ты посмотри вокруг. Мы же банкиры. Это банк! Это зло! Акционеры тут – дети Люцифера. Я не удивлюсь если под ультрафиолетовой лампой на устав банка глянуть там в пункте цели и задачи будет написано – мучить людей, высасывать все соки, насиловать душу!

– Ты про клиентов?

– Да пошли они! Я про нас.

– Не в тему!

– Оглянись! Очнись! Вилку сунь в розетку, глядишь прозреешь.

– Слышь, Арман–философ, отчет делай.

– Вспомни! Какими мы были с тобой, когда пришли в эту черную дыру? Дерзкими, безбашенными, не было авторитетов. Мы были творцами и ковали судьбу в огне, которыми горели наши глаза. А теперь?

– А что теперь?.. Я семьянин. Любимая жена. Трое детей.

– И каждая минута расписана на других. А сам не успеваешь даже подмыться. Вон воняешь уже.

– Ну, да! Это называется взрослая жизнь.

– Это стереотипы! Мы напичканы ими с детства. Учись. РАБОТАЙ. Семью корми. Выполняй обязательства. Плати ипотеку. МЕЧТЫ ПОДОЖДУТ. Старей. Осознай. Наконец, УМРИ, преисполненный сожалений. И только инакомыслящие меняют мир и создают тренды. Лишь тот, кто рвется к вершине, не страшась идет против всех, плывет против течения, нарушает правила, без страха смотрит в глаза судьбе, плюет на презрительные взгляды и тупые суждения жизнь проживет красиво. Только он сумеет вырваться из рутины… из этого дня сурка. И будет свободным, счастливым. Понимаешь?

– Инакомыслящих расстреливают. Те, кто рвутся к вершине часто разбиваются. Те, кто плывут против течения часто тонут.

– Вот! Видишь, все дело в страхе.

– А ты смерти не боишься?

– Все мы умрем. По мне лучше уйти из жизни с мыслью, что я прожил ее не зря и сделал все что мог… все, чего хотел, чем сожалея об упущенном времени, гореть в агонии от того, что поработил сам себя и свободу свою отравил материальными нуждами… Так–то оно всем страшно. Так задумано. Это наша плата. Страх тьмы нужно преодолеть, чтобы дожить до рассвета.

– Мне этого не надо. Я – счастливый человек.

– А я – королева Англии!

– Ха–ха, похож.

– Да иди ты! Сам на свою жопу похож!

– Ха–ха–ха!

– Ха–ха–ха!

– Эмма, брат, я ведь серьезно. Вот че мы тут делаем?

– Отчет.

– Хф… Жизнь же одна, брат! И мы ее прожигаем за зря. Лучше под двести шестьдесят, ярко сверкнув влететь в столб, чем сгинуть вот так за компьютером, делая этот долбанный отчет для тех, кто нас даже оценить не умеют. Не умеют, потому что давно ослепли здесь все. Посмотри вокруг: здесь цитадель несчастья. Людей веселых, жизнерадостных, верующих в чудеса за два года переплавляют в злобных, вечно недовольных зомби. Меняют процессор в голове. Разрушают сердце. Чипы добра, человечности, любви к ближнему заражают вирусом. Их верой давно стали – деньги. Деньги для них главное… и им плевать кого в крови утопить, кого удавить, с кем переспать, что сказать…

– Это ты сейчас про Неллю?

– Нелля, Вика, Цой, Лим, Дэн… Да тысячи их! Они на все готовы за свой мелкий капиталишко. У них нет ценностей, нет морали, воспитания. Одно лишь притворство и упругость как у пружины, чтобы прогибаться под начальников. А у тех уже с дьяволом подписан контракт. В договоре вписана цена, за которую они продали душу. И чем дальше, тем глубже ты в этом дерьме застреваешь… И что спрашивается тянуть–то, если уж решили давай сразу продадимся! Сколько? Сколько я тебя спрашиваю стоят наши души? Души поэтов?!

– Заткнешься ты сегодня или нет?! Достал уже!! Какая цапля тебя укусила? Ноешь и ноешь. Нудишь и нудишь. Как баба! Если не нравится че–то – делай! Как мужик! Увольняйся и живи свободно, красиво! А я не могу. У меня семья. Детей кормить надо. Родителям помогать. Брату. Тридцать пять мне, а я до сих пор у них на шее…