Бариа

Глава 6

Даринширн встретил их снегопадом. Точнее этот ленивый снегопад не прекращался ни на минуту с самой ночи Сауиня, следуя за путниками до города. Тайлер тогда сильно удивился, выглянув утром в окно постоялого двора — землю, крыши, заборы, кусты, всё покрывала тонкая снежная простыня. Редкие маленькие снежинки размеренно падали с неба, подчеркивая, что зима в этих краях уже вступила в свои права.

На подъезде к Даринширну снегопад усилился, но в самом городе этого даже словно бы и не замечали: снег быстро таял ещё на подлёте, оставляя лужи на мостовой. В салоне паромобиля было тепло и уютно, на улицах — холодно и промозгло. Хоть они и подъезжали к Тихому району, где их, наверняка, уже ждет гостеприимная мистрис Карнуэл со своими аппетитными пирогами, вкуснейшим чаем и дрянным кофе, заканчивать поездку совсем не хотелось. Как бы Тайлер не хотел остаться в Даринширне на подольше, он не сомневался, что у Рэя такого желания не имеется совершенно, а значит, вскоре им предстоит путь домой, в столицу. Несмотря на все трудности и проблемы, что на них свалились за последнюю неделю, Тайлер был благодарен судьбе за возможность побывать в этом прекрасном месте и познакомиться с такими приятными людьми. Невольно рука сжала в кармане холщовый мешочек. Такие староста деревни, где они встречали Сауинь, подарил всем путникам поутру. В мешочке были угольки от одного из двух костров, которые горели всю ночь. Этому талисману надлежало ограждать от бед и болезней весь год, отгонять всякую бесовщину. Даже Рэй принял подарок молча и с благодарностью, что уж говорить об Энгусе и его сестре. Наверное, ещё поэтому Энгус так стремился провести ночь в деревне, Тайлер видел, как ханшиец достал из нагрудного кармана кожаный кисет и, высыпав на ладонь похожие угольки, растер их и пустил по ветру.

Всё же интересные традиции в Ханше. Удивляло, что народ так истово верит в приметы, страшилки и всякие чудеса, так много знает и знания эти оберегает. В столице взрослым не было до этого дела. Куда важнее — прокормить семью, заплатить аренду за жилье, скопить денег на зимнюю обувку детям… Куда уж тут печься о пучках трав и обережных словах, если надо — пойдут, где угодно, и не подумав обойти заповедное место, захотят — выйдут через окно и дыру в заборе… Но и отсталыми ханшийцев Тайлер назвать не мог, скорее наоборот: в окнах домов стояло стекло, дома обогревали паровые котельные, газовое освещение было едва ли не везде… А как местные одевались? Без изысков и излишеств, практично и удобно. Но продолжали верить в чудеса. Этот диссонанс и поражал, и веселил одновременно.

Даринширн жил в бешеном ритме, но Тайлер не сомневался, что и его жители в праздники соблюдали все традиции и обычаи. Жаль, что не довелось посмотреть, как Сауинь встречают в богатых домах крупного города.

— Я выгружу вас здесь, — подъезжая к воротам дома Карнуэлов, сообщил Рэй, сидящий за рулём, — а сам поеду верну мобиль агентству. Заодно отправлю телеграмму.

Энгус согласно кивнул и выбрался из салона, помогая сестре выйти на улицу, Тайлер присоединился к ним выгружать багаж.

Рэй едва тронулся с места, как к воротам уже бежала мистрис Карнуэл, кутаясь в клетчатый плед. Рассмотрев всех троих и расцеловав, женщина уверилась, что все целы и невредимы. Подхватив дочь под руку, она потащила её в дом, приговаривая, что ужин скоро будет готов, как раз к возвращению Рэя.

В гостиной их уже ждали господин Карнуэл, Мирдри, пожилая чета — её родители… Все радовались возвращению Доминики, требовали немедленного рассказа о событиях последних дней. Тайлер предоставил слово Энгусу, заняв кресло у камина. Хотелось пригреться, закрыть глаза и уснуть. И ему это почти удалось, когда он внезапно, как сквозь пелену, почувствовал на лбу холодные руки, которые быстро сменили теплые губы, а после началось какое-то шевеление, стук каблучков, шелест юбок… Когда он с трудом разлепил глаза, понимая, что надо проснуться, рядом с ним на столике уже стояла большая глиняная чашка с каким-то отваром странного запаха.

— Это вересковый чай с медом, — с мягкой улыбкой произнесла мистрис Карнуэл. — Надо выпить. У тебя простуда.

— Только бы не инфлюэнца, — с сочувствием произнесла Мирдри, держащая на подносе какую-то миску, судя по запаху, с куриным бульоном.

— Глупости не говори, — шикнула на неё хозяйка, — мальчик просто не привык к нашей погоде, вот и простыл. За пару дней поставим на ноги…

— Не стоит переживаний, Иннис, — взяв в руки чашку, попытался улыбнуться Тайлер, — со мной всё в порядке, просто разморило. Нам скоро уезжать, да и некогда мне болеть.

— И куда ты больной собрался ехать? — раздался голос Доминики, которая стремительно вошла в гостиную. — Твоя постель уже разобрана, допивай и быстро туда.

— Я хорошо себя чувствую, я…

— Ты себя со стороны не видишь, — положив руки на бедра, криво улыбнулась женщина, — предлагаю договориться: ты сейчас беспрекословно выполняешь все указания матери, а как выздоровеешь, мы все вместе сходим в музей.

— К-какой музей?

— Естествознания и истории, конечно. Рэй лично проведет нам экскурсию, он там каждое чучело знает. И это я не только про зверей на постаментах, — тихо добавила в сторону Доминика.

— Но я не думаю, что Рэй согласится, и так задержка выйдет, ещё и экскурсии…

— Я с ним поговорю. Если будешь делать, что тебе скажут, поправишься в два счета. В Ханше умеют ставить на ноги, тут не принято долго болеть.

Спорить с тремя решительно настроенными женщинами было бесполезно, даже скромно стоящий рядом с сестрой Энгус жестом показал бессмысленность попыток и помог добраться до комнаты.

Тайлер давно уже забыл какого это — болеть в постели. В последние годы он если и простужался, лечился на ходу, да и заботиться о нём было некому. Сейчас же к нему вернулось давно забытое чувство тепла и заботы, так похожее на то самое, что было в далёком детстве, когда мать сидела рядом с его лежанкой, поила противными лекарствами, обнимала, гладила по голове и держала за маленькую ладошку, шепча молитвы.