Барон с улицы Вернон. Книга вторая. Призраки Чугуева

Глава 7

РОССИЯ; ХАРЬКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ; ЧУГУЕВ; ФЕВРАЛЬ 1912 ГОДА

- Осторожнее, осторожнее! - не-то умолял, не-то прикрикивал пристав на юнкеров, которых прислал полковник Фиалковский, чтобы те помогли вывезти всё найденное в подвале дома инженера Полежаева.

Ящики и контейнер подняли из погреба и погрузив на сани, под конвоем увозили в училище. Дольше всего поднимали контейнер. Его, как оказалось, два юнкера не смогли даже сдвинуть с места. Потом в дело включился юнкер Авилов, местный здоровяк под два метра ростом, бывший вдвое шире своих одногодок. «Бочонок» взвалили ему на спину. Авилов покраснел, закряхтел, но виду не подал. Двое поддерживали бочонок у него на спине, а ещё двое придерживали самого Авилова. Так и понесли к саням. То-ли «бочонок», то-ли Авилова вместе с «бочонком».

- Не вздумайте мне швырять! Души Богу отдадим, коли уроните! - крикнул вслед Калашников.

- Не замай… - ответил ему кряхтя Авилов и медленно опустил контейнер на сани.

- Буду считать, что сегодня штангу таскал, господа, - пошутил он и улыбнулся товарищам.

Потом прыгнул на сани сам и Калашников махнул извозчику, чтобы тот трогал.

- Что местным сказать? - подошёл Калашников к Виктору, глядевшему вслед уезжавшим на санях находкам.

- Главное местным бабам не говорите, что вывозили что-то ценное. Они тогда разнесут этот дом по кирпичикам, - ответил Виктор.

- Что верно то верно, - согласился Калашников и так же посмотрел на скрывающиеся за поворотом сани.

- Что дальше? - спросил Калашников.

- Едем в училище, - ответил Виктор, - проверим, чтобы их определили под надёжный караул и потом проведаю купчиху Минаеву.

- А что Минаева? Приглашала в гости? - усмехнулся Калашников.

- Обещался быть до обеда, - сказал Виктор как-то равнодушно.

- Ну, уж коли купчиха Минаева жаждет Вас видеть, господин полковник, - ответил Калашников с усмешкой, - то стало быть чем-то Ваша персона её заинтриговала. Сия вдовушка ой какая не простая, хотя с виду может показаться душевной дамой. Где-то Вы ходите рядом с её интересом и она видать не хочет, чтобы разрушили Вы её идиллию.

- Идиллию? - не понял Виктор, - какую идиллию?

- А Вы загляните в местную клинику, к Фридриху Францевичу, - ответил Калашников, - это там где аптека, на перекрёстке у Базарной площади и Соборной улицы. Только не спрашивайте его в лоб. Он человек недоверчивый сам по себе. А так, поговорите о жизни, да о том о сём. А там глядишь, и я пригожусь!

Калашников улыбнулся и взял под козырёк.

- Жду интересных рассказов о чаепитии у купчихи Минаевой.

- К обеду увидимся, - ответил Виктор, так же взяв под козырёк.

Калашников направился к себе в околоток.

Виктор закурил, подумал и вспомнил, что последнее время у него сильно крутят суставы на ногах…

- Да, а к Фридриху Францевичу мне не мешало бы… - сказал сам себе Виктор.

Тем временем, в училище уже разгружали прибывшие сани...

- Аккуратнее, аккуратнее господа! - прикрикивал на юнкеров офицер, глядя на то, как они заносят ящики и непонятный металлический бочонок, слишком тяжёлый для своего размера, и тянут их на цокольный этаж, - его высокоблагородие вас явно не похвалит, если вы оброните один из них! Тут гауптвахтой не отделаетесь!

- Да не надрывайтесь, ваше благородие, - шутил в ответ один юнкер кивая на второго, - Авилов один нас троих стоит! Он тайком по вечерам в гимнастическом зале гири тягает!

Раздался дружный смех юнкеров.

Авилов, хотя и крепкий здоровяк семнадцати лет от роду, покраснел и отвернулся, делая вид что смех его не касается и что «бочонок» вовсе и не такой уж тяжёлый.

- А ну отставить смеяться! - приказал офицер, - давай сноси вниз и доложитесь капитану Подольскому, как приказал господин полковник!

- Есть, ваше благородие, - обиженно ответил юнкер, заворачивая на лестницу ведущую на цоколь.

Внизу их ждал немолодой капитан, из отставных. Низ его капитанского погона был пересечён толстой «шпалой», говорящей о том, что уволен он был почётно, с правом ношения мундира.

- И что вы привезли, господа юнкера?

- Куда ставить? - посмотрел на него тот самый юнкер, который шутил с офицером, - уж больно тяжёлые, Александр Сергеевич.

- В этих стенах, господин юнкер, я Вам не Александр Сергеевич, а ваше благородие, - ответил отставной капитан, - а ящики заносите в подземелье и оставайтесь на карауле в лаборатории. Авилова пропустите вперёд. У него, как я понимаю, самый тяжкий груз.

- Ну мы не завтракали! - начал было юнкер.

- … а я распоряжусь о вашем завтраке, - прервал его капитан и направился наверх.

Подземелье, это была небольшая дверь за которой начинался длинный коридор подземного хода. О нём ходило много слухов, рассказывали целые легенды о спрятанных там кладах и сокровищах, но военные понимали его так, как он изначально был задуман. Тут хранили оружие и боевые знамёна. И сейчас, их хранителем, единственным хранителем, единственных настоящих сокровищ, был Александр Сергеевич Подольский, отставной капитан и преподаватель физики в юнкерском училище.