Белые ночи

1: прощание с воробьями

— Я очень люблю вот так с тобой лежать… — сказал он и ни на секунду не засомневалась в этих словах. Сердце у него в груди билось так спокойно, что приходилось прислушиваться, чтобы услышать стук. — Как будто мир замирает, нам никуда не надо, и я вечно могу любоваться тобой…

— Я люблю тебя… — шепнула она, открыв глаза, но не увидела ничего, кроме солнечного света.

“Посмотри”, приказала я самой себе.

“Посмотри на него”.

— Я люблю тебя больше, звездочка.

Когда я проснулась, в комнате было душно, волосы прилипли ко влажной шее и ко лбу, в горле пересохло.

Надо же присниться такому.

— Ненавижу, — буркнула я, выползая из кровати. Ночью окно закрылось и сделалось невероятно жарко. Отсюда и сны такие глупые. Мне вообще часто снился вский бред. Окно я, конечно, снова открыла, спустила с подоконника пару цветочных горшков и сама заняла их место, свесив ноги наружу. Нужно маме сказать, чтобы она забрала отсюда этих зеленых монстров. Я говорила, что они мне не нравятся, но она настояла на том, что цветы будут мне полезны.Черта с два.

Уже рассвело, во дворе расстелился полупрозрачный туман.

Я потерла лицо ладонями и уронила их на голые бедра, покрывшись мурашками от прохлады.

Да, мне часто снился всякий бред, и все бы ничего, если бы мне не хотелось плакать после. Каждый раз, когда я просыпалась, будто щелкнул переключатель — все вокруг менялось и жизнь во снах вдруг казалась куда ярче той, которая ждала ее за дверью спальни.

Я засмеялась сквозь слезы.

Ну что за черт?

Жизнь во снах была такой яркой, а наяву такой серой. Или, может, это со мной что-то не так? Может, я ломалась? Сломалась так, как со временем ломается все. Как, например, мамины любимые часы, доставшиеся ей от прабабушки. В какой-то момент они просто перестали тикать, отмерять ход времени, замерли и больше никогда не пошли снова.

А, может, это взросление? Взросление вообще всегда все портит.

– It's bittersweet.Every time you're leaving I say goodbye and turn around because you know I need it… – пропела я, поспевая за песней, тихо-тихо играющей из CD-проигрывателя. В последнее время от посторонних мыслей меня отвлекала только музыка. Перед сном я выбирала один из сотни дисков, оставшихся из прошлого, и ставила его на репит. Вчера я поставила проигрываться один из новых дисков, купленных совсем недавно - что-то из современного попа, мягкого и успокаивающего. Но в голове у меня вдруг возникли другие строки:

– Белая ночь опустилась как облако… ветер гадает на юной листве. Слышу знакомую речь, вижу облик твой, ну почему это только во сне?

В постель я вернулась как только в комнате стало достаточно прохладно, чтобы не умереть от удушающей августовской жары. Больше мне ничего не снилось, а когда я проснулась, сквозь шшторы уже вовсю светило солнце и издалека слышался шум машин. Недавно мы переехали в тихий частный сектор. Родители купили коттедж с небольшим, но уютным двором с качелями и беседкой в цветах. Мне здесь нравилось: тихо и просторно. Маме тоже, она нашла себе новое хобби: засадила весь участок розами. Папа был единственным, кто иногда начинал жаловаться: “два часа стоял в пробке”, “трасса мне теперь ближе, чем дом родной”, но на выходных, тех редких выходных, которые ему удавалось выкроить, когда он приглашал к нам дядю Славу и они на пару жарили шашлыки во дворе под какие-то старперовские песни, а потом до 5 утра сидели у костра, он оттаивал и наш маленький дворик казался ему раем.

Я потянулась, снова вспомнила свой последний сон и тут же встала с кровати и прямиком в ванную. В тот день у меня не было никаких особых планов. Через неделю начиналась учеба и я планировала пройтись по магазинам - нужно было обязательно купить новые джинсы. Манию на них я обуславливала тем, что штанов в моем гардеробе было крайне мало, а в интернете то и дело попадались красивые девочки в красивых джинсах. Я тоже хотела. А еще мне следовало запастись тетрадями и ручками.

– Олечка, ты встала? – сначала я услышала стук, потом мамин голос.

– Да!

– Матюша приехал, ждет тебя внизу, хочет забрать тебя куда-то.

Я застыла у зеркала, вынув зубную щетку изо рта. Матвей приехал… От этой новости я должна была начать пританцовывать, улыбаться как дурочка и ускориться, чтобы побыстрей спуститься вниз, но все, что я ощущала – тяжесть в груди и на плечах.

– Минут через десять спущусь.

– Хорошо, ждем.

Матвей, или, как его все называли – Матюша, был моим старым другом и молодым человеком. Впрочем, ни того, ни того, я в нем не видела. Это было странно. Я помню, как в детстве мы катались вместе на великах, ходили на карате, ели сладкую вату и рядом с ним мне всегда было веселей, чем с кем-либо другим. Я глянула в зеркало. Кто изменился: я или он?

Так или иначе, меня ждали, поэтому, я закончила умываться, нанесла на лицо макияж и оделась, едва сумев выбрать что-то одно в куче какой-то чересчур девчачьей одежды. Белое короткое платье без рукавов и новомодные балетки с кучей ремешков, подаренные мамой. Мне должно было нравится то, как я выглядела.

– Тебе и нравится, – буркнула я самой себе, подхватила с кровати сумку и вышла из комнаты навстречу шумному городу, Матвею и неумолкающей маме.