Беременна в 43. Бумеранг для предателя

Глава 1

– И где твой муж, Ава? Уж неделю в отделении лежишь, а тебя никто не навещает.

Соседка по больничной палате хохочет, поглядывая на меня с прищуром, а я сжимаю зубы. Жалею, что разрешила ей вселиться к себе в платную одноместную палату, когда ее чуть ли не в коридоре хотели поселить.

– Муж в командировке, – цежу я сквозь зубы и отворачиваюсь лицом к стене.

На душе и так плохо, а Лида только подливает масла в огонь.

– Может, набрехала, что семья у тебя? И дочку придумала?

По сердцу будто бритвой проводят.

За эту неделю, что я лежу в больнице, ко мне никто из родных не приходит. Муж задерживается в командировке, а дочь… Дочь готовится к сессии, корпит над учебниками, так что все необходимые вещи мне передает водитель.

Хочется малодушно сгруппироваться, подтянув колени к груди, но я слишком хорошо знаю, что это не поможет. Едва слышно всхлипнув, провожу ребром ладони по щеке, стирая непрошеную случайную слезу.

Когда у меня заподозрили рак и положили на дополнительное обследование, я думала, что муж и единственная дочь поддержат меня, будут рядом, как семья, но всё оказывается наоборот.

Они будто отдаляются от меня, даже не интересуются, как у меня дела, не нужно ли мне чего в больнице. Не звонят, только скупо отвечают на мои многочисленные сообщения, что усиливает мое чувство никчемности.

Если рак подтвердят, срок моей жизни пойдет на месяцы, если не недели, а никого вокруг это будто не волнует.

– Мам, сейчас медицина далеко вперед шагнула. Чик-чик, и ты в строю. Когда там тебя выпишут? Я соскучилась по твоему фирменному пирогу, – сказала мне утром дочь, когда я звонила ей, чтобы получить поддержку. А вместо нее получила плевок в душу.

Муж и вовсе избегает этой темы и рычит каждый раз, когда я говорю ему о предстоящих анализах. Так что в чем-то Лида права.

– Слепая ты, Авка, ясно же, что не нужна ты своей семье, а мужик вообще небось загулял, вот и чешет тебе про командировку. Знаем мы, в какие-такие командировки мужья мотаются.

– Лида, ты, кажется, в чужой жизни лучше меня разбираешься, – усмехаюсь я, но голос предательски дрожит. – Может, и прогноз на будущее мне составишь? Или поищешь, кому еще нервы потрепать?

Соседка хмыкает, довольная, что задела меня за живое, но я больше не даю ей этого удовольствия. Глубоко вдыхаю, проглатывая ком в горле, и, поворачиваясь к ней, добавляю:

– Ты лучше за своей семьей следи, Лида, а в мою не лезь.

Лида усмехается, откидываясь на подушку. Вот только выходит у нее болезненная гримаса.

– Да следила я, Ава. Потому по опыту и говорю, а ведь раньше такой же наивной, как ты, была, всё верила, что у меня-то муж не такой, как все. Верный, как пес, только меня любит. А оказалось, что еще и добрую половину моих коллег в цеху.

Лида, может, и злословит, но в ней говорит ее собственная боль, которую она не в силах унять.

Я сжимаю пальцы в кулак под одеялом.

Не хочу слушать.

Не хочу думать.

От дальнейшего разговора, который усиливает мое отчаяние и чувство одиночество, меня спасает медсестра, которая уводит Лиду на процедуры. Я остаюсь, наконец, одна, но образовавшаяся тишина неожиданно сильно давит, заставляя меня ощущать себя как никогда одинокой.

Звоню дочери, чтобы хотя бы поболтать с ней, но она несколько раз сбрасывает мои вызовы, а затем и вовсе отключается.

Муж еще утром написал, что у него важная встреча и чтобы я его не беспокоила по пустякам, а если что нужно, писала ему в мессенджере.

– Абрамова? – окликает меня появившаяся на пороге палаты старшая медсестра, Рита Михайловна. – Просыпайся, муж к тебе пришел.

Обычно персонал о посетителях не предупреждает, но я в гинекологическом отделении единственная, кого вообще никто не навещает, так что старшая медсестра поглядывает на меня с любопытством, словно пытается прочесть мои мысли.

Я вскакиваю, когда слышу долгожданную новость, и едва сдерживаю улыбку, что не ускользает от Риты.

Достаю из тумбы зеркальце и, как могу, приглаживаю растрепанные волосы. Вид у меня бледный, под глазами от постоянных переживаний и недосыпа залегли темные круги, но у меня уже нет времени привести себя в порядок, чтобы хотя бы красотой порадовать мужа.

Кирилл входит спустя минуту, казалось, моментально своим присутствием заполонив всё пространство небольшой палаты.

Высокий, под метр девяносто, с широкими плечами, массивной грудной клеткой, подтянутой талией и узкими бедрами, он всегда привлекает к себе внимание женского пола, не оставляя их равнодушными, так что медсестра не сразу уходит из палаты, оставляя нас наедине.

Приходится несколько раз попросить ее удалиться и закрыть за собой дверь.

– Кир, я так скучала, – выдыхаю я и жадно изучаю лицо мужа.

Казалось, за эту неделю уже успела позабыть его, а сейчас будто и не было такой долгой разлуки.

Мы женаты с ним двадцать лет, а чувство такое, словно молодожены, настолько сильно во мне горят остро-сладкие эмоции.

Прижимаюсь к нему, крепко обхватывая талию, и вдыхаю приятный парфюм, который сама же и подарила на годовщину свадьбы три месяца назад.

Не сразу замечаю, что его собственные руки висят спокойно по бокам, даже не прикоснувшись ко мне ни разу, а когда напрягаюсь и хочу поднять голову, чтобы взглянуть на мужа, он вдруг хватает меня за плечи и насилу отстраняет от себя.

Мои пальцы сопротивляются, не желая отпускать мужа, но Кир сильнее и споро усаживает меня на кровать.

– Ава, нам нужно поговорить. Давай ты в начале выслушаешь меня спокойно, а уже потом расскажешь прогноз врачей.

Брови у Кира нахмурены и сведены к переносице, сам он излучает напряжение и какое-то подспудное недовольство, от которого у меня сводит спазмом живот.

– Кир, я переживаю, что…

Не успеваю договорить и сказать, что меня беспокоит поведение врачей, которые постоянно приходят и задают мне вопросы, пугая еще сильнее, как он резко меня перебивает.