Бесконечность дорожных лент

Бесконечность дорожных лент

И днем и ночью я буду мчаться

По черной полосе

Слились воедино,

Как призрак на шоссе.

«Ария» «Король дороги»

Хлопает дверь. Я осторожно выезжаю со стоянки. Очередной придорожный мотель говорит мне «бай-бай», а я отправляюсь в путь… Я продолжаю свой путь. Я не всегда останавливаюсь в мотелях, только когда начинаю уставать от дороги и обтекающего уюта водительского сиденья.

Эту ночь я провела на твердой земле, лежа в кровати на чистых, похрустывающих от крахмала простынях. Они там не экономят на гигиене, и это приятно. Да, мне доводилось ночевать и в несравненно более худших условиях, чем могут предложить современные мотели, где я останавливаюсь, чтобы выспаться ночью и ехать дальше. Но, мне кажется, даже распоследняя шлюха не откажется стать королевой, если ей предложат.

Я расслабленно откидываюсь на спинку водительского кресла. Еще рано, машин на шоссе немного. Ремень безопасности мягко прижимает меня к креслу. Я знаю, есть люди, которые презирают эти ременные петли, и заявляют, что те мешают им дышать… Что же… Если они предпочитают подпустить к себе смерть поближе – разве я посмею им препятствовать?

Я никогда не пренебрегаю средствами защиты. Я видела, как машина врезалась в бетонный парапет и пассажир на переднем сиденье умирал только потому, что не был пристегнут… И если бы только это! Подозреваю, что кто-то другой, насмотревшись всех тех дорожных ужасов, свидетелем которых мне довелось побывать, вообще никогда больше не сел бы за руль автомобиля. А я только пристегиваюсь, выезжая на шоссе, да не пью алкоголь в дороге.

Дорога стелется под колеса черной лентой. Что принесет мне сегодняшний день? Обычно у меня ни дня не обходится без приключений. Такова судьба человека дороги, и мне даже нравится такая судьба. Конечно, я готова к любым неожиданностям, но, мне кажется, ничего по-настоящему плохого со мной произойти не может. Не происходит. Что-то по-настоящему плохое со мной произошло лишь однажды. Когда-то очень-очень давно.

Я осторожно держу руль, так, как жрец касается святыни. Моя машина слушается малейшего моего жеста, мы с ней почти едины, слиты в один организм. У этого организма есть два цвета – черное и красное. На большой скорости эти два цвета сливаются в один – цвет пожара.

Я останавливаюсь на завтрак у небольшой забегаловки для дальнобойщиков. Моя слишком обтягивающая фигуру одежда привлекает к себе взгляды, а иной раз и шаловливые ручонки драйверов, простых ребят, так скучающих в дороге по женской ласке, но мне стоит только взглянуть им в глаза и улыбнуться, чтобы они поняли, что я вовсе не местная дешевая шлюха, а штучка погорячее, на которую можно смотреть, но руками лучше не трогать.

Здесь я уже несколько раз бывала, и те, кто меня знал, рассказывали обо мне тем, кто не знал: «Она ездит на крутой тачке, но в остальном это – свойская девчонка, вот только не стоит пробовать заставить ее ножки для тебя раздвинуть, потому как по яйцам она бьет без промаха». Лестная характеристика, не так ли? Молва – это то, что защитит тебя от тупых похотливых самцов вернее, чем нож или пистолет. И потом, все они так трепетно относятся к своим яйцам…

О, на самом деле я вовсе не паинька, и о девственности в моем случае может говорить только сумасшедший. Я приятно провожу время с одним или другим славным парнем, приводя его в дорожные мотели. Я оставляю у мужчин неизгладимое впечатление о себе, и, если бы я брала деньги за услуги подобного рода, давно сколотила бы небольшой капиталец.

Но я не беру с них деньги. Я не шлюха, никогда не была ею и никогда не буду. Все, чего мне хочется иногда – это чистого жара, тепла и слияния тел. Я выбираю из парней на дороге какого посимпатичней, чтобы получить с ним утоление своей страсти.

Завтрак оказался сносным, а кофе так и правда был неплох. Казалось бы, за все то время, которое я провожу к дороге, я должна была привыкнуть питаться чем попало в придорожных забегаловках, но я всегда умудряюсь находить для себя местечки потише, почище и с приличной кормежкой. У меня это хорошо получается, я словно носом чую, где можно остановиться перекусить, а какое место лучше обойти стороной.

Я махнула рукой знакомым драйверам, и пошла к своей машине. Моя малышка ждет меня, и словно бы подмигивает фарами: «Что, подружка, славно позабавилась за счет этих дорожных ослов?» Пожалуй, да. они смотрят на меня, как на чудо, или чудовище, если точнее. Мне все равно. Я не могу назвать себя богиней, даже богиней дороги. Скорее уж – дорожный призрак.

Сажусь за руль, и мы отправляемся дальше. Мою малютку несколько раз пытались угнать, пока я отсутствовала, бросив ее без присмотра, но каждый раз угонщикам что-то мешало. Моя милочка вполне может сама за себя постоять, да и вообще, я всегда чувствую, когда с моей машиной происходит что-то, чего не должно быть. я уже говорила, что у меня мощные ноги, и я могу забить до смерти просто потому, что на меня попытались напасть?

Когда-то я была юна и переполнена бесполезными этическими законами. Время и обстоятельства научили меня относиться к этике так, как обычно люди относятся, например, к латыни – языку мертвому и потому бесполезному. И потом, мне кажется, что мужчина, напавший на женщину, не заслуживает пощады. Он знает, что женщина слабее него, но готов ударить слабого – и о какой чести с его стороны, о какой чести по отношению к нему мы вообще тогда говорим?

На сей раз никто не покушался на мою красотку. И то говоря, неподалеку отсюда я чуть не насмерть уделала двух подонков, решивших, что они достаточно сильны для того, чтобы отобрать машину, а попутно хорошенько попользовать телку, что в этой машине ехала… Не знаю, сумеют ли они вообще теперь кого-нибудь попользовать, но если сумеют, то явно еще не скоро.