Бессмертие

Бессмертие

— «Чем дольше я живу, тем больше мне хочется», — учитель географии пристально посмотрела на ученика. — Вот так вот говорит мой дедушка, и я с ним полностью согласна.
Ученик же, в свою очередь, предположил, что если преподавателю по примерной оценке лет сорок, сколько же её дедушке? Всё же утвердительное «говорит» немного удивляло, а уточнять он счёл неприличным.
Человек всегда стремился прожить как можно дольше, и это считалось нормой во все времена и практически во всех культурах. Пределов у человеческих желаний зачастую нет, и это «как можно дольше» очень часто выливалось в вечность, этакий недостижимый идеал. Но примечателен и другой факт: всё в тех же культурах, их мифологиях и легендах встречаются бессмертные, и это глубоко несчастные личности, в большинстве случаев их наказали Боги за тот или иной проступок. Как часта и многообразна картина, рвущая душу, повествующая об уставшем и скучающем бессмертном божестве, играющим в наш мир по его же придуманным правилам, играющим уже не ради удовольствия, а по привычке, от скуки, вяло и лениво. Он утомлён и насыщен своими возможностями, создание нашего мира — это было единственным стремлением из известных нам, да, он безгранично могущественен, но дело его сделано, не окончено, не идеально, но стоит на саморегулировании и самоподдержании, и он, как Творец, практически не нужен. Так к чему мы приходим? Мера — вот слово, что ещё фараоны Египта почитали за нечто возвышенное: нет смысла что-либо создавать, если это никому не нужно, если это не ведает меры, безгранично, нет смысла существовать самому, если все задачи выполнены, а новые стремления есть либо отработанный повторами механизм, либо выполняющиеся сразу после формулирования. Жизнь ради жизни не более чем материализованная пустота. Но при этом человеку непрерывно не хватает времени, той самой искусственной пружины, что он сам для себя и придумал. Хронос как бы мстит своему создателю за сам факт своего существования, непрерывно страдая от олицетворения и персонификации, от закапсулированности, по сравнению со своими сородичами, имеющими не вымышленную, а естественную природу бытия. Под влиянием этих противоборствующих сил и рождаются идеи и мечты, что время, старость и множество производных из них пали перед могуществом человеческой силы духа, гениальности ума, а также прочей ерунды, полностью забывая, что человек не только является такой же частью природы, как, скажем, животные, растения или те же ветра с приливами, но и полностью забывается древняя мудрость, что смерть — это та же дверь из мира в мир, как привычные для нас двери из комнаты в комнату или, ещё нагляднее, тяжёлая, массивная и старинная дверь из холодного и влажного подземелья в тёплый цветущий и плодоносящий сад, впрочем, возможно и обратное движение. Старость, дряхлость, немощь? Это так же естественно, как та же дверь, вот только перемещение не столь наглядно. На протяжении семи лет мы совершаем один большой шаг, а потом второй и третий, и так до последнего, пока данное нам тело не споткнётся.
Чем человеческое, да и, впрочем, любое другое тело отличается от механизма? С моей точки зрения, ничем. Самовоспроизводство? Нет, это как программа, самокопирование с несколькими нюансами, исключающими повторение и запрет на неудачные копии, вот и всё. Человеческий мозг подобен процессору компьютера: со встроенной оперативной памятью и относительно небольшим жёстким диском, резервная копия хранится практически в каждой клетке по всему телу, которое является лишь каркасом под управлением вторичной системы, спинного мозга. Допускаю некоторые неточности с биологической точки зрения, но принцип, бесспорно, такой.
Давайте подведём промежуточный итог: коль тело — механизм, то его функционирование сверх нормы не имеет смысла, если перед механизмом поставлена сверхзадача, то его функционирование теоретически допустимо, но только до того момента, пока задача не будет выполнена до той стадии, на которой физическое присутствие того или иного субъекта обязательно. В противном случае субъекты без какой-либо задачи или не нашедшие себе функционал являются балластом, и их механические действия лишены смысла и бесполезны. В основной программе устройств с самоназванием «Человек» прописаны эти базисы, и агрегат без цели или с ложной заменой оной испытывает духовный дискомфорт, что приводит к самоуничтожению.
А теперь посмотрим на этот вопрос с другой стороны. «Я живой» — не раз мы слышали эту фразу, но не каждый задумывался над ней, принимая как должное, предполагая, что «Я» — это то физическое тело, что произносит эту фразу, а «живой» заключается в биении сердца и мозга, сокращении лёгких и сосудов, и прочая механическая машинерия. Допустим, это верно, и начнём «крошить» человека, демонтировать, если угодно. Отключив внешние датчики (глаза, язык, нос, уши и пальцы), наступит сенсорная депривация, и возможны небольшие сбои из-за того, что ЦП по инерции будет запрашивать всё новую и новую информацию об окружающем пространстве, но жить можно. Теперь периферию, конечности, даже сбоя сильного уже не будет, если игнорировать или подавлять сообщение об ошибке, болевые импульсы. Тогда идём дальше и отключаем один из куллеров — кожный покров: вот это сбой, активная потеря энергоносителя, крови, но всё же не фатально, хотя работа аппарата сильно нарушена. Лезем внутрь, снимаем крышку, рёбра, и отключаем энергокуллер, который охлаждал и питал кислородом лёгкие, без электричества ничего работать не будет, поэтому подключаем искусственные лёгкие, заметьте, вообще без эффектов. Дальше отключаем питательный контур второго рода — пищеварительный тракт, вообще лишняя конструкция, день-два и в собранном виде без него протянуть можно. Снимаем фильтры — печень и почки, детали весьма заменимые, даже при полной сборке. Вырезаем провода, всю кровеносную систему, теоретически тоже вполне поддаётся замене, потенциально в полном объёме, но не на нашем металлотехническом уровне. А что у нас осталось? Скелет? Сомнительно, чтобы именно там была жизнь. Итак, конечностей нет, а значит, комплектация неполная. Мышцы? Та же самая сказка. Если забыть про явно третичные органы в области таза и ошмётках возле горла, то что мы ещё не тронули? Что явно способно солировать?
Под осколками черепа мы увидим трепещущую массу, всю как бы скомканную и серенького цвета, до этого преимущественно были белый и красный, немного коричневого и прозрачного, а тут серый. Мозг, хирургическая замена сейчас невозможна, но зачастую и не нужна, утратив две трети объёма, возможен возврат к стандартным параметрам. Смею предположить, что кто-то пожелает поставить точку здесь и заключить, сделав вывод, якобы именно в мозге и жизнь. Здесь стоит сделать отступление, в два шага, не более. Механика, автомобили и компьютеры, коль их я упоминал, по своей техноархитектуре между собой не разнятся, и там и там свои принципы построения. Представим, что человек — это моноблок, всё же у нас все детали в одном корпусе, но есть планшеты, ноут- и нетбуки, телефоны и смартфоны и куча прочего... Не совсем понятно, к чему клоню? На разнообразие мира — как флоры, так и фауны. У птиц, к примеру, ведущим является не головной, а спинной мозг, и если отрубить голову, скажем, курице, не затронув спинной мозг, она вообще не поймёт, что случилось, а так, свет погас и не более. Рыбы, растения, приматы — это лишь разница форм и уровня разума, у насекомых вообще мозга нет, про растения молчу. Но это живые существа, они так же функционируют и взаимодействуют с окружающим миром, как и мы с вами. Да, форель или кактус читать никогда не смогут, но восприятие музыки похоже, скажем, голубь и рысь среагируют на один и тот же цвет похоже. Мы, люди, моноблок с мощным процессором и оперативкой, у вышеупомянутых рыб память три минуты, у человека — десятилетия, а если учитывать письменность, то и тысячелетия. Но принцип построения один и тот же: набор органов, комплектующих очень схож, а если вспомнить свиней, то и взаимозаменяемый. Шаг второй: учитывая технобиоархитектуру построения существ, условно примем, что разборка на составляющие не является фатальной ни для одного организма. Ящерица, земляной червь или любое растение способны легко пережить утрату части тела, более умный человек, да и подавляющее количество животных и рыб не способны отрастить новую конечность. Хотя теоретически это возможно, в ДНК записана копия всего организма. Но это лишь разница в регенеративных способностях, и всё, параметр, а не определяющая составная часть.
Множество раз этот путь проходили до меня и пройдут ещё не раз после, каждый по-своему доказывая, что тело мертво, бренно, заменимо, механично, а единственное, что в нём есть истинно живого, — это одна десятитысячная кончика волоса — душа. Прошу не путать с «духом», как называют некоторые священники, «биополем» кличут некоторые учёные и «мягким телом» некоторые философы, и, как ни странно, все правы: это отражение нашего тела в общепланетарном излучении, да, господа, мы излучаем, как скажем, телевизор или природный уран или магнит, сейчас не так важно, мы рассуждаем на другую тему.
Если учитывать всё вышесказанное, то можно прийти к таким размышлениям. Бессмертие — это что-то странное, хоть и желанное, но при этом использующееся для наказания. Тело весьма и весьма вторично, да, оказывается, ещё есть и второе тело, биополем называющееся, возможно, поповские бредни в чём-то и правы: душа не только есть, но это ещё и единственно живое, что в нас есть. Вроде не хочется вспоминать этих странных людей, вечно угрюмых и постоянно одетых в траурные платья, но вроде бы некоторые из них, что поадекватнее, говорили такое словосочетание «бессмертная душа», а кто знает, может, и есть крупица истины в их словах.
Меня тоже немного пугают служители Российской ортодоксальной Церкви Греческого течения, но даже их патриарх теоретически способен говорить нечто вразумительное о том, что душа и есть истинные мы, в том смысле, что всё окружающее нас смертно, и тот порыв, заставляющий нас задумываться о вечном, есть воспоминание нашей бессмертной души. Блин, ну и завернул.
Я и так долго разглагольствовал и вкратце хотел сказать вот что: с одной стороны, всё когда-нибудь умрёт, абсолютно всё, даже наше солнышко и планшет, на котором я пишу, и трава за окном, но только с тем, чтобы дать новую жизнь, по поводу планшета не уверен, но домиком стать может. А с другой — кругом всё живое, даже у камня есть душа, у дерева есть, у животных и в том числе людей, не всегда нам понятен механизм и логика мышления, разума того или иного, но она есть. Как ни странно, можно даже с техникой договориться, влить в неё частичку себя, и она ответит. Да ладно, никто не говорил с компом или с почти севшим телефоном?
Хорошо, тогда давайте так попробуем. Творения — это отражения души, мне кажется, странно спорить, что хороший автор вкладывает душу в свои работы, и многие работы на многие века переживают своих создателей. Да хоть один из ста вспомнит, как выглядел автор «Илиады» и «Одиссеи»? А творение живо, и его читают. То же самое можно сказать практически про всех древних греков, творения которых легли в основу европейской культуры, подавляющего числа наук и философских течений. Можно сколько угодно закидывать фамилиями и именами, но смысл один и тот же: в творениях живут мастера. Возможно, это и есть единственное бессмертие, что доступно человеку в этом мире. Запечатлеть свою душу в той или иной форме, на том или ином носителе и остаться в веках глазеть на пролетающие поколения глазами Джоконды с кончика шпиля Спасской башни или с крыла ангела Адмиралтейства, со страниц «Ромео и Джульетты» или строчки теоремы, не так важно, что, когда и зачем было тобой сделано, в «сухом остатке» только одно — Ты против вечности, память против забвения.