Бесы

Бесы

Бесы — в Древнеегипетской мифологии карликовые божества, почитаемые людьми как хранители домашнего очага, защитники от злых духов и бедствий.

Ощущение времени, как ни крути, субъективно. Рассказывая великолепную историю, случившуюся с попутчиком когда-то очень давно, вполне может статься, что описываемые события происходили всего год, а то и вовсе месяц назад. Либо же наоборот, идеализируя в рассказе моменты из прошлого, используя их как мерило качества жизни, мол, трава зеленее и колбаса была настоящей, попутчик убегает далеко-далеко в прошлое, которое в его понимании произошли едва ли вчера. И большое счастье для слушателя, если не приходит к рассказчику приступ отшлифованной до блеска ностальгии. 

В силу этого я стараюсь не оперировать подобными условностями, называя точную, либо примерную дату событий, дабы не потерять нить рассказа, не уйти в сторону совершенно не нужных мыслей. Так что описанные ниже события произошли не давным-давно, не вчера, а почти десять лет назад, в небольшой деревеньке Тамица, расположившейся в устье реки Тамица на берегу холодного и нелюдимого Белого моря.

На трассе Архангельск - Онега, ведущей вдоль берега, настиг меня страшный по своей силе февральский снежный буран. Морской ветер склонял к земле одинокие сосны, взметал к небу тонны снега и с яростью швырял их о землю. Угрожающе трещал лёд, с трудом сдерживая бунт солёной воды. Стеклоочистители едва успевали скидывать моментально прилипающий снег с лобового стекла, обеспечивая минимальную видимость. Впрочем, дальше капота метель всё равно смотреть не давала. Я ехал с черепашьей скоростью, избегая резкого торможения и разгона, стараясь не потерять дороги, не въехать в сугроб. И думал лишь о том, как не застрять в ледяном плену бушующей пурги на границе между замерзшим морем и тайгой. О том, что будет в противном случае, я даже представить боялся.

В миру бытует мнение, что человеческие мысли материальны. Не берусь говорить о правдивости этого утверждения, но в этот раз оно полностью подтвердилось. Едва автомобиль пошёл в гору, колёса засвистели по заметённому льду, и через мгновение дальнейшее продвижение стало невозможным. Снежная стена вокруг скрыла прилегающие к дороге деревья, оставив меня в одиночестве посреди обжигающей холодом ледяной пустоты. Кристаллики льда яростно бились о железо, словно каждый считал своим долгом пробить в обшивке дыру, ворваться внутрь к горячему мотору и захватить его в царство вечного белого мрака.

Шло время, буран упорно продолжал превращать автомобиль в сугроб. Я несколько раз пытался сдать назад, затем снова вперёд. Безрезультатно. Машина намертво застряла в снежном капкане без единого шанса на дальнейшее движение. Связи, как и положено в таких случаях, тоже не было. Быть может, её вообще ещё не провели в тех краях. Слишком мало народа для установки дорогостоящего оборудования.

- В общем, хочешь почувствовать одиночество и собственное бессилие - застрянь в пурге вдали от цивилизации, расслабься и получай удовольствие, размышляя о политике сотовых операторов. — сказал я себе тогда. Юмор, хоть и плоский, всегда расслабляет.

Я откинул сиденье назад, постелил куртку под голову и, думая о том, как бы выхлопную трубу снегом не завалило, попытался уснуть. Закрыл глаза, прислушался к вьюге за окном, монотонному шуму автомобильной печки и едва слышному урчанию мотора, как вдруг почти подпрыгнул от стука в дверь.

- Пусти погреться, мил человек! — снежный сугроб с чёрной бородой, едва достающий до зеркала заднего вида, говорил весело, с явно выраженным ударением на букву «О».

- С другой стороны садитесь. - я кивнул назад, закрывая дверь.

- Ух и метёт сегодня. Точно зима все запасы свои выгребла. Есть чего съедобного у тебя, а? - мужичок уселся на кресло, осмотрелся вокруг, а затем пристально уставился на меня.

- Ничего. Вода только, будете? Не планировал перекусов по дороге в этот раз.

- Ты мне тут не выкай, дружок, я эти ваши приличия знать не знаю. А вода, ну, вода так вода. Давай сюды. — я протянул оттаявшему мужичку бутылку, понаблюдал, как он опустошил почти полную полторашку (и куда только влезло?), смачно рыгнул и вернул тару обратно. — Сидеть хорошо, а метель ещё долго будет, до ночи так точно, а там и до утра зима может пляски плясать. — он осмотрел салон, подергал ручки двери и, сделав одному ему известный вывод, ухмыльнулся. — А горючки то у тебя не бесконечно, я полагаю.

- Да, было бы круто иметь бесконечный бензин. - я нервно улыбнулся. - Других вариантов всё равно нет, а пол бака ещё есть, живём.

- Бы да кабы, - ворчит, - ты вот что, глуши тарантайку свою, да в дом пойдем, а завтра с утречка откопаем и дальше поедешь.

- Далеко идти? — я подумал было отказаться, неудобно в гости к чужим людям ходить, но аргумент бывшего сугроба, а теперь короткого старичка в болоньевой куртке и шапке-ушанке о бензине сводил все сомнения на нет.

- Ты почти посередке деревни остановился, дружочек! Сейчас то понятно, не видать не зги, а знаки перед деревней не видел?

- В такую погоду по сторонам особо не смотришь. — я пожал плечами. Дела, конечно. Застрять посреди села, не увидев ни единого дома, бывает же.

По дороге к дому старик рассказал, что вышел за дровами во двор, увидел свет фар да пошёл проверить, кого там пурга в капкан поймала. Любопытство. Дом его действительно оказался недалеко, каких-то три сотни метров. Только шли мы эти триста метров, как мне казалось, вечность. 

- Дом у меня небольшой, — словно оправдываясь, старик впустил меня в сени, зажёг свечи на канделябре и вошёл в дом, — кухня да комната. Уютный зато и убирать по полдня не нужно.

- А как вы, то есть ты, здесь один? Не тяжело? Хозяйство там, куры, гуси. — он усадил меня за добротный дубовый стол, достал из русской печки старенький, когда-то эмалированный чайник, залил кипяток в небольшой заварник.

- Да брось ты! Мои ж все разъехались, а сам не веду ничего. Один я тут живу, в лес хожу, на море. — крепкий ароматный чай разлился по кружкам. — Уже лет тридцать поди, привык.