Без кота жизнь не та

Без кота жизнь не та

Распрямившаяся еловая ветка ударила Юлю по лицу, чуть не сбив очки. Юля зашипела рассерженной кошкой, прислонила коварное дерево к стене у лифта, на этот раз придерживая плечом, и продолжила  искать ключи в сумочке. В момент, когда она наконец-то нащупала связку, протяжно взвыл телефон.

-  Ну охренеть теперь, - вздохнула Юля.

Сенсорный экран не реагировал на прикосновение замерзшей руки. Юля сбросила звонок боковой кнопкой.

Телефон взвыл снова.

Юля вздохнула, подышала на пальцы, чтобы хоть как-то их отогреть, и с третьего раза сумела ответить. 

- Катерина? Давай я тебе пере… Что за пожар? Ты чего ревешь?

- Юль! Прости! Я… - Катя всхлипнула и перевела дыхание, - можно я у вас с Маринкой поживу? Сашка совсем…

Катя пыталась что-то еще объяснить, но получались только невнятные рыдания. 

- Понятно, - как можно спокойнее ответила Юля, - не проблема, конечно, живи. За тобой приехать?

- Ыыы… - раздалось из трубки.

- Видимо, приехать. Все, не реви, скоро будем. 

Юля закинула телефон в сумку, подхватила падающую елку, с которой окончательно сползла веревка, державшая ветки, и нажала кнопку звонка.

В квартире тепло, уютно и празднично пахло горячими плюшками с корицей. Марина помогла Юле втащить елку в прихожую и убежала на кухню.

Юля устало присела на пуфик у двери и стала протирать мгновенно запотевшие очки.

- Что у нас случилось? - спросила Юля. - Новогодние чудеса вроде только завтра намечаются? Ты же никогда ничего не пекла, любительница диет?

- Моего босса, гада, повышают! – радостно крикнула Марина из кухни.

- И мы счастливы этому потому что… А почему мы счастливы за твоего вредного начальника? – Юля, не раздеваясь, прошла следом за подругой. Открыла холодильник и ухватила кусок сыра.

- Потому что повышают его в центральный офис! – торжественно объявила Марина, выставляя на стол тарелку с немного кривоватыми, но аппетитными булочками, - и он больше не сможет меня доставать!

- Я лишусь леденящих душу историй? - усмехнулась Юля. - Ты перестанешь называть грушу в тренажерке «Владимир Николаевич»? Пристрастишься печь плюшки, забьешь на  тренировки и станешь как я – толстой и красивой?

- Красивой - это вряд ли, - хмыкнула Марина, - не с моим счастьем.  А ты чего не раздеваешься?

- Катерина только что звонила. Рыдает, просит приютить. Все-таки разругались они с Сашкой в дым и хлам. Скатаемся?

Марина взяла одну из кособоких плюшек, откусила кусочек и кивнула:

- Не вопрос. Давно пора.

- Давно… Лишь бы она потом не решила по нему пострадать, - задумчиво-ехидно протянула Юля, доедая сыр.

- В мой огород камешек? – хохотнула Марина. – Ты не путай, Катькин Сашка – дурак и козел, страдать там не по кому. А мои вздохи по Димке – скорее привычка, чем что-то серьезное.

- Ага, привычка, - пробормотала Юля себе под нос, - знаем мы такие привычки…

- Все, я готова, - Марина демонстративно не заметила Юлин сарказм, взяла ключи от машины и накинула куртку.

– Надеюсь, твоя старушка не развалится под грузом Катькиных страданий, - хмыкнула Юля.

Они припарковались около гаражей. Во дворе было темно, только мятый фонарь кое-как освещал дорожку, да переливались праздничными огоньками новогодние гирлянды в окнах квартир.

Марина позвонила Кате: «Мы приехали. Ага. Ждем». Запрокинула голову  и спросила в потолок машины:

- Вот скажи мне, Юль, почему так? Мы с тобой Катькины подруги с незапамятных времен. Мы прекрасно понимали, что ничем хорошим ее история с Сашкой не закончится. И молчали. Максимум, на что нам хватило смелости, это осторожно промямлить: «Подумай, дорогая, он тебе точно нужен?» 

- А смысл? Пока человек сам все шишки не набьет –ты его с кривой дорожки не сдвинешь, - Юля грустно вздохнула. – Знаешь ведь, как родители попытались ее отговорить…  В итоге Катька с ними уже год не виделась.

- Да уж… Главное, не ляпнуть: «предупреждала тебя мама!». О, а вот и Катерина.

Катя скользила каблучками по плохо очищенной от снега дорожке, с трудом умудряясь удерживать равновесие. Громадная сумка норовила сползти с плеча, но перехватить ее Катя не могла – держала обеими руками большое зеленое блюдо.

- Катька! Сказать-то не судьба? Помогли бы донести, – проворчала Марина, открывая багажник.  

Юля забрала блюдо. Катя всхлипнула, уронила сумку в сугроб рядом с машиной и вскрикнула от боли – выбившаяся из-под шапки прядь ее длинных темных волос зацепилась за пряжку ремня.

Марина подняла многострадальный багаж, наскоро отряхнула его от снега и закинула в машину. Приобняла Катю.

- Все, дорогая, теперь все хорошо. Только не рыдай на холоде.

Юля поднесла блюдо поближе к глазам и усмехнулась:

- Катерина, зачем тебе эта жуткая тарелка с дурацкой надписью?

- Если бы Сашка не вовремя вернулся, разбила бы об его голову, - тихонько ответила Катя.

- Разве что в прыжке, - хмыкнула Юля, - он, если я сослепу не путаю, тебя намного выше.

- Зато я в сто раз злее, - всхлипнула Катя. – И вообще, я это блюдо ему подарила, когда думала, что все хорошо… Что я в этом паршивом доме с видом на гаражи буду жить долго и счастливо! Не оставлять же!

-  Ладно, поехали уже, - сказала Марина, - не хватало нам только повстречаться с местными жителями. Слышите, как тут кому-то весело?

За гаражами заливисто лаял явно немаленький пес. Ему вторил  и пьяный хохот как минимум двух человек.

- Погоди, - попросила Катя, - я минутку постою. Все-таки я здесь почти год жила…