Без маски

Без маски

            Без маски в 2020

Фэнтези.

Выдуманная история.

Любые совпадения являются случайными.

— Как вкусно пахнет сдобными булочками, — протяжно, почти припевая сказала Маша, при этом мечтательно прижала обе руки к своей груди. — Откуда этот запах?

— Тише, ты. — полушёпотом прервал её Дима, опасаясь, что кто-нибудь их может услышать.

Это был не самый благоприятный райончик, особенно для передвижения в светлое время суток, когда яркие, июньские лучи солнца могли бы осветить самые темные уголки лиц, ничего не оставив незамеченным. Если бы это происходило где-то ещё.

Но это происходило в городе Санкт-Петербурге 2020 года. Когда обычный, холодный июнь, затянувший небо серыми тучами с непрекращающимся моросящим дождем, который даже не лил, а просто зависал, летая в воздухе, делая неотличимым серый день от белых ночей.

Тогда визуально определить был ли то день, утро или даже ночь — не представлялось возможным, тем более определить, который час.

Но доподлинно известно, что это была суббота и час был комендантский, для добровольной самоизоляции граждан. Тех же, кто оказывался в сопротивлении, отказываясь верить в мировую пандемию, и не хотел добровольно самоизолироваться, изолировали принудительно и под конвоем отправляли на добровольную, бесплатную вакцинацию. Те же, кто мог откупиться, отделывались штрафом.

Город был пуст, общественные места закрыты, магазины работали только для тех, кому в голову вживили чип покорности. Другим продавать просто отказывались, под страхом собственного увольнения.

А вот сдобными булочками пахло как раз от передвижных пунктов вакцинации.

Голодные жители, не имеющие возможности купить себе пропитание, инстинктивно тянулись на этот запах, где их отлавливали и добровольно вакцинировали уже морально подорванных граждан.

Была ли бессимптомная пандемия на самом деле, конечно, не известно, но доподлинно известно, что она была необходима для последующего чипирования, чтобы не происходило отторжение импланта покорности.

— Тише — ещё раз повторил Дима, вслушиваясь в тишину Петербургских улиц, откуда доносилось еле слышное журчание водосточных труб.

Дима взял Машу за руку и потянул прочь от затмевающего сознание запаха сдобы.

Маша вяло пошла за ним всё ещё одурманенная сладким запахом и представляющую себе перед глазами сладкий, яблочный штрудель, порхающий перед ней как пестрая бабочка Адмирал на зелёном и цветущем лугу, которая быстро улетала от неё прочь, оставляя за собой лишь серую пелену. Ноги Маши подкосились и она от слабости повалилась на кирпичную мостовую из красного кирпича.

— Ну вот. — расстроено сказал Дима, пытаясь её поднять на ноги, — так мы никогда не доберёмся целыми. Давай, Маша, вставай.

— Не пойду, — чуть не плача ответила она. — Я так больше не могу. Я сдаюсь. Пусть ловят. Вакцинируют, чипируют, пусть делают, что хотят. Нам всё равно их не победить. Брось меня, Дима. Брось. Иди один, а я не пойду.

Дима, на мгновение забыв о нависшей угрозе в голос рассмеялся.

— Ну да, конечно. Так и оставлю тебя одну лежать на тротуаре. Тоже мне, героиня.

Он поднял Машу перекинув себе через плечо и понес по направлению к штабу повстанцев сопротивления.

— Сейчас, доберёмся до своих ... — продолжал разговаривать с ней Дима, хотя больше он говорил для себя, чтобы поддержать свой моральных дух и не уронить свою ношу. Так как он и сам был так же ослаблен, то ли от голодания, усталости, а возможно и заражения. Кто же знает? Ведь вирус бессимптомный. Можно всю жизнь прожить и только в морге узнать, что ты был болен. А может и нет. Кто же знает, вирус только появился, а старики уже умирают один за другим?!

В принципе люди и раньше умирали от старости, а ещё запущенных осложнений обычного гриппа, например от пневмонии, но теперь даже если на вас упадет кирпич, диагноз будет примерно такой: "вирус, на ряду сопутствующих, смертельных травм".

— Сейчас, осталось три квартала. Там поедим, отдохнем, замаскируемся под масочников, возьмём с тобой справку о вакцинации и заживём как прежде. Потерпи. Уже вот-вот осталось.

Перейдя на другую сторону улицы, к небольшому, дворовому скверу, состоящего из низкорослых акаций и мелкого, плотно растущего в виде забора кустарника, меж которого кое-где стояли скамейки, а посередине располагалась детская площадка, Дмитрий перевёл дух, усадив Марию на одну из скамеек.
В том же сквере, возле курительных колпаков уже стояли какие-то люди, вернее две фигуры, которых Дима то ли от усталости, то ли из-за серого сумрака просто не заметил.

Во время комендантского часа, на улице могут находиться только служители городского порядка, дружинники, обладатели какой-нибудь послабляющей справки, люди в индивидуальных средствах защиты, проще говоря в масках, люди со справкой о вакцинации, счастливые обладатели чипа покорности, ну или люди вышедшие покурить под курительные колпаки. В многоэтажных домах курение было тоже запрещено. Дым, через щели в стенах мог проникать в соседние квартиры, затруднять дыхание, отравлять и вызывать всяческие заболевания у ни в чем не повинных граждан.
В общем на улице мог находиться кто угодно, кроме Димы или Маши, а им необходим был хоть небольшой, но отдых и разглядывать кто там и что не было ни сил, ни желания.
— Ну как ты? — спросил он Машу.
Она глубоко и прерывисто вздохнув, сделала саркастичный оборот глазами и ответила:
— Отлично.
Затем закрыла лицо руками и уткнулась себе в колени, давая понять, что не собирается больше разговаривать.
— Идти-то можешь? — невзирая на её реакцию продолжал спрашивать её Дима, понимая, что тащить её ещё два квартала он уже не в силах.
— Угу. — томно ответила она, и выпрямилась, давая понять, что готова идти.
Только они собрались уходить, как стало понятно, что две фигуры не просто стоят у курительных колпаков, а неспешно двигаются в их сторону.
— Ну вот и всё. — сказала Маша толкнув Диму локтем в бок, что бы он тоже увидел приближающиеся к ним людей.
Это были масочники. Они были относительно безвредны, всё, что нужно было сделать — это спрятать от них свои лица, на которых не было медицинских масок.
— Масочники — произнёс Дима и не раздумывая обхватил своею рукою шею Маши и притянул для поцелуя, тем самым закрыв плечом свои лица от масочников.
В масках были две пожилые и довольно толстые дамы с зонтиками, которые судя по всему шли по своим делам и вовсе не собирались обращать на них внимание. Но как раз такое безответственное поведение, как целоваться на улице в скорбный момент и заставило их проявить гражданскую ответственность.
— Простите, молодые люди, что прерываем ваш акт вандализма и глумления над памятью усопших. — Обратилась одна из дам к целующимся.
Дмитрий с Марией, как и любые ополченцы отключившие все приемники от средств массовой информации, не догадывались, что именно этот субботний день объявили днем траура жертв беспощадного и бессимптомного вируса.
Вся хитрость масок заключалась в том, что не имея старой маски, человек не имел возможности приобрести новую, если конечно не сдаться в руки новому мировому порядку.
А ни Дмитрий, ни Мария сдаваться не хотели. Показать врагу, что они целуются без масок на лицах было равносильно провалу.
Потому оба сделали вид, что попросту не услышали обращения. Но, ответственные гражданки потому и были ответственными, что просто так отступать тоже не собирались. В условиях пандемии касаться руками незнакомого человека было верхом легкомыслия, в связи с этим, одна из дам аккуратно и неспешно сложив зонтик, ткнула им Диму в спину, призывая тем самым обратить на неё внимание.

После такого действия стало очевидно, что эти дамы будут проявлять свою гражданскую ответственность до конца, вплоть до рукопашной, чего Диме совершенно не хотелось, но делать что-то было нужно. Потому, перестав целоваться с Машей и показав один глаз из-за своего плеча, закрывающего от посторонних взглядов их лица, сказал: