Я рождена, чтобы невольно всех терзать.
Обречена же неповинною терзаться.
Собственной волей у себя провороваться –
Собственноручно же себя и наказать.
И принуждённою свободой языка
Недоречённое спровадить в оправданья,
Влача душевное моё недоеданье
С неприкословием слепого бурлака.
В душе, придавленной бессвязными мечтами,
В трудах невольных только призраки одни.
А ты поди-ка, у меня их отними –
Душа от голода защёлкает зубами.
Она не ропщет…
Но не жалует меня.
Хотя со мной она печально просчиталась,
Истяготивши нас обеих.
Эка жалость.
И вот, кому и на кого теперь пенять?
Нас повенчали, позабыв о том спросить,
Не удостоив иль резонов равнодушных,
Или проклятия хотя бы...
Но послушно
Обречены друг дружку мы переносить.