Безумная страсть Майи

Введение

Введение

Первое, что я почувствовала перед тем, как окончательно проснуться – это тихий скрип металлических звеньев друг о друга. Их надоедливый лязг уже несколько минут резал мне уши, без конца сопровождая каждое, даже самое малое, движение моего тела. Я не помню, как впала в беспамятный сон и где нахожусь, но мой мозг по утрам никогда не настроен мыслить, поэтому, что тут странного в том, что я опять не помню, как вырубилась где-нибудь на собственном мягком диване в квартире?

Чувствуя мягкую перину под своей спиной, я растянулась в сладкой дремотной улыбке. Окна в комнате были плотно зашторены, поэтому ни один луч сегодня утром не мешал моему сахарному сну продолжаться. Сегодня точно суббота, поэтому в такой день можно замечательно проспать подольше и даже не заботиться о том, что мне уготовано пережить на предстоящей паре. Мой рот раскрылся в непроизвольном желании зевнуть. Я укрыла своей ладонью рот, как будто кто-то смотрит на меня, и снова услышала этот бесящий металлический лязг. Он словно приходил ко мне, чтобы пошатнуть сознание на работу. Честно говоря, я знала, что ему пора довериться. Все же, нельзя валяться в постели до самого обеда, не сделав дел по дому. Все еще слабые и нежелающие работать, мои руки опустились на льняные простыни. Я оперлась на них и села на кровати, не открывая глаз. Я почувствовала, как мои длинные русые кудри раскинулись по плечам, водопадом спускаясь на спину и согревая своим пушистым теплом. На секунду я даже вспомнила о том, как в школьные годы слезно просила маму подстричь мне каре и сделать кератин на все волосы, чтоб быть похожей на любимых моделей и блоггеров. Мама тогда отказала мне в этом, и сейчас я понимаю, как она была права. Я облизнула свои подсхошие за ночь губы, размяла уставшие от лежания плечи и снова вытянулась. Новая волна потягиваний нахлынула на мое тело и я, прогнувшись как кошка, потянула руки выше к потолку. И вот, когда я уже хотела почувствовать приятную растяжку в спине, вновь раздался звон металла. Мои запястья сжало холодным обручем и утянуло обратно на мягкие простыни.

И тут я распахнула свои ресницы.

Я была в комнате. Свет в ней был приглушен до молчаливого, почти интимного, душевного мрака, через который только и виднелись края далеких стен. Потолок, вместе с привычными мне люстрами затерялся в темной дымке, не давая глазу досмотреться до высоты комнатного свода. Вся мебель, такая же темная, потерялась в углах незнакомого мне, тихого и навевающего мандраж по телу, места. Так темно и… тихо. Будто я в люминальном пространстве. Будто окунулась в бассейн, который находился на территории моего дома, и оказалась на дне, в глубокой пучине океана: такой холодной, недосягаемой и нелюдимой.

И резко мне стало холодно. Так холодно, что почти горячо. Пальцы, отрываясь от незнакомой мне постели, до посинения сжали кожу на плечах, неуемно стараясь удержать подрагивающее тело на месте. Будто дрожь моя вот-вот перейдет в ужасающий крик и я бегом устремлюсь обнимать незнакомые мне стены в поисках выхода наружу.

Но мне было холодно не только потому, что мое тело сковала паническая атака, переходящая в неконтролируемую истерику. Руки мои прижались к локтям и, проведя по талии, спустившись ниже по бедрам и обтерев лодыжки, выдали пугающий результат своего скромного анализа. Я ведь была почти нага. Тело мое было облачено в легкое, почти прозрачное кружево. Сорочка, длины которой хватило лишь для того, чтобы прикрыть мои дрожащие бедра, оказалась единственной вещью моего гардероба.

Мне пришлось взяться за голову, но во мраке ко мне не приходило ни одной утешающей мысли. что же со мной случилось вчера? С кем же я была? И как же сейчас мне унять мое желание кричать?

Мне всегда говорили, что я слабая, что не умею скрывать своих слез. И сейчас, когда мне так хотелось заплакать, я снова не смогла сдержаться. Дрожащее тело затряслось в судороге, пока плечи поднимались, желая дать груди больше места и воздуха для нового всхлипа. Мой внутренний ребенок напугался так сильно, что заставил меня выключить все остальные части рассудка. Я залилась слезами прямо там, прикованная к стене в незнакомой постели.

На мои слезы стал ответом легкий щелчок, раздавшийся из мрака с другой стороны комнаты. Я опять закрыла глаза, поэтому даже не заметила, как передо мной открылись две створки большой увесистой двери. Свет, выходящий из проема, осветил меня, свернувшуюся в клубок на огромной постели девушку. В этом большом окне света встала маленькая тень.. как будто бы она встала посредине большого массива, чтобы впустить свет в мою пугающую тьму. Тень даже не стала ловить мой взгляд, напоминающий загнанного в клетку зверя. Она встрепенулась, тихонько вскрикнула, как будто удивилась моему пребыванию здесь, и подскочила со всей расторопностью к теперь уже освещенной со всех сторон кровати. Это точно была женщина. Я поняла это, не открывая глаз. Она подбежала к постели, стуча каблуками, забывчиво встала поодаль от меня и стала ждать. Мой момент слабости снова был уличен. Мне даже не хотелось смотреть на нее, но и поток тихих всхлипов из моего рта прекратился. От женщины рядом будто повеяло каким-то приятным теплом.

- госпожа, - раздался тихий, очень теплый женский голос, - быть может, вы голодны? Подать вам стакан воды? – затрепетала надо мною женщина. Я взглянула не нее из-под намокших ресниц. Оказалось, что рядом стояла женщина лет 30-ти, хорошо выглядящая, одетая в черное длинное платье. Ее волосы, туго затянутые сзади и заколотые по всем правилам прилежности, слились с той частью комнаты, на которую не попадал свет. Женщина была явно служанкой. Ее тон показался мне приятен. Она смотрела на меня так заботливо, будто мама-утка, опекающего своего утенка. И от этого мне стало спокойней. Мне показалось, что здесь мне не пожелают зла. Я расслабилась и, прикрыв свою полуобнаженную фигуру одеялом, спросила милую женщину.

- где я? – это все, на что меня хватило. Как всегда.