Беззащитная для Альфы

Волки могут стучаться?

На сей раз все иначе.

Вижу, будто бы сквозь туман его массивное тело. Как оно опускается на меня и я закрываю глаза, напитываясь этим ощущением его силы, тепла.

Он нежен, слегка касается моих рук, поглаживая их, чтобы я привыкла. Хотя в глазах я вижу такой огонь, что понимаю, каких сил ему стоит сдерживаться, чтобы не взять меня словно дикий зверь.

Целует губы, мягко, но порывистость движений рук, стаскивающих мою блузку показывает как сильно он хочет меня. Не хочет пугать меня своей страстью, и от этого голова кружится только сильнее.

Сжимаю его плечи, заглядываю в глаза и слегка киваю, позволяя быть любым со мной.

Мне страшно. Страшно по-настоящему. Я знаю, что он не навредит мне, но его близость пьянит и лишает меня рассудка, контроля, морали.

Все, что было когда-то для меня важно теперь смятой, разорванной тряпкой лежит на полу, куда скоро полетит и моя одежда.

Все же он рвет блузку одним движением. Понимаю, насколько же он силен что ему так легко это дается. Моя небольшая грудь в плену белого кружевного бюстгалтера.

Мой мужчина прижимает к ложбинке своё лицо и проводит языком по ней.

Белье разрывается следом, и я вижу его безумный, жаждущий, обожающий взгляд на моей груди.

Хочется закрыться по привычке, я всегда стеснялась своего скромного размера, но его взгляд… будто он смотрит на самое красивое и желанное на свете. Так он всегда смотрит на меня.

Пора бы и привыкнуть.

Проводит по груди ладонью, чуть сжимает, заставляя выгнуться ему навстречу. Ловит мой стон поцелуем, опускается до шеи чуть прикусывая её.

Руки уже хозяйничают ниже, у юбки, которую он стаскивает. Его пальцы на моей разгоряченной плоти. Проверяет готовность, влажность и я схожу с ума от каждого касания.

- Ты готова, Verus Amor? – шепчет он мне.

- Verus Amor, - повторяю я, и непроизвольно закатываю глаза, чувствуя, как он заполняет меня одним резким толчком.

Затем еще одним, сильным, отрывистым. Еще и ещё.

Я закрываю глаза и просто ощущаю, как он вбивает меня в кровать своим телом, двигается неумолимо, алчно, страстно, все быстрее и быстрее.

Он держит мои руки над затылком, и от этого ощущения неволи, будто я игрушка в его руках, с которой он может делать все что угодно – я схожу с ума еще больше.

Мне не хватает воздуха, кажется, что я сейчас разорвусь на сотню маленьких осколков, но я стремлюсь к этому.

Открываю глаза и, в сладком тумане, вижу, как изменились его глаза. Стали желтыми, почти золотыми, не как у человека.

Он не человек.

НЕ ЧЕЛОВЕК.

Эта мысль выдергивает меня из сна окончательно.

Я просыпаюсь, будто бы от резкого толчка по спине. Сажусь на постели, включаю свет одним движением, и он явно бьет в глаза парню, сидящему напротив меня, у окна.

Тот щурится от света.

- Денис, ты чего там сидишь? – бурчу я.

- Караулю, на всякий случай. Мало ли что, - отстраненно говорит он. – Кошмар?

- Да, - вру я, надеясь, что он никак не может увидеть моего возбуждения. Он вообще не знал ничего о моей особенности.

Моих снах.

***

Они всегда были странными. Еще в своем детстве я видела себя не ребенком, а уже взрослой девушкой, с которой и общался незнакомец из снов.

Он усаживал меня рядом и рассказывал истории, рассказывал легенды о звездах и созвездиях. Рассказывал сюжеты великих книг, истории великих картин.

С ним во сне я всегда была счастливой. Сон был для меня слаще обычной жизни ведь в ней я просто обычная девушка, не особо красивая, и уж точно не успешная.

Количество диагнозов превратило меня в постоянного жителя больниц. И это не шутка, я просто напросто жила в подземном бункере под больницей, в которой лечилась от нескольких десятков психических и физических болезней.

Каждый день ко мне приходили врачи, проверяли мое здоровье, несли мне книги, учебные материалы, одежду.

Я могла заказать любую вещь, и мне это покупали, приносили на следующий день.

Я жила так сколько себя помнила, и всё детство мне казалось нормальным, что отец оставил меня в такой больнице. Но годы шли, и когда я была подростком я точно уяснила что такого не может быть.

А потом догадалась, что была там явно неофициально. Своего отца или матери я не видела, медперсонал исполняющий чей-то приказ, никогда не говорил со мной о том, почему я заперта в их больнице.

Потом сон, так похожий на явь, где я снова видела этого мужчину.

Я будто бы проснулась, обрадовалась его приходу, приподнялась на постели, но видела в его глазах что-то странное. Вроде ужаса прозрения, понимания.

Я опустила глаза вниз и увидела, что шелковая сорочка спустилась и обнажила мою маленькую белую грудь. Постеснялась и поправила бретельку, а потом сон закончился.

И начался кошмар наяву.

Я так и не смогла уяснить кто именно напал на больницу, в которой я находилась, и почему я слышала суету и странные возгласы, но ко мне спустился Денис, один из молодых врачей, кто тоже заботился обо мне.

Он делал это так осторожно и уважительно... Именно он, схватил меня за руку и почти насильно вывел наверх, в больницу, где я в последний раз была ещё в детстве.

Там не было света и будто куски бетона лежали на полу. Денис упрямо вел меня куда-то приказав молчать, я, не видящая ничего кроме собственного бункера испуганно озиралась, привыкая к большому пространству.

Денис вывел меня через черный ход, посадил в машину, и мы уехали, а уже по пути он сказал, что на больницу напали.

И целью нападавших была именно я.

- Я ничего и никому не сделала… Да и как? За что? – шептала я, пока его маленькая синяя машина увозила нас из нашего города.

- Думаю, это надо спросить у того, кто держал тебя там, оплачивал всю нашу работу и заботу о тебе. Он единственный понимал, что тебя нужно прятать от кого-то.

- От кого? Я была там ребёнком, Денис!

- Я не знаю. Но знаю одно, это не люди. Точно не люди.