Биохимия против

1. Астероид

— Блокировка объекта завершена, сэр, — отрапортовал я.

Адмирал Хопкингс кивнул и повернул своё одутловатое лицо к обзорному экрану.

В черноте космоса мерцал силовой кокон, ощетинившийся ёж, внутри которого почти неразличимой косточкой темнел сам планетоид P-145-F девятисот километров в диаметре. Гудения сотни энергоботов, конечно, не было слышно, но любой, кто хоть раз побывал на борту этих мощнейших генераторов энергии, несомненно, представлял себе ровный спокойный гул уверенных в своей силе машин. Вокруг сферы энергоблокады кружились датчики опознания, маяки предупреждения, бакены ворот спуска и прочая необходимая робото-мелочь, придавая картине вид новогодней ёлочной игрушки.

Молчание затягивалось, и я осмелился спросить:

— Разрешите приступить ко второму этапу, сэр?

— Нет, капитан Дубов, не разрешу, — нахмурил адмирал свои по-женски тонкие брови. Он был явно не в духе. — Приведите ко мне торговца.

— Слушаюсь, сэр.

Я отдал честь, развернулся, и вышел из каюты.

Каюты… Скорее, апартаментов. Картины на стенах, стеллаж с бумажными(!) книгами, столик с резными ножками. Ради удобства наследного лорда Вильгельма Хопкингса Третьего, потомственного адмирала СС, кавалера бессчётного числа орденов, и прочая и прочая, пришлось разломать три отсека, устроив в самом центре боевого крейсера некое подобие того роскошного обиталища, к которому Хопкингс привык на Земле. Внезапная прихоть аристократа лично возглавить вверенный ему по праву рождения флот привела лишь к тому, что помимо руководства - и, смею сказать, заслуженного - боевой эскадрой, я вынужден быть ещё и нянькой этого великовозрастного карапуза с отнюдь не детскими капризами. Что ж, рано или поздно любому ребёнку надоедает играть в солдатиков, и если Вильгельм Третий окончательно не превратит мой корабль в загородную виллу римского патриция, то у меня останется шанс стать одним из немногих адмиралов, добившихся этого звания упорным трудом и многолетней службой, а не получившим чин ещё в пелёнках.

— Задержанного — к адмиралу, живо! — передал я приказ сержанту охранения, обводя взглядом приёмную. Ещё два отсека — вот та цена, которую пришлось заплатить боевому крейсеру за сумасбродное желание лорда непременно иметь при апартаментах отдельное помещение для ожидающих. Естественно, оно пустовало. И выложенный мраморной плиткой пол, и обшитые сосновой панелью стены, и потолок с хрустальными светильниками вот уже месяц ласкали взор исключительно двух солдат охранения. И мой.

Я вздохнул и опустился в одно из мягких кресел с велюровой обивкой. Тьфу. Неудивительно, что мы не можем до конца искоренить заразу, исходящую от инопланетных рас, если в самом центре Союза процветает такая мягкотелость и упадничество. Да ещё и этот Пакт. Кулаки непроизвольно сжались. Я глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

Ввели задержанного. Себя он явно таким не считал: в разорванной одежде и со следами побоев на лице, но голова упрямо вздёрнута, плечи расправлены, спина прямая. Гордец.

— Дмитрий Десятов, 45 лет, место рождения — Вольногорск, планета Свобода-2, род деятельности — независимый торговец, доставлен по приказу его светлости… — зачастил сопровождающий.

— Достаточно!

Я подошёл к торгашу. Сам немаленького роста, 186 см, я едва доставал ему до подбородка, а по ширине уместилось бы и двое таких как я. Стрижка "под горшок", крупный нос и широкие скулы придавали Десятову вид буйвола, пойманного, но не укрощённого. На джинсовом комбинезоне желтел так хорошо мне знакомый значок "За заслуги в Восьмилетней Войне". Непроизвольно я протянул руку, намереваясь сорвать омерзительный символ повстанцев.

— Не трожь, слизняк! Права не имеешь! — Бугры мышц вздулись под кожей, и только кандалы на руках не дали задержанному сломать мне шею.

Я отступил. Да, торгаш был прав. Восьмилетняя Война закончилась унизительным Пактом о гражданских свободах. Именно поэтому и существовали не подотчётные земному правительству Вольногорски, Вольнодумски и Вольнограды, откуда как блохи разлетались по всему космосу кораблики независимых торговцев, заражая другие миры идеями свободного предпринимательства и децентрализации власти.

Десятов уловил ненависть в моём взгляде и ухмыльнулся.

Ну-ну, смейся. Ничего, придёт время, Земной Союз разорвёт Пакт и выжжет ваши крысиные гнёзда. Всей мощью энергоботов выжжет. Дотла. Поухмыляешься тогда, гнида.

— Ведите, — бросил я сержанту и вернулся в кресло. Закинул ногу на ногу, обхватил колено руками, стараясь вернуть себе бодрость духа.

А ведь ещё два дня назад этой самой бодрости духа у меня было хоть отбавляй. Четвёртый Экспедиционный Флот СС под номинальным руководством Хопкингса и реальным управлением капитана Ивана Дубова, то есть, моим, возвращался с успешной санитарной операции из системы Рогула. Парни были в приподнятом настроении, прокручивали дырочки для медалей, расставляли ремни для праздничного обеда. Чудовищная опасность распространения инопланетного вируса, скрывавшегося в рогулианских тыквах, была устранена. Вместе с самими тыквами, посевами, и рогулианцами — ну, тут уж они сами виноваты, мерзкие ящеры, отказывались признать очевидное, оказывали сопротивление Санитарной Службе, путались под ногами.