Биохимия против

8. Бегство

Сознание вернулось рывком. Я отключился не более чем на полминуты, но сам факт тревожил. Никогда прежде я не отрубался в критических ситуациях. Я, офицер Санитарной Службы, командующий флотом, ежегодно проходил проверку здоровья и психологические тесты. И никогда никаких проблем. А тут за двенадцать часов уже третий раз хлопаюсь в обморок, как легкоранимая девушка. В чём причина опасной слабости? В употреблении алкоголя, биохимической перестройке или это влияние Тюлькина? Ещё одна тайна, которую следует раскрыть, и вновь неподходящий момент для догадок.

За время моего добровольного отсутствия изменилось многое. И самое главное — положение челнока относительно флота. Запущенная программа сработала, кораблик Десятова миновал кордон. Не обошлось без потерь: силовой щит восстановился буквально на хвосте у челнока и замороженный труп мутанта Тюлькина остался внутри сферы блокады. Прощай, Лев Николаевич, ещё раз. Проводы были скоротечны, но ритуал соблюдён: великому Космосу предано тело твоё и странствовать ему согласно законам небесной механики до скончанья Вселенной. Конечно, это неправда. Труп выловят и препарируют, разложат на атомы и изучат. Но такова традиционная формула прощания космонавтов.

Были и плохие новости. Встроенная в челнок программа уклонения и защиты израсходовала почти весь запас энергии. Да, я спасён, но не надолго. От погони мне не уйти. Звено малых боевых кораблей преследовало меня и нагоняло. Я мог увеличить скорость и оторваться от эскадрильи, но всего на пару минут.

Комп челнока забросали запросами, были и требования включить видеосвязь. Ну что ж, раз так настаивают.

Если бы я жил в докомпьютерную эпоху, то обмануть собеседника было бы проще. Сейчас же пришлось тщательно скрыть изменения внешности, так, чтобы даже пискель изображения не выдал моей трансформации. Я намотал вокруг головы какую-то тряпку, оставив открытыми лишь нос, губы и левый глаз. Закрепил сооружение шлемом. Из-за проблем со слухом пришлось отключить звуковой канал, имитируя поломку. Подготовил несколько вариантов ответов, бессмысленных, но выигрывающих время. Что-то вроде "нет-нет… не слышу… повторите последнее сообщение" и подобное. Если уловка прибавит мне пять минут жизни, оно того стоит.

В очередной раз замигал видеофон. Я включил приём и был приятно удивлён, увидев, с кем предстоит беседовать. На меня уставился Ковальчук, рот раскрыт в крике, лицо недовольное. Я скорчил в ответ грустную мину, показал рукой на горло, уши и запустил цикл приготовленных реплик-непонимашек. С Фёдором Ковальчуком я служил пять лет, знал его хорошо и был уверен, что он до последнего будет стараться найти мирный выход из сложившегося тупика. Что мне и требовалось. Но выход нужен был и мне.

К моему великому счастью, в пределах минутного полёта я обнаружил спиртовой заводик, собранный для нужд горняков с астероида. Как ни странно, но завод продолжал работать, подпитываемый двумя энергоботами. Все чертежи производства проходили через мои руки, и я примерно представлял себе, где расположены основные узлы космической винокурни, в частности, синтезирующий агрегат.

Я проверил энергозапас челнока. План родился мгновенно. Подобный манёвр считался базовым по тактике преследования. Выставить дымовую завесу. Проскользнуть и взорвать объект на спиной, отрезав погоню. Осталось самое главное: детально запрограммировать сценарий.

Говорят, когда-то полководцы вели бой самостоятельно, принимая решения по ходу сражения. Возможно, это срабатывало, когда битвы велись мечами и стрелами, а самой быстрой техникой были требушеты, но на космических скоростях человек проигрывает компьютеру. Поэтому стычка в космосе это в первую очередь противостояние компьютерных систем. При равенстве вычислительной мощности — борьба программных средств. И только тут место человека. Компьютер при всём своём быстродействии остаётся умственным идиотом. При стандартном наборе программ, основанном на общих математических моделях и методах, известных земной науке, возникает заочная дуэль, если угодно, между программистами обеих сторон. Каждый старается расписать компьютеру варианты развития событий с учётом возможных действий противника. И чем искуснее заложенный сценарий, тем выше шансы на победу. Сама же схватка длится доли секунды, и ничего изменить после запуска программы человек не в силах.

В сложившейся расстановке сил имелся важный нюанс. Энергоботы питали завод по открытому лучу. А мой кораблик катастрофически нуждался в энергии. Был небольшой шанс, что мне удасться пересечь линию подпитки и обрывком силового луча, на котором раньше болтался Тюлькин, захватить немного джоулей. Был шанс, что после взрыва завода тем же шнуром в челнок перетечёт часть энергии распада. И было бы большой удачей, если бы после первого пополнения запасов, я смог выставить защиту и насытиться взрывной энергией до краёв. Или наполовину, а вторую половину добрать, напав на энергобот по ещё не закрытому питающему лучу.

Все эти варианты нужно было заложить в комп челнока до того, как я поверну к заводу. Потому что в тот же миг, как я проявлю свои намерения, в схватку включится команда программистов флота, тягаться с которыми я не в силах. Пара секунд, и завод взорвётся не за спиной у меня, а впереди; энергоботы или отключатся, или выставят пузырь защиты; преследующая эскадрилья откроет огонь. И от меня останется облако пыли.

Поэтому я развлекал Ковальчука гримасами и непонятными движениями левой руки, а правой за пределами обзора видеофона, практически вслепую, программировал комп челнока. Я взмок, руки дрожали, во рту пересохло. И хоть я клятвенно обещал себе не прикасаться к питьевой трубке, пока не разберусь в причине спонтанных отключек, я не выдержал и сделал глоток. И ещё один. И ещё.