У волшебницы Ленуты была самая благая цель – она хотела обучать магии юных магов и волшебниц, делиться с ними секретами колдовства и тонкостями, которые приходят только с опытом. Она была восторженной идеалисткой для своих лет, её глаза смотрели в мир с такой доброжелательностью, что король даже не взял её в свой совет – на фоне вполне себе немагических личностей из числа дворян, каждый из которых был прожжён войной и интригами, Ленута выделялась бы таким святым пятном, что всем стало бы неловко.
Совет, узнав о том, что Ленута не будет среди них, выдохнул. Каждый из советников помнил, как приходилось осторожно выбирать выражения и контролировать свою речь в её присутствии. Нет, не от грубостей в выражениях, а от их жестокости. Произносить речи о войне, о необходимости кровопролития, бойни мятежников рядом с этим светлым существом, которому всех и всегда жалко – было непросто. король поступил мудро, выдворив Ленуту из своих залов – спокойная работа интриганов и циников значила для политики больше, чем эта добродетель…
Ленута не горевала. Она верила в то, что каждый человек имеет своё предназначение. Природа дала ей много магической силы, наделила интуицией и волей к магии, трудолюбием и пусть не дала красоты – Ленута не унывала. Волшебница радовалась каждому дню, благословляла каждого своего просителя и делилась последним, если было нужно.
И ей пришло в голову учить детей с магическими способностями волшебству… благая цель добродетели!
Разумеется, Ленута, далекая от двора, всегда видевшая в людях только хорошая, не ожидала трудностей на пути к мечте, полагая, что хорошее дело не должно встречать преград.
А первая трудность возникла перед ней сразу же, как она изложила королю свой план по обучению детей.
Король нахмурился. Он не любил присутствие Ленуты. Её появление, её взгляд – все настолько светлое, что аж тошно становилось, резало его собственный ум совестью и напоминало о подлостях и интригах, о пороках, которыми он держался сам за трон.
-Я не имею ничего против, - королю отчаянно хотелось, чтобы она ушла, но при этом была бы уязвлена. Не должно быть настолько доброго и мягкого светлого взгляда у людей, не должно! – Но тут есть о чем подумать. Представь на минуту, что ты бесконтрольно будешь обучать будущих магов и волшебников!
Король был мудрым политиком. Он с облегчением увидел ту нить, где таилась причина отказа, и потянул за нее.
-И что? А вдруг это будет армия? А вдруг они будут тиранами моего народа? А вдруг они захватят власть? А вдруг начнут бойню мирного населения?
Ленута побледнела:
-Что вы говорите! Я просто хочу помочь детям обрести магическое равно…
-Как отдельный человек я не против. Как отец тоже, - короля несло, он чувствовал слабость Ленуты в дискуссии и пользовался этим, - но как король! Я должен думать о благе народа! А если ты вырастишь какого-нибудь темного мага? А если ты растишь армию?
«Про армию, кажется, было…»- подумалось королю, но Ленута не заметила. Слова короля жестоко ее задели, и она даже качнулась, теряя собственное физическое равновесие.
-Думаешь ли ты о безопасности королевства? Обучение магии нужно, но оно должно быть под руководством и по алгоритмам!
Король вдруг устал от этого визита и закончил сухо:
-Ступай к Дору и разговаривай с ним!
Ленута лишь беспомощно кивнула.
***
Дору был советником по образованию и, насколько позволял ему этот пост – был хорошим человеком. Он занимался обучением дворянских отпрысков в академиях, оставляя несколько мест для действительно талантливых, но бедных горожан и даже крестьян, а вместе с этим и шанс на то, чтобы обучался достойный.
При этом Дору, наученный жизнью перестраховываться по поводу и без, стал жутким бюрократом. С каждой бумажки, проходящей мимо него и уж тем более – направленной к нему, он снимал три копии. Большая часть его кабинета представляла собой диковинный архивный лабиринт, в котором можно было найти что-то только самому Дору и никому более.
Впрочем, эти бумаги нередко выручали его – так он ушел от обвинения в казнокрадстве пять лет назад, к примеру…
Дору не нужно было угадывать мотивов короля – он прекрасно понял, что хотел сказать ему его величество, отправив Ленуту, и принялся терзать святую невинную душу волшебницы, не чувствуя угрызения совести – бюрократия была на его стороне.
-Бесконтрольное обучение? Это невозможно. В каждой академии есть экзамены перед приемом на учебу, во время обучения и по завершению.
-Но мне не нужна Акаде…
-К тому же, - беспощадно перебивал Дору, - есть еще учебные планы, алгоритмы. Чему вы будете их учить? Магия имеет разные ответвления. А как вы поступите с отстающими? А сколько будете брать за обучение?
-Мне ничего не нужно! – испугалась Ленута, не желая, чтобы ее заподозрили в алчности. Сама она не думала о деньгах.
-Вам? Нет. но материалы, литература, в конце концов – место…
-Но у меня не будет много учеников!
-Неважно. Даже если будет один – нужно следовать правилам, ибо правила стоят выше всякого помысла!
На Ленуту было жалко смотреть. Она хотела помогать людям, а ей ставили на пути правила. Волшебница беспомощно взглянула на советника:
-Что же мне сделать?
-Что сделать, что сделать…- Дору побарабанил пальцами по столу, - ваша идея симпатичная, и казна, быть может, даст вам обеспечение на то, чтобы вы могли обучать по правилам. Ступайте к Филиппо и не забудьте про учебные алгоритмы – тогда мы с вами поговорим.
***
Филиппо был казначеем и не любил людей. Вообще. Он любил счёт и бумагу. В его хранилище все листочки лежали ровно, стопочкой, настолько болезненно аккуратно, что хотелось даже отвести взгляд.